— Так к чему ты вел?
— Хотел отправиться с вами, посмотреть все вживую, - не стал запираться Гозье.
— Тогда лучше плыви на кораблях, вдоль побережья да с ламассами, там никакой опасности не будет. А если и будет, то слетишь на берег, часть войска поскачет там.
— Вдоль берега?
— Мгм, - отозвался Лошадкин, - продовольствие на кораблях, подвоз на берег. Второе крыло будем снабжать через горы краглов, а центр поскачет с помощью дирижаблей, которые выполнят роль обоза.
— Мы там тебе еще немного помогли с ними, - вдруг сказал Маниш. - Ну, не совсем мы, Алекс поработал, но в общем, поработали над сопроматом и прочими делами. Ремни и винты стали прочнее, оболочки и платформы легче, скорость выше.
— Вот это здорово! - вскричал Лошадкин и сгреб его в объятия. - Молодцы! Конечно, чуть-чуть не молодцы, что мне не сказали, но все равно молодцы!
— Огар в курсе, - отмахнулся Гозье, - тебе, наверное, просто не доложили, а сам ты не спрашивал. Корабли, говоришь? Может, лучше на дирижаблях?
— Тогда мы все трое будем в центре, лучше разделиться, - возразил Лошадкин, - заодно присмотришь и обеспечишь уверенную моментальную связь, ну а с левым крылом, ладно, придумаем что-нибудь.
— Ходили же они как-то в походы и без нас, - бросил Гозье.
— Да! Но это другое! Там все посольство подстерегли уже на нашем берегу, хотели уничтожить, один гонец вырвался чудом, - заговорил Лошадкин горячо, облекая мысли, новую идею в слова. - Стало быть те, кто напал на города Тургая, знают, что послали к мордахам за помощью. Но чего они ждут? Они ждут традиционной конной лавы, да еще в сроки, когда тут ходили в походы и без нас. Разделим войско на три части, корабли поддержат портовые города, да перевезут пехоту, выступят в роли обоза. Конница разделится на три части, прихватим часть хрокагов как пехоту, да еще птерахи с нами будут, в случае чего развернем гуляй-город, да поддержим с дирижаблей. Так, нет, речь о другом, что конницу разделим на три части, каждую из них будет легче снабжать, они пройдут лавиной, вылавливая этих неведомых рабнеков, если те вдруг заслали своих шпионов. Пройдут с новой, молниеносной скоростью, у них есть стремена, будет связь и снабжение, разведка!
— А рабнеки тут причем?
— Да это так, к слову, пришлось, я еще сам не продумал эту идею, тебе вот излагаю, - слегка рассердился Лошадкин на Маниша.
Ну уж собрат - землянин мог бы понять его и ситуацию с не оформленной в слова идеей!
— Мы окажемся там быстрее, намного быстрее, чем нас ждут, да еще и с гораздо большими силами и разведкой. Благодаря спутнику сразу увидим, где тяжелее всего и ударим туда! Молот и наковальня, пехота с кораблей и конница по суше, птерахи с дирижаблями в небе!
— Их одних хватит, чтобы победить, - заметил Гозье.
— Совсем не факт, - возразил Лошадкин. - Корабли тоже улучшили, благодаря мекланцам, в общем, у нас есть шанс не просто ударить, а ударить так, что все вокруг раскроют рты от изумления и затрепещут в страхе, выбросят из головы любые мысли нападать на наш новый союз! Вожди, конечно, все равно будут исподволь требовать наказать соседей и ходить в походы, но это неважно. Пара мирных лет строительства и сплачивания, укрепления той же армии и вот тогда мы уже сможем завоевать весь мир, если захотим!
Гозье уставился на него изумленно, затем цокнул.
— Мы-то, конечно, не захотим, но сами местные?
— Знаю, знаю, - вздохнул Лошадкин, - меня и самого иногда одолевают думы на эту тему, но это проблема будущего. Сейчас же нам надо обеспечить настоящее!
Даже если они вдруг спасутся, ведь всегда можно было вернуться сюда, не так ли? Но вернулся ли Робинзон на тот остров, на котором куковал тридцать лет? Лошадкин почему-то был уверен, что не вернулся. И в то же время, если прилететь сюда на нормальном корабле, да развернуть проекты... нет, это тоже являлось проблемой будущего, когда следовало думать и биться за настоящее.
— Совсем правителем стал, - усмехнулся он. - А ведь не хотел!
— И ты уверял меня, что именно поэтому и надо идти в правители!
— Еще мы неплохо так устроились за твоей спиной, - добавил Гозье. - Ты тянешь основную лямку по местным неприятным делам, а мы так, помогаем в свое удовольствие.
— Надо было кого-то из вас обучить работе на комбайне, - сообразил Лошадкин. - Пока нас не будет, построили бы еще совместных поселений, вытянули их на юг, возвели школы и прочее. Ведь вы уже подготовили свой, своих, как вы их там назвали?
— Учителя, - ответил Маниш. - Мы назвали их учителями.
— Не проповедники, жрецы, или как их там?
— О, этого добра у тебя и так хватит, уверен, по прибытии на место, твои подчиненные будут яростно продвигать небесную правду, жди религиозных и прочих конфликтов на этой почве.
— Умеешь ты подбодрить.
— А то! Ты же вроде Кима хотел привлечь?
— Чтобы он плыл с ламассами, да, и обеспечивал связь. Но Паша тоже решил работать в свое удовольствие и не намерен покидать Ламассово море. С учетом всех изменений и работы модуля, - Лошадкин пожал плечами.
Отправить Маниша на левое крыло, что пойдет вдоль гор краглов, обеспечивая там связь. Еще не помешал бы быстрый транспорт, посадить хрокагов в особо прочные телеги? За спины мордахов? Нет, все же тут не сходилось пехоту лучше было перебросить на кораблях, конницу по суше, и затем ударить, ориентируясь на разведку со спутника.
— Может, лучше взять летающую платформу, да прихватить других живых экспедиции?
— Маниш, ты что, решиться не можешь? - спросил Лошадкин. - Боишься?
— Да, - вдруг признал Гозье. - Я.. я пробовал, не знаю, как ты прожил два месяца в степи и лесу! Я и двух дней не вынес вне замка!
Лошадкин хотел спросить, как Маниш собирался жить год в экспедиции, но вовремя опомнился. Ведь там было бы все то, что сейчас имелось в замке и намного больше. Легко и приятно работать, когда тебя окружают блага цивилизации, но без них? Лошадкину, в общем-то, тоже было местами неуютно и неприятно в те два месяца и последующие, во время проживания во дворце в Дружбе, но сказать, что условия невыносимы не получалось.
Бывало, в прежней жизни и похуже, прямо скажем.
— Тогда тебе лучше... а, решай сам, - махнул рукой Лошадкин и взлетел.
Помчался обратно в Дружбу, оставив Гозье выбирать. Нечего, сам выберет, думал Михаил на лету, еще землянам вытирать сопельки, помимо местных? Нет уж! Следовало скорее добраться до совета вождей и генералов Огара, вкупе с самим Огаром и изложить им новую идею, потом привести в движение флот, дирижабли, гонцов, кому предстояло скакать по степи.
Не просто повторяя новость о помощи Тургаю, а еще и предупреждая о проходе войск. Ветер свистел и бил в глаза, морозил, Лошадкин понял, что чрезмерно ускорился, так спешил вернуться, успеть, предупредить, начать действовать! Мысли неслись горным потоком, одно цепляло за собой другое. Подчиненным Батурса предстояло много работы, выдвинуться вперед в числе первых, наблюдать и ловить вражеских лазутчиков, смотреть, как в степи отреагируют на все это.
Да и в лесах хрокагов, горах краглов, у ламассов и птерахов - тоже. Следовало вербовать и набирать себе живых из всех народов и не только союза, но и соседей. На месте поработать, оставить своих живых в городах Тургая, после того как войско союза оттуда уйдет.
Предстояла масса дел, мягко говоря, и в то же время Лошадкин предвкушал их, радостно потирал руки.
— Телеграфные станции в горах, там уже готовые возвышения, и горы окаймляют степь мордахов, это поможет быстро передавать сведения, можно устроить там заставы, чтобы охраняли станции и ущелья, - вдруг сообразил Лошадкин.
Генералы Огара, тоже потные и взмыленные, уставились на него.
— Это не имеет отношения к походу, просто мысли на будущее, - сообразил, что не так, Лошадкин.
— Сейчас конец зимы, мы не купим корма для каданахов у кочевых соседей там, за горами.
— Но мы можем попросить помочь рода мордахов! - вдруг сообразил Лошадкин. - У нас полно рыбы и Ирцея пока еще открыта, можно поднимать ее на кораблях и развозить по степи, краглы дадут грибов и еще рыбы, взамен рода отдадут часть кормов, без ущерба для себя.
