Действовала я аккуратно, практически не появляясь на сцене сама, не посещая сборы и беседы съехавшихся в Сольгетто кардиналов, но встречаясь с ними частным образом. Некоторые из них, услышав мою волю, покорялись и отступали. Некоторые продали свой голос за очень хорошие деньги. Некоторые попытались добиться власти сами. Вот этих некоторых я запомнила очень хорошо: церковные смутьяны получили пристальное внимание как со стороны Тайной службы, так и со стороны нового кардинала Сольгетто и прилегающих земель святого отца Николаса Олди.

Он был относительно молод, чуть старше тридцати, здоров, неглуп и, что больше всего мне в нем нравилось, не ортодокс. С ним можно было договориться, он не старался хапать больше, чем ему положено по чину, и все эти годы служил надежной опорой трону. Разумеется, я не забывала о нуждах церкви и самого кардинала, но большим плюсом было еще то, что сам по себе, лично он не был жаден.

Именно поэтому наше сотрудничество было столь успешным. За эти годы кардинал Одли с моей помощью открыл несколько лечебниц при монастырях. В уже существующие Инвалидные дома были отправлены священники, способные позаботиться о душах паствы и утешить их в бедах. Под властью кардинала Одли церковь превратилась именно в то, о чем я мечтала: прекрасное орудие пропаганды и отличную поддержку трону.

Кстати сказать, на Совете речь кардинала Одли была вполне искренней. Мысль отдать члена королевской семьи в еретическую страну не нравилась ему категорически. Так что в целом Совет прошел достаточно успешно. Но я поняла одну важную вещь: мне требуется занять оставшиеся девять влиятельных фигур чем-то таким, что отнимет у них время и силы и при этом послужит укреплению трона. В общем-то, у меня были идеи на этот счет, но их я отложила до следующего совета.

Лоу Байц-гун уехал домой, увозя с собой роскошные дары императору и вежливый отказ, поясняющий, что различная вера мешает нам заключить столь выгодный брак. Однако я прекрасно понимала, что пока это только начало. Именно поэтому, собрав «микросовет» у себя в апартаментах, я решила обсудить: стоит ли нам ждать следующих брачных предложений от других стран или же начать действовать самим.

В кабинете присутствовали: герцог Роган де Сюзор, глава тайной службы граф Маркус де Тауффе и очень вовремя приехавший во дворец фельдмаршал королевской армии Вильгельм де Кунц.

Первой говорила я, очень четко дав понять мужчинам, что брак, даже стратегически выгодный для Луарона, не состоится, если кандидат в мужья не будет достойным человеком.

— Поймите меня правильно, господа. Я люблю свою дочь, и это тот случай, когда политика для меня отступает на второй план. Она не выйдет замуж за извращенца или алкоголика. Поэтому, граф де Тауффе, первое задание вам. Подберите все возможные кандидатуры из всех стран, связанных с нами границами на суше и на море. Я знаю, что у вас есть такие сведения. Я желаю знать всю информацию о них: возраст, привычки, взгляды на жизнь, амбициозность, сексуальные предпочтения, любовницы, бастарды. Я бы желала посмотреть на этих кандидатов вживую, но не слишком представляю, как это возможно.

Хороший совет подал Вильгельм де Кунц:

— Ваше королевское величество! В следующем году в Сольгетто будет праздник. По этому случаю вам придется дать бал. Вполне разумно будет пригласить на этот бал тех, кого вы пожелаете. Разумеется, до этого времени вы тщательно рассмотрите все возможные кандидатуры.

— Праздник? Какой праздник, генерал? — иногда я по старой привычке называла Вильгельма де Кунца генералом, и это всегда вызывало улыбку между нами. Вот и сейчас мы встретились глазами, и я, исправляясь, улыбнулась: — Маршал де Кунц.

— Рядом с вами, ваше величество, я готов быть даже просто капитаном.

Ответ де Кунца слегка смутил меня, тем более что все это он произнес вполне серьезно, без тени юмора. А потом с легкой иронией в голосе добавил:

— Вы регент Луарона, ваше величество. И в следующем году вам исполняется тридцать лет. Будет недопустимо пропустить такой праздник.

На мгновение я растерялась: отмечать собственный день рождения мне не приходило в голову. Но, пожалуй, Вильгельм прав: в данный момент я регент, и этот праздник будет вполне уместен. С одной стороны, мне страшно жалко на него денег, с другой — это прекрасный повод пригласить сюда всех возможных женихов и оценить их лично. Разумеется, граф де Тауффе соберет все необходимые сведения, но и посмотреть на кандидатов вживую очень важно. На этом мы и договорились. Меня только чуть удивило, что большую часть разговора молчал герцог де Сюзор.

Идея, чем занять Великих герцогов, у меня была. И идея эта казалась мне достаточно интересной. Тут ведь главное даже не то, как мужчины отнесутся к ней. Тут главное сманить на свою сторону двух-трех человек. Это внесет в их лагерь шатания и разногласия. Кроме того, есть такая восхитительная штука, как зависть. Как этот так: у соседа будет, а у меня нет⁈

Именно поэтому следующее заседание Королевского Совета я начала с финансового отчета. Точнее, с нескольких финансовых отчетов. Во-первых, подбили точный баланс прошлогодних путешествий. Сколько ушло на зарплату и еду морякам, сколько стоила амортизация кораблей и последующие ремонты и так далее. Дальше цифры пошли поприятнее: сколько стоил груз дерева с кораблей, сколько получили за смолу, сколько за перья и прочие радости жизни. Баланс оказался положительным, хоть и не восхитительным.

Потом, когда министр финансов закончил бормотать бесконечные цифры, которые мало кто слушал, герцоги предпочли обратить внимание только на итог, слово взяла я. Результаты работы жемчужной Коллегии оказались более чем впечатляющими. На данный момент, за вычетом королевской доли, эти деньги давали чуть ли не десять процентов государственного дохода. Советники оживились: цифры и в самом деле были эффектные.

— Господа советники, в последнее время страна наша преодолела несколько кризисов. Мы утратили три великих герцогства, — со скорбью в голосе сказала я. — И вернуть их назад не представляется возможным. Преступники, господа советники, должны быть наказаны. Но я, находясь в заботе о вас и оставшихся в ваших владениях землях, хочу сделать нечто полезное для укрепления вашей власти.

Редко, когда какую-то из моих речей слушали столь внимательно. Как только в углу слегка кашлянул один из писарей, в его сторону обратилось столько гневных, горящих взглядов, что я поразилась, как бедняга не полыхнул на месте.

— Меня заботит, господа Советники, что его величество владыка Сан-Меризо, хоть и стар, но выгоду свою понимает прекрасно. По сведениям, на его верфях строятся еще три корабля, которые отправят в плавание не позднее следующего года. Разумеется, цель этих кораблей — Александрия. Так вот, я готова подписать ордонанс, дозволяющий каждому герцогскому дому строительство трех судов, с тем, чтобы суда эти не просто везли сюда товары из нашей колонии, но и вывозили туда людей смелых, предприимчивых и способных отстоять нашу землю. У многих из вас есть младшие сыновья, есть двоюродные братья из боковых линий, у которых, в свою очередь, тоже есть младшие сыновья. Те из них, которые пожелают переехать на новые земли, получат от короны титулы и небольшую помощь. Разумеется, при условии, что они смогут разумно распоряжаться своими землями и людьми.

Думаю, на ближайшие месяцы, а возможно, даже и годы, часть герцогских домов слегка выпадет из большой политики. Тем более, что герцог де Сюзор прямо там, на Совете, встал, поблагодарил меня за предоставленные возможности и сообщил всем присутствующим, что собирается заняться этим вопросом немедленно. Разумеется, все вокруг абсолютно точно знали, что герцог — мой ближайший советник и союзник. Но зависть к ближнему — такая забавная штука, которая начнет точить их подсознание очень быстро.

А вот разговор, который у меня состоялся с Роганом де Сюзором после этого совета, дался мне очень тяжело.