— Все же мы слишком торопимся, - со вздохом признал Гозье.

Они пролетели над земляным валом, огораживавшим лагерь. Ворота в нем отсутствовали, но проходы были перегорожены самодельными "ежами", и рядом дежурили бравые воины. Они лишь на мгновение отвлеклись на гостей в небе, отсалютовали и продолжили нести службу, под выкрики своего десятника или, скорее, двадцатника.

— Торопимся, - согласился Михаил, - но мы же ускоряем их развитие? Это просто неизбежно, без ускорения проще было бы вообще не влезать.

— Да, сидели бы в замке или на острове, - признал Гозье, - и столько всего не узнали бы!

В голосе его звучал азарт, Маниш потирал руки и взирал на лагерь, словно на еще одно лакомое блюдо. Часть биоценоза? Или просто Гозье решил сменить специальность, учился и практиковался одновременно, как сам Лошадкин, осваивавший нелегкое (но такое приятное!) дело верховного правителя.

Они приземлились на утоптанную до каменной твердости землю и из шатра выбежал хрокаг.

— Владыки! - припал он на одно колено, склоняя голову. - Командующий Огар ждет вас!

— Хорошо, - ответил Михаил. - Веди нас!

Они прошли в огромный шатер, где уже находились с десяток хрокагов и мордахов, и даже один ламасс, в огромной самодельной бочке. Рядом с бочкой находился молодой мордах - переводчик, тут же начавший прядать ушами и вывесивший язык при виде вошедших Михаила и Маниша.

Огар, в начищенной металлической кирасе и с оружием на поясе, выглядел еще более величественным.

— Мои воины готовы показать все, чем научились! - проревел он, вскидывая огромную руку. - А также надо будет обсудить улучшения и дополнения в армии!

— Разумеется, для этого мы и прилетели, - ответил Михаил.

Они вышли и взлетели, слыша звуки каких-то местных... рожков, наверное. Лошадкин никогда не интересовался музыкой до такой степени, чтобы отличать рожки от кларнетов и трубы от фаготов, или как их там. Рожки подавали короткие отрывистые сигналы и лагерь преобразился. Даже с учетом тренировок перед демонстрацией, все равно выглядело впечатляюще.

Часть запрыгивала на лошадей, ящериц и лосей, и эта часть жила в шатрах ближе всего к валу. Всадники разделились, половина их устремилась к воротам, другая помчалась через вал, перепрыгивая на лошадях через ров и угрожая возможному неприятелю ударами во фланг и тыл. Пехотинцы выбегали из палаток, хватали оружие, торопливо накидывали доспехи и мчались к воротам, где дежурные двадцатки уже отодвигали "ежей".

Всадники рассыпались по степи, и откуда-то вынырнула еще одна конная лава, врезалась в них, имитируя атаку и устремилась к лагерю, из которого продолжали выбегать пехотинцы.

— Условная разведка обнаружила врага и подала сигнал основным силам, - пояснил Огар, наблюдавший с одной из вышек, установленных по углам лагеря.

— Но эти силы не успели? - уточнил Лошадкин.

Конная лава накатывала на лагерь, пехотинцы начали перестраиваться. Стена щитов, толстых и тяжелых, удерживаемая хрокагами, и затем она ощетинилась огромными массивными копьями, на манер македонской фаланги. Конная лава ушла вправо и влево, закрутила карусель, осыпая стену щитов стрелами, никто не стал насаживаться на копья, напоминавшие Лошадкину фонарные столбы. Мордахи вскинули круглые щиты, прикрывая щитоносцев от стрел сверху.

— С тупыми наконечниками, - пояснил Огар, - но все равно болезненно.

— Хорошее взаимодействие, - похвалил Маниш. - Но что дальше?

Конница защитников лагеря, ускакавшая через валы, вернулась и ударила вбок, смяла верчение карусели, и тут же пехота начала движение. Огромные копья исчезли, осталась только стена щитов, и она начала надвигаться со скоростью пешехода прямо на конницу врагов. Увидев, что копья исчезли, враги начали подскакивать ближе, пытались смять щиты телами своих лошадей-ящериц, крутили какие-то подобия арканов, швыряли их и кололи копьями, целясь в щели в обороне.

Стена щитов надвигалась, сминала, мордахи просовывались между щитами и кололи, втыкали короткие клинки в тех, кто пытался отодвинуть эту самую стену. Даже Лошадкин узнал тактику римских легионов, пусть местным и не хватало пока выучки.

— Пехота способна устоять против конницы, отлично, - сказал он, - но что дальше? Они поскачут в погоню, сев вторыми на лошади товарищей?

Манопа подала сигнал и Лошадкин обернулся, увидев, что враги тоже оказались не лыком шиты и разделили силы заранее. Попытались обойти и ворваться в опустевший лагерь, но нарвались на дежурные сторожевые отряды, вытащившие "ежей" прямо под копыта несущихся коней. Лучники с вышек стреляли, нападавшие били в ответ, еще одна часть врагов попыталась прорваться к лагерю через Ирцею.

Там мелькали тела ламассов, "топили" врагов, лишали их лошадей, выбрасывали на берег уже без одежды и оружия. Легкая довольная улыбка промелькнула на губах Огара, и он указал на основное побоище. Пехота там теснила врагов к реке, конница из лагеря наскакивала, не давая прорваться, но.

— Сбить кулак и уйти в степь, - указал он. - Идея опрокинуть их в реку и добить ламассами - оригинальна, но после пары раз уже не сработает.

— Да и реку не везде найдешь, - добавил Гозье.

— Мы отрабатываем взаимодействие, - напомнил Огар. - И не ты ли, Михаил, говорил, что все надо делать втроем? Вот мы и делаем!

Лошадкин не нашелся, что возразить и досмотрел до конца. Пока войска поднимались, отряхивались, ловили сбежавших лошадей и относили в сторону раненых и убитых (неизбежных в такой свалке), Лошадкин и Гозье вернулись в шатер к Огару, где собрались также и военачальники, командовавшие отрядами, принимавшими участие в данное демонстрации.

— Для такого короткого срока сплачивания - просто отлично! - сразу заявил Лошадкин и местные расцвели. - Но!

Он наставительно вскинул палец и выдержал паузу.

— Есть еще над чем поработать и необходимо отрабатывать и другие тактики.

— Командующий Огар! - немедленно воскликнул один из мордахов. - Прошу слова и возможности обратиться к владыке Михаилу!

— Говори! - разрешил зваздианец.

— Полковник Сардар, владыка! - представился мордах, подходя ближе. – Такое звание мне присвоил командующий Огар!

Кожаный доспех со вставками металла, "богатая" одежда и хорошее оружие, а также косички из шерсти на голове, перед Лошадкиным стоял один из вождей. Не просто вождь, а боевой вождь, из числа тех, кому вручали власть на время походов и набегов на врагов.

— Говори, полковник Сардар, - разрешил Лошадкин, - и не стесняйся произносить правду.

— Да, владыка! Наша разведка не всегда успевает вовремя! Если бы вы дали нам возможность летать!

Тишина повисла в шатре, а Огар сообщил через сеть, что это один из тех вопросов, из-за которых он и попросил прибыть лично. Воздушная разведка и мобильность связи, подумал Лошадкин, да, такая армия всегда была бы на шаг впереди врага, зная, где тот находится и куда следует.

На ум сразу приходили птерахи и краглы, уже показавшие делом, насколько эффективна такая связка.

— Воздушные шары на канатах над лагерями, - ответил Лошадкин, чуть подумав.

— Воздушный шар?

— Что это такое?

— Это какой-то волшебный шар?

— Зачем ему канаты?

Мордахи и хрокаги утратили важность, начали шушукаться, но почти сразу опомнились и замолчали. Сам Лошадкин за это время успел сбросить в сеть идею и обменялся парой реплик с Манишем. Пар и его использование не являлось чем-то запредельным, в конце концов, вон, в промышленном районе уже стояли небольшие домны на угле. Движущая сила пара и использование ее в станках и механизмах, оттуда было уже рукой подать до электричества и осуществления "коварного плана" Лошадкина.

— Подзорные трубы, - добавил он, разумеется, в первую очередь для Огара.

Линзы были известны еще в глубокой древности, почему бы не ускорить чуть прогресс? Оптика появится уже потом, для подзорных труб и биноклей хватало и практического воплощения, понимания, как делать линзы.