Ким тоже подумал о чем-то схожем, только в меньших размерах. Он побежал, прыгнул в платформу, едва не сломав ее своим богатырским телом и ринулся, хватая тела ламассов и забрасывая внутрь.

— Ты что творишь?! - возглас Алены.

— Их нужно вывезти отсюда! Туда, к реке, спрятать там, закрыть скалами!

— Тебя бы кто попробовал утянуть под воду, что бы ты сделал?

Сопротивлялся, подумал Лошадкин, приземляясь внутрь комбайна и видя, как где-то вдалеке уже бегут к лошадям и лосям мордахи и хрокаги. Пусть местные русалки и были амфибиями, но все же жили под водой и такое вот выдергивание, ну что они могли подумать? Что место прикормили и их ловят? Хотя нет, они же бежали от какой-то знакомой опасности, в общем непонятно, о чем они там думали, решил Лошадкин, и объясниться точно не вышло бы.

— Смотрите!

Огромное тело остановилось, как и предсказывал Гозье, но волна продолжала катиться, даже стала выше, будто кто-то решил поиграться в цунами. Волна нахлынула, смывая тела рыб и русалок в море, и тут же устремилась обратно, будто внезапно начался мощнейший отлив.

— Он всасывает в себя воду!

Рыбы и ламассы барахтались в воде, пытались плыть против течения, которое уносило их прямо в пасть огромнейшей... Лошадкин даже не знал, как это назвать. Попытки вспомнить о мифологических огромных рыбах, отвлечься от творящегося в море ужаса, не приносили результата. Он направил комбайн и прыгнул, воспарил, наплевав на расход энергии и начал опускаться по плавной дуге, видя, что Ким снова ринулся спасать ламассов.

Закрыть скалами, мелькнуло воспоминание о недавних словах.

— Ты не пройдешь! - крикнул Лошадкин, ускоряя комбайн.

Огромная машина пролетела и ударилась в воду, раздвинув ее в стороны, словно в библейском мифе. Поток, создаваемый ужасом глубин, прервался, рыбы и ламассы забарахтались в воде, забились густой толпой, не хватало только сетей и сейнеров, чтобы все выглядело как в фильмах. Под эти идиотские мысли Лошадкин уже вонзил манипуляторы и ковши в обнажившееся дно, раскинул гарпуны, добираясь ими до скального основания.

Луч дезинтегратора взрезал дно, и огромная скала сдвинулась на комбайн, возносясь стенкой выше воды. Стометровая стена и Лошадкин отогнал воду справа, окончательно разрушая там поток ужаса глубин, а сам направил комбайн влево, увеличивая количество манипуляторов и ковшей до максимального. Лучи резали и уничтожали, комбайн захватывал землю и скалы, перебрасывал, возводя стенку, отрезающую эту часть от моря и превращая ее в этакую лагуну.

Ужас Глубин уже увидел, что ему мешают и выдохнул, устремляя новую волну в атаку, и Лошадкин поднял комбайн, воспарил над стенкой и плюхнулся, тут же устремившись вперед. Дезинтегрирующие лучи вонзались в воду, которая тут же смыкалась, конечно, но все равно общий напор хоть немного да слабел. Комбайн мчался, создавая контрволну и они столкнулись, ударили в днище воспарившего комбайна, который слегка содрогнулся под Лошадкиным.

— Режим трансформации, - скомандовал он.

Комбайн перестроился, сомкнулся и изменился, превращаясь в огромного человекоподобного робота. Такое использовалось нечасто, но иногда помимо размеров требовалась и особая точность и тонкая работа (а малые комбайны отсутствовали или были неприменимы по каким-то причинам), и тогда комбайн переключали в этот режим трансформации. Оператор сливался с комбайном и дальше действовал принцип подобия тела и робота.

Лошадкин вскинул руку и выстрелил, пробив черноватую чешую ужаса глубин и оттуда вырвался фонтан чего-то темного и тягучего – скорее всего крови. Прыжок вперед, еще один удар, словно боккеном на тренировке и выстрел прямо в раззявленную пасть.

Лошадкин подпрыгнул, и многометровый робот легко ушел от ответного удара. Ужас Глубин выдохнул нечто ядовитое, и Михаил проигнорировал эту угрозу, приземлился и ударил в спину чудища, словно рыл и бурил неподатливый гранит, готовил основание для фундамента. Ужас Глубин был огромен, даже большой комбайн смотрелся на нем, словно небольшая пичужка рядом с самим Лошадкиным, но в то же время порождение местной природы оказалось бессильно против робота.

— Полное сканирование! – выкрикнул Лошадкин, раздвигая чешую на спину, сгребая ее в сторону, словно пласт земли. – Алекс, подключайся!

— Уже, - последовал ответ.

Ужас Глубин дернулся, толкнулся и устремился в глубины моря, из которых пришел, несомненно, желая утянуть за собой назойливого врага и утопить там или разобраться в родной стихии. Лошадкин только хохотнул кровожадно и даже не подумал сбавлять натиск, наоборот, сместился выше, к затылку и утроил усилия по бурению и вскрытию, запуская внутрь Ужаса манипуляторы и сканеры, пробивая дыры дезинтегрирующими лучами.

На экране перед ним крутилась схема чудища, которая каждую секунду дополнялась все новыми деталями, сканеры работали, «ощупывали» изнутри и дополняли строение, показывали, как функционирует организм. Ничего такого уж сверхъестественного там не было, словно кто-то из динозавров дожил бы до наших дней и неприлично разожрался, привыкнув кормиться на окружающей «мелочи», прячущейся на мелководье.

Лошадкин попытался придумать короткую, хлесткую фразу, но в голову лезла одна лишь ерунда, вроде «Ты бы отлично подошел к морю пива» и поэтому он просто нанес добивающий удар в область, подсвеченную на экране. Он и Ужас Глубин уже погрузились под воду, но не успели уйти на огромные глубины, и поэтому предсмертная судорога чудища снова вызвала волну на поверхности.

— Неплохо, - мрачно изрек Лошадкин, взмыв над водой.

Ужас Глубин остался под водой, но в то же время близко к поверхности, видно было его черную чешую, окровавленные раны, из которых продолжала вытекать кровь. Ламассы и рыбы вполне смогут попировать, если захотят, а не захотят… ну отпугнет других чудищ, как минимум. Также возглас Лошадкина относился к выстроенной им ранее импровизированной стенке защищавшей недолагуну – она выдержала прощальную волну Ужаса и находящиеся внутри уцелели.

— Обычный режим, - бросил Лошадкин, направляя комбайн к скалам.

Он не оставил в них проходов, так как торопился и для пущей защиты, и теперь следовало исправить ситуацию. Рыба радостно хлынула в море, а вот ламассы или русалки, не стали торопиться, что-то пищали, высунувшись из воды, но переводчик не справлялся, вычленял лишь то же, что и раньше, возгласы про ужас, море и скалы.

— Извините, дамы, - покачал головой Лошадкин, - пусть с вами Павел хороводы водит.

— Что? – возмущенный возглас.

— Что? – не понял Лошадкин.

— Хороводы?

— Слушай, я опаздываю на встречу с вождями и мне не до лингвистических тонкостей, - проворчал Михаил.

Не говоря уже о том, что ему наверняка предстояла лекция о растратах энергония, как минимум от Алены и Сары. Но что было делать, сидеть и бездействовать? Лошадкин припомнил свои страхи по поводу «проглотит замок» и его передернуло. Один удар хвоста выползшего на отмели ужаса и скала бы рухнула, замок рухнул, а с ним и обломок «Васко», их единственный шанс вообще куда-то отсюда улететь в обозримом будущем.

Да, вероятность такого составляла один шанс на миллион, но вдруг!

— Михаил, у нас тут возникли…, - в голосе Маниша слышалось нечто странное.

— Проблемы? – вздохнул Лошадкин. – Ну что мне их, бросать было на съедение?

— Нет, нет, речь о другом. Тебя не затруднило бы снова превратиться в подобие гуманоида и, ну не знаю, эффектно промчаться по воде и запрыгнуть на мыс, рядом с замком?

— Можно, - ответил Лошадкин, отвлекаясь от проламывания проходов в созданной им же стенке. – Но зачем?

— Тут прискакали вожди мордахов и хрокагов, и они видели твое сражение с этим чудищем из моря.

— А, теперь надо сразиться с ними?

Ламассы продолжали что-то пищать и мешаться под ногами, кидались на скалы, словно собирались защищать их до последней чешуйки. Михаил пожал мысленно плечами – проходы он сделал, кто захочет – уплывет, в остальном лагуна, ставшая теперь действительно лагуной, могла помочь Киму в его контактах.