Трясущимися руками привязываю к ручкам спрятанную в кармане сарафана резинку от рогатки.
Открываю холодильник, черпая стаканом кубики льда из контейнера.
— Найди мою пулю, эксперт…
Прицеливаясь, задерживаю дыхание. И первый кубик льда летит мимо, в крону туи.
Руки трясутся… да и снаряд непривычный.
— Ну-ка соберись! — цежу я зло.
Второй прижигает в глаз Шаповала.
Его отбрасывает к забору. Третий — в лицо эксперту!
Четвертый в затылок отвернувшегося охранника.
Он, качнувшись, расслабляет руки. Тико падает на клумбу. И пока я расстреливаю все, что ненавижу, моя девочка, потеряв зайца, убегает куда-то за дом.
Лёд в моем стакане заканчивается. Охрана орет что-то… Тащит всех в укрытие. У Шаповала все лицо залито кровью. У Эльдара — рот.
Опускаю свою рогатку.
От отката адреналина темнеет в глазах. В мою сторону разворачивается Руслан. Встречаемся взглядами.
Бегом срывается ко мне.
Срываю резинку с щипцов. Бросая их на полку. Закрываю дверь в хозблок.
Резинку трясущимися руками разрезаю пополам и запихиваю в измельчитель отходов, нажимая на кнопку.
Он натяжно воет, но сжирает ее.
Слышу шаги. Отпускаю кнопку.
Руслан залетает, хватая меня и обыскивая.
— Где?!
— Убери руки, уебок! — луплю ему по лицу.
— Ты стреляла!
— Из пальца что ли стреляла?! Дебил…
— Ведьма!! — с ненавистью. — Обыскать все! Все обыскать!! — рявкает он.
Ищите…
Глава 39 — Великая любовь и великие цели
Сидя в тачке Зольниковой, курим мои сигареты, распахнув двери.
— Самое забавное в этом, что ты не понимаешь масштабов пиздеца…
— А зачем это мне? Мне неинтересно. Я свою частную задачу решаю. И я все понимаю, Яра. У вас великие цели… — морщусь с отвращением.
— И я все понимаю, Дим. У вас великая любовь! — закатывает она глаза.
Синхронно вздыхаем.
— Даже не проси. Я на службе.
— А я тебя ни о чем не прошу. Сам разъебу всех.
Психует, беззвучно матерясь.
— Как ноги?
— Так себе. Болевой синдром вернулся. Не такой сильный, но…
— Тебе бы отлежаться, Дим. Как бы опять в кресло не рухнул.
— Отлежаться?.. А кто за мою женщину заступится? Твоя контора точно нет.
— Утопия всё это, Танго.
— Что именно — великая любовь? А как же Иван твой? Нет, у вас "великой"?
— Не про любовь я. А про то как вытащить подружку твою.
— Думаешь об этом на досуге? — скашиваю на нее взгляд.
— Иди к черту… Нет у меня таких полномочий. Она все подписала. Она его жена. Там, рядом с ребенком, ей комфортнее, поверь, чем срок досиживать. С нее много не просят. Осведомитель, не более. Там таких порядков игра… В которую я не вхожа. И она только-только начинается. А я просто следователь по ее делу. Ты не понимаешь что ли?
— Яр… Ну подсадите другого осведомителя. Отъебитесь от Сударской.
Молчит.
— Не твоя компетенция?
— Нет.
— Как Ярик с Ванькой?
— Иван в деревню их возил… Прыгнули с сарая в стог. Ярик промазал. Лечим вывих.
— А моя тоже прыгнула. Правда в бассейн с карниза второго этажа. Чуть не поседел…
— В смысле? — с недоумением разворачивается. — Какая ещё "твоя"? У тебя что — дочь?!
— Ага.
— Да ну? А чего молчал?
Пожимаю плечами.
— Только документы оформили на отцовство. Был прочерк в графе…
— Ну, покажи… — растаяв, улыбается Диляра.
Включаю на телефоне фото. Отдаю ей.
— Ой какая необычная!.. Ха… В маму, наверное?
— Да.
— Подожди… — начинает стекать улыбка с ее лица. — Ты чё, Литвин?.. Это же дочь Сударской и Эльдара. Да?! Какие ещё нахуй документы ты оформил?!
— Это — моя. Мо-я.
Веду пальцами по экрану, показывая фотки документов, где заявление подано на Тико Дмитриевну Литвину.
Лицо Яры обескураженно вытягивается.
Устало изображает фейспалм.
— Я тебя посажу, дурака…
Достает ещё одну сигарету.
— В изолятор.
— Ты не куришь, — забираю у нее, засовываю себе обратно в пачку.
— С вами закуришь. Он же тебя убьет, если узнает.
— Или я его, — закидываю подушечку мятной жвачки в рот. — На кого ставишь?
— Ты дурак? Ты кому это сейчас говоришь? Майору службы безопасности?
— Жене друга… Ладно, я за дочерью. Небезопасно там. Стреляют… Привезу с Ивановичами скоро знакомить. Пустишь?
Медленно хлопает глазами, пялясь в лобовое.
Выхожу из машины. Сажусь в свою.
— Литвин! — выскакивает следом.
Наклоняется к открытому окну.
— Береги себя. Забирай девочку и исчезни.
— Мне двоих надо, Яр. Они не делятся.
— Тогда… — мнется, кусая губы.
— Тогда? Ну давай, Яра. Сыграй против системы за людей. Я знаю, что ты умеешь.
— Засвеченный шпион бесполезен. Но он ее отдаст Шаповалу, как только узнает. Не сомневайся. Или придушит… Что вероятнее.
— Или я его.
— Сядешь ведь, дурень!
— Лучше я, чем она.
Срываю тачку с места, оставляя Зольникову позади.
— Стой!..
Ворота открыты. На коммерческой Скорой забирают Шаповала с перемотанным красным лицом. Один глаз спрятан под бинтами.
Татико на грани истерики. Лупит в грудь кулаками, хватающего ее за руки Эльдара.
— …Зачем им ребенок! Меня контролировать?! Так отдай им ствол, на котором мои отпечатки, слышишь?! Отдай! Какие ещё нужны им гарантии!
— Мы все решим. Успокойся! — рявкает, слегка припечатывая ей по щеке. — Тико ничего не угрожает. Тихо… — рычит ей в лицо.
— Эльдар Валерьевич, — подходит охранник. — Ни одного снаряда. Даже намёка.
— Ищите!! Магией, блядь, что ли стреляли?! Должны быть.
Поднимаю с земли растоптанного Беляшика.
Эльдар идёт к носилкам к Скорой. Лицо разбито, губы синие.
— Дима! — беззвучно и отчаянно шевелит губами Татико.
Моргаю ей, качнув головой. Не волнуйся, родная. Сейчас разберемся.
— Завтра сам ребенка привезёшь, — стонет тихо Шаповал Эльдару.
— У меня другое предложение. Более рациональное.
— Привезёшь, обсудим. И готовься к переезду. А бабу свою дурную здесь оставишь.
— Вы мне обещали…
— Проблем от нее много.
— Я их решу.
Двери Скорой закрываются.
Эльдар требует машину с бронебойными стеклами.
— Я сейчас к лицевому хирургу, — прижимает салфетку к лицу. — Найти Тико и всех в цоколь. У нас военное положение!
Охрана в бронежилетах. Оружие в боевом. Натягивают маскирующий тент над площадкой от дома до ворот.
— Что происходит?
— Обстрел из травмата, судя по всему, или воздушки. Мощность максимально слабая. Но ни одного снаряда.
— Где Тико? — разворачиваюсь к Тати.
— Я не знаю… Спряталась! Не зову ее. Боюсь отберут, — наворачиваются на ее глазах слезы.
Очень хочется обнять и успокоить.
Эльдар на громкой связи говорит с Тиграном.
— Нашел ребенка. Достать не могу. У бассейна. На карнизе.
Тайное местечко!
Мы срываемся бегом за дом.
Тико стоит вжавшись в угол. Карниз слишком узкий, чтобы там мог встать взрослый. Без вариантов.
Сев на подоконник, в ее сторону тянется рукой Тигран. Не достает примерно метр.
Тати в ужасе вскрикивает.
Ловлю за талию, зажимая рот.
— Тихо! Напугаешь…
— Тьфу… — неожиданно плюет на него Тико. — Квокадив поганый… Тьфу… — отплевывается опять.
— Тико, детка! — зовёт Эльдар. — Протяни руку Тиграну.
Бросает обиженный взгляд на отца. Игнорирует.
— Тьфу… — летит очередной плевок в Тиграна.
Лестницу не подставить. Под карнизом вода.
— Ее надо столкнуть в воду, — предлагает Эльдар.
— Р-р-р-р! — бросается в ярости на него Татико. — Только посмей! Это все из-за тебя, из-за тебя ублюдок ты чёртов!
Отвешивает ему по лицу несколько оплеух.
— Ты ее отдал, урод! Ты не отец!
Его лицо становится яростно бордовым. Замахивается.
