Я чувствую, как земля под ногами начинает дрожать. Из тьмы наконец появляется второй алхимик, я узнаю и его — Феонор. Долговязый, темноволосый, шустрый старик. Его руки в тени загораются фиолетовым, когда он активирует магический артефакт, вызывая землетрясение. Я теряю равновесие и падаю в снег, но быстро поднимаюсь и отпрыгиваю в сторону, чтобы избежать обрушившегося на меня дерева. Меня задевают лишь несколько веток, которые с громким хрустом обламываются и отлетают в мою сторону. Мгновение спустя я выпускаю огненный вихрь в сторону алхимиков.

В голове пульсирует лишь две мысли. Первая: Иладар должен как можно скорее уйти, потому что я уверен — он уже на подходе. Вторая: я хочу в последний раз увидеть её глаза.

Лес превращается в адское поле боя. Пламя от моих заклинаний лижет стволы деревьев, поглощая сухие ветки и создавая вокруг нас густую дымовую завесу. Туман, поднятый алхимиком, смешивается с дымом, делая видимость почти нулевой. Каждый шаг требует максимальной концентрации, каждое движение может стать последним.

Я отступаю на шаг назад, уклоняясь от очередного взрыва, когда слышу позади себя свист с короткими перерывами. Иладар, тьма его дери. Простой сигнал ещё с войны, означающий, что он сзади, готов прикрывать со спины. Но не стоит. Не хочу втягивать его в свой танец смерти. Я выпускаю в воздух два огненных шара, которые взрываются, как фейерверк.

— Уходи… — шепчу я сам себе, в надежде, что он послушает.

Но вместо того, чтобы исчезнуть, маг оказывается прямо за моей спиной. Магия льда сияет холодным светом, когда ледяные шипы летят прямо в густой туман. Он останавливает атаку Демиана, создавая ледяную стену, которая мгновенно затвердевает и отражает удар.

— Арэн, хватит геройствовать. Твоя очередь умереть ещё не пришла, — голос Иладара звучит решительно и как-то горько. — Ты ещё слишком молод.

— Не так, как ты думаешь, дружище, — отвечаю я, делая глубокий вдох. — Уходи.

— Жизнь за жизнь, а я должен тебе дважды.

Дважды. Моё сердце пронзает болезненное воспоминание, в котором я держу на руках безвольное тело его сына. Нет, он снова ошибается, он ничего не должен мне, наоборот, я у него в долгу.

Я сжимаю зубы, злясь на себя за то, что втянул его. Не могу позволить себе ещё одну смерть на совести, тем более старого друга. Мы сражаемся бок о бок, мои огненные заклинания переплетаются с его ледяными, создавая смертоносную комбинацию. Взрывы и вспышки света освещают лес, превращая его в адскую арену.

Демиан бросается в очередную атаку. Ярость в его глазах кипит, и он использует новую смесь: в одной руке держит пузырёк с зелёной жидкостью, другой кидает гранулы, которые взрываются при контакте с землёй, разбрасывая ядовитые испарения.

— Убирайся отсюда, Иладар! Это не твоя война! — кричу я, выпуская огненный вихрь прямо в сторону Демиана.

— Нет, — отвечает Иладар, создавая ледяной щит, отражающий одну из атак Феонора. — Я должен тебе, и сейчас расплачусь.

— Ты ничего не должен, старый дурак!

— Ты нарываешься, Деван! — рокочет он в ответ и удаляется в сторону, даже не давая мне возможности что-либо сказать.

Феонор, подкравшись сзади, кидает нам под ноги несколько склянок, которые моментально вызывают сильнейший взрыв, разбрызгивая по местности ядовитые капли. Я кашляю, закрывая рот и нос рукавом, и прищурившись, вижу, как Иладар падает на грязный снег, схватившись за колено. Достаточно, хватит жертв.

— Иладар! — кричу я, вызывая столб огня, который на мгновение останавливает алхимиков. Подбегая к магу, я сразу вижу серьёзную рану на его бедре. Едкие химикаты мгновенно разъели его одежду и кожу, обнажая мышцы ледяному ночному воздуху. Крови почти нет, кислота, как и огонь, запечатывает кровотечение и вызывает сильнейшую боль. Боль в глазах Иладара пробирает меня до костей и воспламеняет тёмный, давно забытый огонь в моей душе.

— Я открою портал. Ты должен уйти, желательно сразу к жене, — сухо говорю я, сжав его плечо.

— Нет, я не оставлю тебя одного, — отвечает он сквозь боль.

— Заткнись, — рычу я, создавая круг и открывая портал. — Ты нужен мне живым. Иди!

— Не будь таким, как обычно, — огрызается друг, вызывая у меня горький смешок.

Он приподнимается, едва держась на ногах, всё его тело дрожит. Лицо полное противоречия, в глазах плещется страх за мою жизнь, но я лишь отрицательно качаю головой.

— Ты уже давно не солдат, и пора это признать.

Мы напряженно смотрим друг другу в глаза, ведя мысленный диалог, пока маг наконец не соглашается, неохотно ступая в голубое сияние.

— Возвращайся живым, — бросает он, исчезая в мерцающем свете.

Как только свет портала исчезает, воспоминания нахлынули, как приливная волна, захлёстывая меня с головой. Эти ублюдки задели меня за живое. Одно дело — убить меня, но совсем другое — когда они причиняют вред близкому. Не прощу.

Образ Иладара, раненного, исчезающего в мерцающем свете, вызывает во мне вспышку гнева. Вторая темноэльфийская война. Скала смерти. Я помню тот день ясно, как будто это было вчера. Мы были там, на острие клинка, смертельное оружие в руках престола, под руководством нашего военачальника.

Темные эльфы умирали один за одним от моего огня, от меча, от ядовитых кинжалов. Я шел вперёд, продвигаясь по рекам крови, ступая на мёртвые тела, не заботясь о том, как ломающиеся кости хрустят под моими сапогами, пока нас не окружили на плато. Лучники подстерегли нас в ущелье и гнали на высоту, откуда некуда было отступать, разве что прыгать с высоты, обрекая себя на верную смерть. Стрелы сыпались, как град, и тогда всё стало плохо. В разгаре схватки с двумя дроу я услышал испуганное ржание лошади. Одна из стрел попала прямо ей в бок и раненное животное от боли встало на дыбы.

Иладар, сидевший в седле, не удержался и упал на землю. Когда он поднялся, проезжающий мимо дроу быстрым движением рассёк его живот мечом. Я помню, как пульс стучал в висках, как я увидел гримасу боли на его лице. Как кровь почти ручьём потекла из зияющей раны, и маг медленно упал на колени, держась руками за живот.

Я буквально сошёл с ума от ярости. Мой огонь разгорелся с новой силой, сжигая всё на своём пути. Магия лилась бесконтрольно, истощая меня с каждым новым шагом, но мне было всё равно. Я пробивался к Иладару, спасая своего военачальника, своего товарища по оружию, своего друга. Оставить его там означало дать врагам сделать из его тела победное знамя.

С каждой секундой, с каждым ударом ярость поглощала меня целиком. Дроу падали один за другим, их тела обращались в пепел под моими заклинаниями и рассеивались на ветру. Кажется, в тот момент ко мне пришло осознание — я не просто оружие, я монстр, несущий смерть. Проклятый солдат, бессмертный и неуязвимый.

Мои чувства были на пределе. Страх за друга, гнев на врагов, решимость не допустить их победы — всё это смешалось в бурю, кипящую внутри меня. Я помню, как почувствовал облегчение, когда наконец добрался до Иладара, помог ему зажать рану. Шестерёнки в моей голове крутились слишком быстро, но со скрипом, утомлённые сражениями и истекающими силами. Я был ранен сам, не сильно, но достаточно, чтобы потерять немного крови и ощущать боль в плече.

Подмога пришла быстро, жизнь Иладара была спасена, даже если на половину. Его унесли со скалы, пробиваясь через толпу, и на свободном участке перенесли в лазарет с помощью портала. Последнее, что он сказал мне, перед тем как потерял сознание, было "Кристоф."

Эти воспоминания возвращают меня в настоящий момент, снова наполняя тёмной извращённой энергией. Я больше не буду сдерживаться, жалеть жалких дилетантов, которые пытаются обуздать меня. Не сейчас, не сегодня, больше никогда.

Когда стена огня падает, тут же разгорается новая, опаляя ветки деревьев, пока я прикидываю свои следующие шаги. Моя цель — Феонор. Глубоко в душе я питаю уважение к его силе и мудрости, ведь он уже ни раз ловил меня с помощью хитрых ловушек. И каждый раз, выпутываясь и убегая еле живой, я жалел его, думая, что старик заслужил пожить ещё пару десятков лет. Как опрометчиво и мягкосердечно с моей стороны.