Напрягаюсь, чувствуя, как внутри поднимается волна любопытства. О чем это они? Мне нужно узнать больше, поэтому я продолжаю слушать разговор, притворяясь, что смотрю на огонь.

— Ты вообще знаешь об этом? — продолжает одна из ведьм, ее голос становится тише, и она наклоняется ближе к подругам. — Говорят, что Деван продал душу. Он должен был умереть, но каким-то образом воскрес из мертвых. Никто не знает, что произошло. Некоторые думают, что это уже не он, а какая-то темная сущность из бездны.

Воскрес из мертвых? Темная сущность? Это не похоже на простую сплетню, это что-то гораздо более зловещее. Я перестаю слушать, когда ведьмы переключаются на другую тему. Мысли хаотично перемешиваются. Если он действительно проклят или связан с темной магией, это многое объясняет.

Я вспоминаю те немногочисленные отрывки информации, что я слышала о Бездне. Место, откуда не возвращаются. Место абсолютного ужаса и тьмы. В человеческом мире об этом почти не говорят, поэтому я знаю лишь немного.

Но что если внутри него действительно живет тёмное существо? Управляет им, заставляет его быть манипулятивным нарциссом? Его холодные глаза и язвительные замечания вдруг приобретают другой оттенок. Это уже не просто черты характера… Он всегда думает только о себе, использует других, как пешки в своей игре. Возможно, в момент моей слабости, он только притворялся заботливым и извиняющимся.

Становится страшно от мысли, что я связана с ним… Может быть, мне нужно держаться от него подальше, искать способы разорвать контракт и спасти себя? Даже если это навредит нам обоим…

От раздумий меня отвлекает Захария. Он садится рядом, его веселый и беззаботный вид резко контрастирует с моей тревогой.

— Почему ты грустишь? — спрашивает он, подмигивая. — Это же вечеринка!

Я пытаюсь улыбнуться, но мои мысли все еще заняты Арэном и его возможным проклятием.

— Просто задумалась, — отвечаю я, стараясь отвести взгляд.

Полудемон смеётся и, не дожидаясь моего ответа, берет бутылку гномьего самогона и протягивает её мне.

— Давай, выпей. Сразу полегчает.

Я колеблюсь, но его энтузиазм заразителен. Неохотно беру бутылку и делаю глоток. Сразу чувствую как жар разливается по телу.

— Вот так, — говорит Захария, довольный. — Теперь ты часть веселья.

Глоток за глотком, крепкий напиток обжигает горло, оставляя терпкое послевкусие. Опьянение наступает мягко, словно теплое одеяло окутывает меня. Голова становится легкой, и я чувствую, как все вокруг приобретает странную, но приятную нечеткость. Мысли о проклятии Арэна постепенно отступают на задний план, уступая место беззаботности, которой пронизан воздух.

Полудемон улыбается, поднимая бутылку, и я понимаю, что на этот вечер мои проблемы и тревоги могут подождать. Пусть я хоть на немного забуду о тьме и проклятиях, наслаждаясь моментом.

Веселье продолжается, и я постепенно расслабляюсь. Атмосфера вокруг теплая и дружеская, смех и разговоры заполняют пространство. Один из пьяных адептов, покачиваясь на ногах, громко выкрикивает:

— А я завидую! — он подходит к нам ближе, и кладет руку на плечо полудемона. — Не честно, забирать себе красотку — ведьму.

Я краснею, чувствуя, как все взгляды обращаются к нам. Захария смеётся, а я пытаюсь отвести глаза, чувствуя себя неловко. В этот момент одна из девушек, стоящая неподалеку, с сомнением в голосе говорит:

— Да бросьте, никая она не красотка. Обычная падшая девка, сначала к ректору в койку, потом к демону.

Её слова задевают меня, и, под воздействием алкоголя, я не могу сдержать раздражения. Никто не смеет называть меня так.

— Что ты вообще знаешь?! — я вскакиваю с места, желая защититься. — Закрой свой грязный рот!

Девушка фыркает, явно готовая продолжить спор, но Захария мгновенно вмешивается, вставая между нами.

— Эй, эй, спокойно, девочки, — говорит он, поднимая руки. — Мы здесь для веселья, а не для ссор.

Полудемон на веселе прижимает меня к себе ближе и неожиданно целует. Его губы мягкие, горячие и решительные. Я замираю на мгновение, не веря в происходящее. Мужские руки обхватывают сильнее, не давая возможности отстраниться. Чувствую вкус алкоголя на его губах и лёгкий терпкий аромат его тела. Ноги в этот момент подкашиваются, то ли от алкоголя, то ли просто от шока. Со стороны адептов раздаётся одобрительный гул и смех, а Захария не отступает. Я легко ударяю его в грудь, давая понять, что этого достаточно. Он наконец понимает и отстраняется.

Мы не договаривались о поцелуях на публике. Мы вообще о поцелуях не договаривались! Еле сдерживаюсь, чтобы не дать ему пощёчину прямо здесь и сейчас. Но не время для скандалов. Я выдавливаю из себя улыбку, стараясь не выдать свои настоящие чувства. Делаю вид, что смущённо отворачиваюсь, а сама делаю глубокий вдох.

— Мне нужно отойти, — говорю тихо, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Парень кивает, явно ничего не подозревая. Я поворачиваюсь и иду в сторону озера, чувствуя, как адреналин и злость постепенно уступают место растерянности.

Захария, чёрт бы тебя побрал, что ты наделал? Наверняка он просто напился и решил, что это будет забавно. А эта девушка, которая назвала меня падшей девкой, кого она из себя возомнила? Какого чёрта она лезет в мои дела? Я и так чувствую себя неуютно в этой Академии, а теперь ещё и такие унижения. "Сначала к ректору в койку, потом к демону." — её слова отдаются эхом в моей голове. Ненавижу.

Кажется, наш план с Захарией провалился с треском. У меня нет ни времени, ни сил на эти глупые игры. Всё, чего я хотела — немного спокойствия и понимания. А теперь, вместо этого, я в очередной раз борюсь за место под солнцем.

Когда я достигаю небольшого причала, то останавливаюсь и смотрю на гладь воды. Ночной воздух прохладен, и вокруг царит тишина, прерываемая лишь отдалёнными звуками веселья.

Я обнимаю себя за плечи, пытаясь унять дрожь. Делаю вдох, выдох, ещё раз. Неожиданно в глазах темнеет. Я вижу какие-то вспышки света, будто смотрю через призму. Ноги перестают меня держать, и земля уходит из-под ног. Тяжёлым грузом я падаю в воду.

Холодная, мутная вода окутывает меня мгновенно. Пытаюсь понять, что происходит, но мысли путаются. В панике осознаю, что не умею плавать. Вода давит на грудь, а я отчаянно машу руками, пытаясь удержаться на поверхности. Мои легкие горят от нехватки воздуха, и единственное, что я ощущаю, — это страх.

Вода неумолимо тянет меня вниз, чувствую, как слабею. Каждое движение дается с трудом, силы неумолимо меня покидают. Ледяная вода обжигает, я задыхаюсь. Паника сменяется апатией, и я уже не могу бороться.

Мир вокруг затуманивается, я почти теряю сознание. Последняя мысль мелькает в голове: это конец? Внезапно я ощущаю, как кто-то хватает меня за руку. Но это уже неважно, темнота поглощает меня окончательно.

Я прихожу в себя, ощущая жгучую боль в груди. Дышать тяжело, каждый вдох дается с хрипом и свистом, горло будто обожжено. Открываю глаза и вижу белоснежный потолок лазарета, потом кровать, целительницу и множество пузырьков с зельями, аккуратно расставленных на столике рядом.

Слух возвращается постепенно, словно медленно пробиваясь сквозь толщу воды. Сначала всё размыто, звуки приглушены, как в тумане. Но потом до меня доносится грубый мужской голос, и я начинаю различать отрывки фраз.

— Вы безмозглые идиоты! — голос звучит жестко. — Пошли неизвестно куда, где опасно. Вы вообще понимаете, что могли погибнуть?

Этот голос… Он кажется мне знакомым, но я всё ещё пытаюсь собрать свои мысли. Постепенно осознаю, что это Арэн. Он безбожно ругает кого-то за стеной в коридоре. Прислушиваюсь, пытаясь понять, что происходит. Слышу второй голос, кто-то робко пытается оправдаться, но Арэн не дает ему шанса:

— Молчать! Все будут наказаны. Вы сами себе злейшие враги. И скажите спасибо, что не вылетели из Академии на этот раз!

Каждое его слово отдается эхом в моем сознании. Слышу, как ребята снова пытаются что-то объяснить, но он не слушает. Его гнев пронизывает воздух, заполняя пространство вокруг.