С рычанием переворачиваю Эльдара на живот. Складываю руки в замок и несколько раз бью по спине.
Оживи, пожалуйста…
Глава 47 — Чудо
Не отпуская меня без братвы, двухметровый Псих стоит на дверях.
— Отдышись, Танго… Ты не в себе.
— В машине отдышусь!
— Тормози, Танго! Это так не решается! — злится Диляра.
— А как решается?! Говори…
— Скажу! Скажу, что она вероятно с тобой не уйдет.
— Почему это?
— Потому что. Потому что, совсем не факт что ее уберут. Может, у них на нее ещё какие-то точки давления есть, компроматы. Сударская полна сюрпризов! Ты можешь чего-то и не знать. А если она выйдет из программы, то это вернёт ее досиживать срок.
— Сколько?
— Полтора года. И ты знаешь, лучше спать с нелюбимым мужиком, зная что любимый в курсе, чем вернуться в камеру.
— Э-э-э… — быкует Иван, грозно нахмуриваясь. — Ты чё говоришь такое?
— Ни хуя не лучше… — в сердцах ревниво бросаю я. — Это износ! Принуждение…
— Да?! — взвивается яростно Диляра. — Какие вы эгоистичные мальчики! А систематические досмотры, когда в тебя охрана руки пихает — не износ, м?! Кто желает попробовать?? А ебанутые сокамерницы, которые в любой момент прессануть могут до инвалидности — не износ?! Она чё, блядь, в санаторий поедет, в комнатке отсидеться?
Ванька опускает взгляд.
— Ладно… Ладно! — поднимаю руки, сдаваясь. — Я услышал… Что делать?! Твоя версия?
— Нет у меня версий. Поехали…
Зольниковы ругаются на кухне. Кто из них едет, а кто остаётся с детьми.
— Иван! — рявкаю я.
Выходит из кухни.
— Яра едет… — закатывает глаза. — У нее удостоверение на случай крайнего пиздеца. А у меня только ствол. Я не уникален, короче…
Яра, не особенно смущаясь, пробегает мимо нас натягивая по дороге штаны и прилаживая кобуру.
— Ты куда?.. — выходит из детской Тико.
— За мамой, — присаживаюсь. — С пацанами останешься пока?
— Вадно.
Целую в рыжую макушку.
— Дядю Ивана слушаться, не грезить.
— Вадно…
— Йода, присмотри за ней, — тихо просит Иван за Диляру. — Она дохуя деловая. Но… сам понимаешь…
Йода понимающе моргает Ивану.
Это для нас она фсбшница, мастер спорта по кикбоксингу, и жёсткий опер. А для него любимая женщина. "Детка…".
— Поезжайте, я догоню на своей, — машет нам Яра. — Без меня не заходите туда! Танго не пускать!
Стягивает с Ивана черную балаклаву и кевлар.
Отдает свой телефон Ивану, вытаскивает кнопочный.
— Детей покорми… Спать не позже девяти… Девочке дай чистые вещи переодеться.
— Да разберусь я, чё ты…
Мы срываемся бегом вниз по лестнице.
В Москве пробки.
Сжав челюсти смотрю в окно. Энергии столько, что кажется выйду и все эти тачки с дороги голыми руками расшвыряю.
— Успокойся. Пока они не поймут картины про Тико, никто не будет экстренно убирать Сударскую, — смотрит на меня через зеркало заднего вида Йода. — Им сейчас не до нее. Да и куда она денется? Чего им суетиться?
— Думаешь?
— Уверен. Их задача понять про ребенка. Встань на их место.
Псих сидит чуть дальше в фургоне, звонит жене.
Взмахиваю ему рукой, чтобы передавал привет.
— Жень, слышишь?.. Да… Не приеду к ужину. Не получается. Не знаю… И к ночи — не факт. Проблемы у нас. Мы то справимся. А ты? Справишься? Может брату позвонить? Могу некоторое время быть не на связи. Позвони, всё-таки Филу, вдруг схватки начнутся. Ладно… Егорке скажи, что папа соскучился. И я тебя. Привет от Йоды и Танго.
Скидывает.
— Всем ответный привет от Божены.
Мертво стоим на светофоре. Но до кольца уже недалеко. А там есть движение.
Закрываю глаза.
Семью хочу… Вот так хочу звонить Тати… Как Гордей своей.
Тико и сыну передавать что-то… В любви жене признаваться. Знать, что ждут. Знать, что родная и только моя.
И как Зольниковы все время ругаться хочу… И даже иногда немножечко горячо драться. Потому что женщина у меня тоже темпераментная… И сдаваться как Иван. Потому что — нахрена свою женщину побеждать? Разве в этом кайф? Мне есть кого побеждать.
Словно во сне каком-то жил. Все мутно, бессмысленно. Татико разбудила. Как жить без нее не представляю.
Раньше злился, что комиссовали, адреналина не хватало, эмоций, куража. И на охоту эту дурацкую рванул тоже эмоций хапнуть.
Байк купить хотел! Гонять…
А теперь никуда не хочу. И байк не хочу. Как они без меня, если случится что-то?!
А эмоций у меня теперь столько, что голова кружится.
Только пусть все будет хорошо…
Мы вырываемся, наконец, из пробки.
Летим, игнорируя знаки. Сразу при выезде за город тормозят гайцы. Тут же притормаживает Яра, с удостоверением.
Сует им корочки в лицо.
— Отпустить фургон.
— Но он "без номеров". У нас ориентировка на похожий.
Тико ищут?
— Этот "наш". Идёт спец операция. Отпустить.
На повороте в Минино сбавляем скорость.
Диляра паркует тачку в центре села, у местного супермаркета. Мы едем дальше.
— Да? — отвечаю на вызов.
Номер скрыт.
— Это я. Имён не называй.
Зольникова.
— Чего скажешь? — ставлю на громкую.
— У вас секс был?
— Хм…
Выключаю громкую.
— Ну а как ты думаешь?
— Я никак не думаю. Я вопрос задаю.
— Зачем тебе?
— Если вдруг она беременная, мы сможем запустить тему с условкой. Давайте, вы оба будете распиздяями?
Вообще-то так оно и есть. Но…
— Вряд ли… — вздыхаю я.
— Придется исправить до того, как я её заберу.
— А если она на инъекциях?
— Тогда вам очень не повезло, блядь… — шипит она.
Господи, пусть нам повезет! Сотвори чудо. Остальное, я сам. Если повезёт, сына Богданом назовем…
Глава 48 — Рафаэлло
— Чё, как заходить будем?
— "Извините, у вас не будет немного времени поговорить о нашем Боге?" — умиротворенно декламирует Йода, проверяя ствол.
— Хорошо, но уже устарело, — ухмыляюсь я. — Теперь надо так: Здравствуйте…
Натягиваю балаклаву на лицо.
— "Мы представители компании Ориф*ейм. Не хотите ли приобрести новый каталог?".
— Ха… — усмехаются они.
— А серьезно… Я — сотрудник. Я зайду один.
— Ты не пойдешь один, Танго.
— Окей! — взмахиваю руками раздражённо. — Как ты собираешься открыть эти ворота, Псих? Взорвать?
— Яра? — оборачивается на нее Псих.
— Я сегодня тоже рядовой спецназовец, — застегивает черную спортивную кофту поверх жилета. — Приказа на вторжения у нас нет. Корочки при депутатской неприкосновенности не работают, пацаны.
Натягивает балаклаву и шапку, пряча под нее косу.
— Корочки нам на случай вмешательства ментов. Остальное — сами.
— Короче, — сдергиваю балаклаву. — Там четыре охранника — двое на воротах, один в доме, один за камерами. Эльдар и Татико — не в счёт. Всего четверо. Я — что по-вашему четверых не уработаю? Я штурмовик, вообще-то.
Недовольно хмурятся.
Я их понимаю. Я бы тоже был недоволен. Но ситуация требует. В конце концов это моя женщина. Мне и рисковать.
— Ваша задача не пускать усиление из коттеджа для сотрудников. Там ещё четыре человека. И несколько человек прислуги. Надо их упаковать. Там ворота обычно открыты. Да и забор низкий.
Снимаю с предохранителя ствол.
Диляра протягивает мне горсть пластиковых стяжек для фиксации кистей.
— Да и вообще, откуда они могут знать, что Тико у меня? Я всё ещё сотрудник. Может, все малой кровью получится… И я без пиздецов Тати выведу.
— С Богом… — тихо ворчит Диляра.
— Ты веришь?!
— У меня два сына. И муж боец. Что ещё остаётся? Как известно, мужчины это те мальчики, что выжили в детстве. Постарайся никого не убить, Танго. Хоронить в лесу толпу охраны — обременительно. Да и семьи их огорчатся.
