Человек в сером повернулся и молча взглянул на слугу. На морде Берри застыл страх, он смешно зашевелил усами и пробормотал:

— Молчу, молчу, Господин, помню, я всего лишь слуга.

Ридели вновь перевел взгляд на меня:

— Столько проблем с этими подчиненными! Что ж, Нина, помните о нашем уговоре.

Затем он прищурил глаза:

— Все же мне кажется, что мы встречались.

В этот момент Стив тяжело вздохнул, и ректор словно вспомнил о его существовании:

— Да-да. Стереть память. Потерпи еще немного, дорогой друг.

Он выставил вперед правую руку и произнес:

— Oblivis… Dormi.

Стив и Лиза закрыли глаза, их тела обмякли. Приятель засопел.

— Не волнуйся, Нина, они спят, я всего лишь стер им память.

Человек в сером заботливо потрепал Стива по щеке:

— Надеюсь, им снятся хорошие сны. Мои бедные ученики…

— Спасибо, Господин, — громко продекламировала миссис Уинстон.

— Да-да, пожалуйста, Шарлотта. У меня еще много дел, надо торопиться. Вечером пришлете мне отчет о расследовании убийств. Надеюсь, дело сдвинулось с мертвой точки.

Берри и миссис Уинстон разом помрачнели. Не обращая на это никакого внимания, мистер Ридели снова взглянул на меня. На лице серого человека расцвела ослепительная улыбка. С ней он выглядел просто великолепно.

— До встречи, Нина.

С этими словами он открыл окно и шагнул в бушующую стихию из дождя и ветра.

Несколько секунд в комнате стояла тишина.

Затем все присутствующие, за исключением спящих Лизы и Стива, начали суетиться.

— Надо переместить Джонса в спальню, — причитала миссис Уинстон. — Блейн, это твоя работа.

— А Нина Райн, что с ней? — пробормотал Берри.

— Отведи ее в гостинную.

Кот вздохнул:

— Шарлотта, я одного не пойму, почему из-за убийств не закрывают школу? Это ведь противоречит договору!

— Потому что так решил ваш Ридели, — с ненавистью ответил мистер Блейн. Он безуспешно пытался засунуть скелет обратно в шкаф. Скелет скалился, его белые костлявые руки болтались на плечах учителя, словно обнимая его. Берри проворчал:

— Не нравится мне все это.

Затем он толкнул лапой дверь кабинета:

— Пойдем за мной, Нина Райн.

Я кивнула. От переполнявших меня эмоций кружилась голова. Сегодня в моем сердце появилась надежда. Ее подарил человек в сером, тот, что преследовал меня в ночных кошмарах. Кто бы мог подумать?

Когда мы шли по пустому коридору, Берри презрительно сказал:

— Не обольщайся. Думаю, Господин просто пошутил насчет твоей встречи с братом. Готов поспорить, завтра он этого даже не вспомнит.

И надежда в моем сердце снова умерла под гнетом страха и сомнений.

За окном по-прежнему завывал ветер.

Я с тяжелым вздохом рухнул на кровать. Это был плохой вечер. Нет, это был ужасный вечер!

Холодная ярость Беллы, горячие руки этой проклятой Нины, ее бледное лицо под капюшоном, средневековый паб в котором мы спорили в очередном видении, моя испорченная куртка.

Да черт с этой курткой!

Зачем я вообще пошел за девчонкой в деревню! Почему не оставил ее в покое?

«Потому что я схожу с ума, — прошептала ответ память. — Потому что мы знали друг друга раньше, потому что с нами творится какая-то чертовщина».

Девчонка что-то писала в блокноте тогда под деревом. Что-то про кота. И еще этот плеер. Зачем она его купила? Мне так и не удалось узнать ответ.

Нина многое скрывает. Вопрос в том, надо ли пытаться разгадать ее секреты? Стоит ли игра свеч?

О нас уже ходят слухи по всей академии.

Мои мысли перескочили на Беллу.

Когда я зашел в ее комнату, она сидела у окна. Одна.

— Зачем ты ходил в «Розовый закат» с Ниной Райн? — Несмотря на ее равнодушный тон, я сразу понял — Белла в ярости.

В тот момент я почувствовал на коже невидимый тонкий ошейник. Белла — мое будущее, дорога в успешную жизнь, и не только для меня, еще и для родителей. Мы все зависим от Ридели. У Беллы в руках поводок, за который она дергает тонкими пальцами, когда ее питомец Майкл плохо себя ведет.

Я постарался сделать лицо равнодушным:

— Хотел услышать ее извинения насчет того случая на балконе. Кстати, с нами был ее толстый дружок Стив. Так что тебе не о чем…

— Да, наверное. — Белла потянулась, изящные изгибы ее тела были хорошо видны в приглушенном свете луны. — Ты прав.

Меня немного испугала такая перемена настроения — от холодной ярости к спокойствию с оттенком торжества. Я знал Беллу не первый год. Наверняка она держит козырь в рукаве. В ее арсенале есть подходящее оружие для убийства провинившегося Майкла Корнера. Черт! По спине пробежал холодок.

Белла плавно, как кошка, подошла ко мне, потянула рукой за школьный галстук на моей рубашке и прикоснулась к моим губам своими непривычно холодными губами. Пришлось ответить. Это было скорее мучительно, чем приятно. Поцелуй со вкусом льда.

Казалось, эта девушка — воплощение арктического холода и северных ветров. Жутко. Иногда я боялся Беллу.

— Знаешь. — Она провела ладонью по щеке. — Твой папа звонил недавно. Он хочет уточнить дату нашей свадьбы, ждет не дождется, когда мы наконец поженимся. Мистер Корнер уже называет меня дочкой, это мило, правда? Так по-семейному!

Она склонила голову на мое плечо, и сердце забилось невпопад. Конечно, Белла решила пустить в ход свой главный козырь: свадьбу и наше совместное будущее.

Проклятье! В этот момент я возненавидел все вокруг. Отца, с его преданностью Ридели, маму, которой так нравится папина новая работа и наша безбедная жизнь, Беллу, которой всегда было наплевать на то, чего хочет ее ручной зверек Майкл Корнер.

Интересно, если бы я мог выбирать, то как бы поступил? Если бы остался один, свободный от неминуемого светлого будущего?

На миг в памяти возникла девчонка в моей куртке, запах дождя и осеннего ветра.

Ее губы совсем рядом с моими и такой пьянящий вкус свободы…

Интересно, тогда на балконе я был собой или все-таки нет?

— Майкл, — голос Беллы вернул меня в реальность, — ты о чем задумался?

Я пробормотал ей в ответ, что устал, что обязательно позвоню отцу завтра и совсем скоро мы выберем дату свадьбы.

Сейчас я лежал на кровати и смотрел в окно. На чернильном небе висел желтый диск луны. Мой сосед уже спал. По комнате разносилось его сопение.

Интересно, если бы про меня сняли фильм или написали книгу, то как бы называлась эта сцена?

Наверное, Майкл Корнер и его светлое будущее.

Постепенно эмоции уступали место рассудку. Мысли становились ясными и холодными. Никаких видений, никаких зеленоглазых девчонок и запахов дождя, никакого соблазна сорваться с цепи.

Я — Майкл Корнер, будущий муж Арабеллы Ридели, меня ждет большой светлый дом, непыльная работа. Черный костюм с белой рубашкой — такой же, как у отца, даже лучше. Белый лимузин и собственное поместье, все богатства мира.

Да, скоро я стану самым настоящим счастливым богачом.

На миг снова показалось, что пахнет дождем, всего лишь на миг.

А потом я начал считать овец, пытаясь заснуть. Глубоко внутри поднималась ярость, способная уничтожить все вокруг, ненависть, сжигавшая внутренности.

Мне снился темный храм. Священник с морщинистым лицом, похожий на волка.

И блестящая сталь клинка.

Во сне меня звали Винсент. Винсент, карающий тьму.

Это был неуютный храм. Здесь пахло сыростью и ладаном. Не было успокоения души, только тревога.

Священник читал молитву, его голос эхом отражался от стен храма. я же склонил голову, стоя на одном колене.

— Да пребудет с тобой вера, сын мой. Нарекаю тебя Винсент, карающий тьму.

Он окропил мне голову святой водой и перекрестился три раза. Затем положил блестящий клинок на мое левое плечо. Через тонкую ткань сорочки я чувствовал холодную сталь.

Меч, святой отец и храм — странное сочетание.

Но передо мной был не просто священник — инквизитор. Глава ордена. Старейший из светлых воинов. Поэтому я покорно ждал окончания ритуала.