Кернел кивнул, и внимание Велиарда снова обратилось на меня. Маг улыбался, хотя в его глазах я не заметила теплоты.

— Значит ты видела колдуна?

— Да, почтенный, видела, только не рассмотрела.

— Какая жалость! Как досадно!

— Вел! — произнес лорд. — Довольно!

Велиард издал короткий смешок и поднял руки, раскрыв ладони.

— Ты все такой же скрытный, Кер! Пойми, меня постоянно спрашивают о расследовании, и мне нужно что-то отвечать.

По лицу лорда даже я сообразила, что «Велу» следовало немедленно заткнуться.

— Не желаю слышать, что на ближайшем круге вы обсуждали колдуна или метрвячку! Будь сдержанным, Велиард! В свое время ты все узнаешь.

Улыбаться тот перестал.

— Понимаю, дорогой мой брат. Тебе не о чем волноваться.

— Я надеюсь на это, — сказал лорд, а затем наступила неловкая тишина.

Когда молчание стало совсем уж тягостным, Велиард обратился ко мне:

— Доверяю тебе здоровье моей дорогой Ринелии, лекарка. Позаботься о ней.

Мне показалось неуместным говорить, что я не лекарь, а всего лишь скромная травница. Я молча положила руку на сердце и прикрыла глаза. Мага такой ответ устроил.

— Почтение, брат! Позволь мне покинуть тебя?

— Это доставит удовольствие нам обоим. Иди.

Полы золотистого плаща и широкие рукава затрепетали в такт шагам мага. Велиард уходил быстро, как будто сбегал. Оставшись наедине с лордом, я почувствовала неловкость, а ведь мне, как воздух, требовалось доброе отношение этого человека.

— Никому нельзя обсуждать колдуна без моего разрешения, — предупредил Кернел. — Не говори о том, что знаешь, никому, даже моему брату… Особенно ему.

— Да, господин. Я поняла.

Маг перевел взгляд на травянистые заросли. Растения в резиденции лорда подбирали тщательно и со вкусом. Кто-то сильно заботился о красоте сада, и вряд ли это был сам Кернел.

— Что ты там высматривала?

— Вы заметили, почтенный?

— Разумеется. Ты выглядела так, словно под моими окнами растет золотоносное дерево.

Он шутил?

— Разве золотоносные деревья бывают, мой господин? Говорят, это выдумка моряков с торговых городов.

— Может быть, и выдумка, — согласился Кернел, с любопытством поглядывая на меня. — Только откуда тем, кто никогда не был в Полуденных землях, знать, что растет? Что ответит на это травница, живущая в конюшне за стенами?

— Я отвечу, что про Южный континент ходит слишком много слухов. Не нужно верить в них, пока нет доказательств.

— Слухи могут оказаться правдивыми… Хотя легенда о дереве с золотыми ветвями даже мне представляется слишком романтичной.

Кернел усмехнулся, как будто считал себя выше такой наивности. Я постаралась уловить его шутливое настроение.

— Алчность сложно представить чем-то романтичным, господин.

— Отчего же. Жажда богатства — ведь тоже мечта. В некотором смысле… Идем!

Он направился по дорожке, но пошел не в сторону холодной каменной громадины родового дома, а свернул на боковую тропинку. Я не осмеливалась бродить по владениям магов, и никогда не видела эту часть сада… Впрочем, участок вокруг было сложно назвать садом. Тут росли старые деревьев, некоторые из которых я не смогла бы обхватить руками.

— Раньше моя мать занималась здесь всем. Она отправляла людей в разные концы страны за необычными семенами. Я бы понял, будь это цветы, но у прошлой леди дома Лироса был своеобразный вкус.

Кернел говорил задумчиво, словно размышлял вслух. Я не понимала, зачем он привел меня сюда. Землю скрывали подушки из чабреца, невысоких гвоздик и примул, но встречались и более интересные травки. Леди Тарлимея (я, конечно, знала, как звали покойную мать владетельного лорда, — кто в Кинаре этого не знал!) собрала коллекцию из весьма ценных экземпляров.

— Здесь есть растения не только из Эннавы. Вон то маленькое деревце, я уверена, привезено с Ларслирии.

— С торговых островов? — удивился маг. — Как разорительно!

— Не совсем так, господин. Я уверена, что Кармский куст. Видите, какие у него узкие игольчатые листья? Из них ларслирийские купцы готовят самый лучший чай. Вы вряд ли представляете, сколько он стоит.

— А ты умеешь его готовить, травница?

— Нет, мой господин. На островах я не была и видела куст только на рисунке. Но уверена, что это он.

Кивнув Кернел продолжил идти вперед, пока тропинка не закончилась, подведя нас к старому каштану. Тут рука садовника не чувствовалась вовсе. Травостой стал высоким и буйным, а наверху, среди ветвей что-то мелькало. Сначала я решила, что в резной листве летали бабочки, но ошиблась. Это оказались не они. Я посмотрела на лорда, а он… Он пристально наблюдал за мной.

— Это духи? — спросила я.

Полупрозрачные червячки постоянно перемещались вокруг дерева, меняя в полете форму и длину. Духи являлись отражением сил природы, тех самых, которыми управляли маги, и обитали там, где скапливался избыток стихийной энергии. Такие места не возникали спонтанно, поэтому обычные люди редко сталкивались даже со слабенькими тенями. О ком-то более разумном и говорить не стоило.

— Они чувствуют намерения людей. Воздушные сущности подходят только к тем, у кого легкая душа.

Кернел протянул руку, щелкнул пальцами, и к нему спустилась целая стайка шустрых созданий. Затем он добавил, как мне показалось, немного меланхолично:

— И к магам, бесспорно. К магам любые духи испытывают особую привязанность.

Я осталась на месте.

— Не думаю, что пройду проверку, господин.

— Да? — спросил он. — Очень жаль. Твой успех бы все упростил. Подойди, Эйна.

Я сделала шаг, и духи мгновенно упорхнули к верхушке каштана.

— У меня сейчас неспокойно на душе. Нужно иметь беззаботную душу ребенка, чтобы не напугать этих созданий.

Кернел повернулся ко мне. Было тяжело сохранять спокойное выражение под его пристальным взглядом.

— Вовсе нет. Это необязательно. Достаточно быть счастливым человеком.

— А… Вот как! Мне жаль, что я вас разочаровала, господин.

— Не могу сказать, что разочарован. Я и не ожидал, что ты понравишься духам. Это случается очень редко.

— Правда редко, господин?

Я посмотрела на каштан. В солнечном свете невесомые тела воздушных сущностей блестели, как искры фейерверков, и это зрелище казалось нереальным. Подобно большинству эннавцев, мне редко доводилось сталкиваться с живым проявлением магии. Почти никогда, если честно. Почти… Маги варились в собственном мире, куда не было дороги неодаренным. Даже знать предпочитала общаться с подобными себе, а об орденах и говорить не стоило. Орденские «правильные» маги не покидали своих резиденций, если только особенно острая необходимость не вышвыривала адептов неведомого в настоящий мир.

Кернел направился обратно, и я пошла за ним.

— Мерет попросил меня привести тебя сюда. Он считает, что ты слишком умна для странствующей торговки.

— Лестно слышать это от мага.

— Мерет занял свое положение благодаря дару. Его родная семья не является знатной.

О… Так болтовня Хисы оказалась правдой… Способность подчинять стихии редко появлялась у детей из незнатных семей. Когда такое происходило, причиной обычно становился благородный, связавшийся с женщиной низкого происхождения и не подумавший о последствиях. Хотя случалось по-всякому…

— Почтенному Мерету повезло высоко забраться! Он талантлив.

— Его здесь нет, поэтому можешь не стараться. Мерат все равно тебя не услышит, — усмехнулся лорд. — Его способности заметила моя мать. Она отправила мальчика лоунский орден послушником, где Мерат получил образование, а затем приняла юношу на службу дому. Он лучше меня понимает обитателей нижнего города, травница Эйна.

Я могла бы поспорить с лордом. В послушники брали детей не старше пятнадцати лет. Что Мерет мог знать о жизни бедных огородков?

— Почтенный Мерет ищет колдуна не там, где нужно.

Кернел еще раз усмехнулся.

— Он вообще не ищет колдуна! Мерету надлежит выяснить, откуда в Кинар попадал цитрел и куда он потом отправлялся.