В этот момент снова раздался шепот, только уже громче:

— Иди ко мне, жертва! — Затем послышался приглушенный крик, тонкий и отчаянный.

Мы со Стивом переглянулись

— Девчонка орет! — с ужасом в голосе сказал он и решительно направился вперед в сторону звука.

Крик резко оборвался. От этого стало еще страшнее. Шепот, знакомое слово «жертва» и девчачий вопль. Вспомнились слова миссис Уинстон, услышанные сегодня: «Нина Райн — жертва, недолго осталось сестре твоего любимчика».

Что это все значит?

Мы со Стивом перешли на бег. Впереди виднелась белая дверь женского туалета.

В коридоре словно стало темнее. Все так же пусто, но это была уже другая пустота, пронизанная электрическими разрядами предчувствий и тяжелым запахом беды.

На миг мне показалось, что кто-то на меня смотрит, я моргнула, наваждение исчезло. Здесь только мы со Стивом. Все остальное — плод моей больной фантазии. Наверное.

Приятель дернул ручку двери, и мы оказались в уборной.

Темно. Душно, пахнет хлоркой и чем-то еще. Запах металла и ржавчины.

Я нащупала пальцами выключатель. Яркий свет ударил в глаза.

Рядом Стив с тихим стоном сполз по стене.

И тут я поняла, что это за запах. Кровь. Она растеклась по полу уродливыми кляксами. Посредине этой ужасной лужи лежала девчонка с распахнутыми глазами и остекленевшим взглядом.

Мне захотелось убежать, очутиться снова в Рингвуде или где-нибудь еще, только подальше отсюда.

Стив сидел, обхватив голову руками, и тихо повторял:

— Этого не может быть.

Я подошла к девчонке. К горлу подступила тошнота, вспомнились слова проклятого Берри: «Кто-то расправляется с учениками уже второй месяц».

Я поднесла руку к шее девчонки. Надо нащупать пульс. Пусть она окажется жива. Пожалуйста! Пришлось откинуть назад ее спутанные волосы.

Рядом с горлом виднелись две раны. Небольшие, похожие на порезы. От них к луже на полу шли кровавые следы.

Пульса не было. Девчонка мертва. Окончательно и бесповоротно. Внезапная мысль заставила меня съежиться от страха: «Убийца где-то рядом, а мы со Стивом здесь одни. Только вода капает из крана. Только противный запах крови, от которого кружится голова».

В этот момент рядом послышались шаги.

— Стив… — дрожащим голосом я позвала приятеля, но он не сдвинулся с места.

Дверь открылась. Рыжий хвостик, миндалевидные глаза. На пороге стояла та самая Лиза, из-за которой страдал мой приятель.

Увидев меня рядом с мертвой школьницей, она заорала так громко, что мне на несколько секунд заложило уши.

Похоже, все пропало. Я стою рядом с трупом. На руках моих кровь.

— Черт. — Из груди вырвался стон, голова кружилась еще больше. Наверное, скоро я упаду в обморок, но это не так уж плохо. Лучше, чем быть посреди кошмара в компании двух испуганных школьников.

И снова послышались шаги. Громкие и настойчивые. Дверь туалета распахнулась. На пороге стояла миссис Уинстон. За ней плавно зашел мистер Берри, брезгливо принюхиваясь.

Завершал процессию незнакомец в медицинском халате поверх брюк, с черной повязкой на глазу. Жуткий тип. Он шел, прихрамывая, и осматривая стены туалета.

— Пресвятой мрак! — Всплеснула руками миссис Уинстон. Она не выглядела удивленной. Ничуть. Скорее, на ее лице застыло выражение озабоченности.

Совсем рядом со мной раздался низкий голос кота:

— Мой нос чует кровь, Шарлотта.

— Наверное, потому что здесь труп, Берри, — язвительно ответила учительница. — Похоже, ее осушили. Бедняжка!

— Не знаю, кто это сделал, — пискнула я.

Лиза села на пол рядом со Стивом, зажав рот рукой.

Казалось, никто из взрослых нас не замечал. Кот важно размахивал хвостом.

— Пф-ф…Она была жертвой. Нам надо найти убийцу.

— Берри! В тебе нет ни капли…

— Замолчите! — голос незнакомца с повязкой заставил всех вздрогнуть. От этого человека веяло силой и опасностью. Он подошел к убитой и провел над ней рукой.

Затем произнес:

— Осушили. Почерк тот же. Я телепортирую ее в свой кабинет.

— Протестую! — Берри ударил лапой по полу. — Ты же знаешь, что может случиться с осушенной?

— На моем кабинете печати. — Незнакомец смерил кота презрительным взглядом, тот в ответ зашипел:

— Да-да, Блейн, мы помним, что ты охотник.

Блейн. Кажется, Стив говорил, что так зовут классного учителя химии.

В этот момент Блейн, он же охотник, что-то прошептал на латинском, провел рукой по воздуху, и тело убитой исчезло, словно растворилось. Не оставив следа ночного убийства.

Лиза охнула, Стив вжался в стену еще сильнее.

Учитель наконец посмотрел в нашу сторону:

— Пойдемте со мной. Надо вас допросить. И постарайтесь не шуметь.

Лиза встала, а вот Стив продолжил сидеть и шептать:

— Это всего лишь сон.

— Ну же, Джонс, — строго произнесла миссис Уинстон. — Вставай. Surgere.

Услышав странное слово, Стив встрепенулся и покорно встал.

— Куда мы должны идти? — голос мой предательски дрожал.

— В мой кабинет, Нина Райн, — спокойно ответил учитель химии.

И тут я поняла, что никто из этой троицы даже не пытается скрыть свою ненормальность!

Кот разговаривает, не стесняясь школьников. Учитель занимается телепортацией и произносит странные слова. Это значит только одно: мы больше ничего не значим. Нас убьют в этом кабинете или, — в голове появилась смутная догадка, — или сотрут память.

Я сглотнула и опасливо покосилась на одноглазого.

Если попробую сбежать сейчас, меня наверняка поймают, да и куда мне бежать? Здесь только башни академии с уродливыми горгульями, лес и неприступная ограда. Не зря миссис Уинстон говорила, что Нортенвиль — это отдельный мир.

Тем временем мы дошли до кабинета химии. Дверь открылась сама. Почему-то эта чертовщина уже перестала меня удивлять.

Внутригорел приглушенный свет лампы. На стене висело мутное зеркало. В углу помещался шкаф для одежды, а напротив него — уродливый красный диван. В центре комнаты на больничной кушетке лежала убитая. Ее лицо прикрывала белая ткань.

Все это дополнял ужасающий шум ветра за окном.

— Садитесь. — Учитель химии махнул рукой в сторону дивана, на котором мы со Стивом и Лизой еле уместились.

— Что вам нужно? — спросила рыжая школьница.

Берри фыркнул:

— Это допрос, милочка.

Похоже, вид говорящего кота ввел Лизу в ступор, и она молча кивнула.

— Вы двое. — Миссис Уинстон взглянула на нас со Стивом. — Как оказались в туалете? Отвечайте!

Приятель молчал, его била крупная дрожь. Пришлось отвечать мне:

— Я услышала шепот: «Иди ко мне, жертва», — потом — женский крик. Мы зашли в туалет, а там, — к горлу подступила тошнота, — там лежала убитая.

— Любопытство, — с осуждением произнес Берри, вылизывая лапу, — худший из пороков.

Учитель химии пристально на меня взглянул:

— Ты слышала зов? Шепот… Кому принадлежал голос: мужчине или женщине?

Я задумалась и честно призналась:

— Не знаю. Трудно понять, все произошло так быстро.

Он кивнул и начал расхаживать по комнате:

— Обычно зов слышат только жертвы, но ты тоже каким-то образом его услышала, даже смогла различить слова. А твой приятель, — он мельком взглянул на Стива, который шептал что-то вроде молитвы, и покачал головой, — навряд ли.

И тут Стив пропищал:

— Я ничего не слышал, отпустите!

На этот раз тяжело вздохнули все наши мучители.

— Девчонка странная, — прошипел Берри,- устойчива к чарам. Что-то здесь нечисто.

Вблизи послышался шорох.

Лиза рядом со мной ойкнула. Я взглянула на кушетку и потеряла дар речи.

Убитая школьница уже не лежала, а сидела. Белая ткань свисала с ее головы, словно вуаль.

Кажется, все присутствующие повернули головы в ее сторону.

Из-под белой ткани раздался хриплый голос:

— Пить. Хочу пить.

Я заметила, что руки убитой привязаны к туловищу широкими ремнями.