Несколько мгновений лорд молчал, но взгляд его стал очень-очень внимательным. Потом он осторожно протянул:

— Вы изменились, ваше величество. Прежде я не слышал от вас таких речей и требований.

— Я повзрослела, лорд Ферзон. И было бы хорошо, если бы к моим требованиям присоединился ваш голос. Напомните, что написано в моем брачном контракте?

Он немного по-птичьи склонил голову к одному плечу, разглядывая меня с интересом. Потом спохватился, как непочтительно это выглядит, и осторожно сказал:

— Я не могу напрямую потребовать от вашего мужа исполнения этого пункта! Его величество, увы, упрям и самолюбив. Он может затаить обиду. А королева-мать до сих пор считает ваш брак недоразумением. Но… У вас есть какие-то планы, ваше королевское величество?

— Есть. И мне нужна помощь.

При этих словах посол поскучнел и отвел глаза. Я внутренне усмехнулась и выслушала ответ:

— Не далее как три месяца назад я передал вам в дар от моего короля, вашего отца, весьма достойную сумму. К сожалению, ваше королевское величество, как вы знаете, война изрядно опустошила казну Сан-Меризо… Боюсь, что не смогу оказать вам помощь в том размере, который вам надобен.

Он не был глуп: дураков послами не назначают. Но, судя по его словам, все прежние отношения с Элен сводились к нытью с ее стороны, к бесконечным жалобам и, похоже, страданиям на недостаток содержания. Сейчас мне нужно было заставить его сменить отношение. Резко сменить. Я остановилась и, глядя ему в глаза, произнесла:

— Лорд Ферзон, мне кажется, вы меня не понимаете. Я хочу законное место рядом с королем вовсе не для того, чтобы больше тратить на свои наряды. Это место нужно мне для того, чтобы я получила хоть какое-то влияние внутри своего королевства.

Кажется, слова про «свое королевство» потрясли лорда. Он несколько неуверенно, очевидно, боясь ошибиться, уточнил:

— Ваше величество! Вы собираетесь вмешиваться в политику и торговлю?

— Как минимум, лорд Ферзон, я хочу получить право вмешиваться, — лорд несколько судорожно вздохнул, а я продолжила: — Мне и моему сыну жить в этой стране всю оставшуюся жизнь. Более того, когда-нибудь мой сын станет королем этой страны. Я хочу оставить ему крепкое королевство, не обремененное войнами и долгами. Насколько я слышала, сейчас идут переговоры об отправке совместной экспедиции по морю к некоему далекому континенту. И моя свекровь считает эту экспедицию расточительством. Поэтому вы не можете договориться о том, чтобы мой муж обеспечил своими судами безопасный проход через какой-то там пролив…

На лицо посла было приятно посмотреть. Конечно, как и каждый придворный или политик, он умел следить за выражением своих эмоций, но говорящая об экспедиции Элен потрясла его воображение. Лорд явно не находил нужных слов, а я, между тем, продолжала:

— Почтенный лорд Ферзон, я не могу сегодня прийти к своему мужу и сказать, что эта экспедиция необходима нам точно также, как и Сан-Меризо. Меня просто никто не станет слушать. А вот чтобы добиться внимания к своим словам, я должна существенно изменить и образ жизни, и свое поведение.

Лорд все еще пребывал в некой прострации, не понимая, как ему реагировать, и очень осторожно спросил:

— А какую именно помощь вы хотели бы получить, ваше королевское величество? Признаться, посольство очень стеснено в средствах и…

— Лорд, я не покушаюсь на ваши средства, — я подпустила в голос толику раздражения. — В данный момент во дворце своего мужа я значу меньше, чем любая прачка. Мне предстоит долгий путь с этого места к вершине. И начать придется с малого. Скажите, сколько человек в вашем посольстве?

— Я сам с женой и детьми, так как приехал сюда на длительное время. Затем два моих помощника с семьями…

— Лорд Ферзон, — я слегка рассердилась, — я вовсе не требую от вас перечислять каждого поименно. Обратите внимание на то, что моя приемная практически пуста. В вашем же посольстве достаточно количество родовитых и скучающих женщин, которых даже не выпускают никуда без охраны. Не кажется ли вам разумным отправить их сидеть в моей приемной? Я не говорю, что у них обязательно должны быть какие-то дела ко мне. Но вот создать некую видимость этих дел, мне кажется, стоит.

Лорд все еще был несколько ошеломлен моим выступлением и с некоторым интересом спросил:

— А что это даст, ваше королевское величество?

— По сути, ничего, просто создаст видимость некой важности моей персоны. Пусть у придворных моего мужа появится хотя бы первый проблеск осознания, что королева в их стране не пустое место.

— Ага… — лорд задумчиво покивал головой и повторил: — Ага-а-а… Что ж, не вижу в этом каких-либо сложностей, ваше величество. Правда, я не вижу в этом и серьезных плюсов, — он внимательно глянул на меня.

— Плюсы появятся очень нескоро, почтенный лорд Ферзон. Но с чего-то начинать мне нужно. Кроме того, было бы хорошо, если бы в какой-то из семей нашелся сын-подросток, желающий поступить на службу к королеве пажом. Он должен быть неглуп, хорошо воспитан и по возможности миловиден. Я буду передавать с ним свои записки и распоряжения для прислуги дворца. Пусть привыкают, что у королевы есть свои дела.

Лорд несколько встряхнулся, в его взгляде появилось откровенное любопытство, но спросить напрямую он так и не рискнул. Зато, поняв, что я не буду клянчить деньги и он отделается малой кровью, лорд пообещал мне всю возможную помощь.

Занятия с мэтром Борнео начались со следующего же дня. Сперва почтенный мэтр пытался грузить меня всевозможными датами и историей дома Солиго чуть ли не от первобытных времен.

— Но, ваше королевское величество! Вам всенепременно нужно понять, почему Антеррос Солиго Первый получил прозвище Кровавый! — мэтр смешно всплеснул ручками, искренне переживая за мое нежелание вникать в столь важные подробности.

— Дорогой мэтр, я всенепременно изучу историю дома Солиго со столь давних времен. Но пока гораздо больше меня интересуют ближайшие предки моего мужа. Например, я хотела бы, чтобы вы подробно рассказали мне, какие важные политические и торговые решения принимали дед и отец моего мужа. Чтобы вы оценили, к каким последствиям привели эти решения. Чтобы вы подсказали мне, в какой точке находится политика Луарона сейчас. Какие проблемы есть у государства, а значит, и у моего мужа.

Не знаю, насколько здраво мэтр Борнео сможет оценить современную политику. Главное, чтобы он рассказал мне о проблемах. А уж оценку я постараюсь дать сама. Зато его рассказы о предках моего мужа были просто восхитительны.

Например, я с удовольствием узнала, что, схлестнувшись из-за торговых привилегий с матерью церковью, его королевское величество Аделарт третий, покойный отец моего мужа, объявил себя самого главой церкви Луарона. Это привело к серьезным стычкам и чуть не вызвало гражданскую войну. Однако король не пожалел войск, и волнения в народе стихли, пусть и не сразу.

Тем более что вставшие на сторону короля местные кардиналы и епископы получали преференции от государства за поддержку и с удовольствием отправляли в тюрьмы своих бунтующих собратьев — священников. Так освобождались церковные земли, переходящие под руку короны, и церковные должности, на которые король назначал своих ставленников.

В данный момент церковный раскол затих. Папа Григорос Четвертый смирился с потерей власти над страной. Но еще двадцать лет назад была весьма кровавая война, и Сан-Меризо тогда изрядно попортил отношения с Луароном. Война между двумя странами то вспыхивала, то затихала на протяжении всех этих лет. И сейчас, когда меня спихнули из Сан-Меризо в замужество, обе стороны, уставшие и обессиленные, надеялись сохранить шаткий мир. Собственно, мой брак и был залогом мира.

С этой точки зрения поведение королевы-матери становилось объяснимо, но выглядело еще более неправильно. Не желая подпускать неугодную невестку к своему ненаглядному сыну, она всеми силами старалась разрушить брак, как будто не понимала, что легко может дать формальный повод для новой серьезной стычки.