Боль и обида захлестнули волной. Мир поблек и стал зыбким, затем закачался, пошел рябью, словно плохо настроенный развлекательный экран.

— Свадьбы не будет, девочка же сказала, — теплая жесткая ладонь обхватывает моё запястье, мир на секунду становится чётче и прекращает "рябить", — она сейчас выброс инферно устроит, ты что, дурак? — Ты? — Димитр побледнел, — что ты тут делашь? — Именно я, мой мальчик, — голос Луки был обманчиво спокойным, — именно я. Исполняю свои прямые обязанности.

Лука дергает меня за руку, прижимает к себе, и лишь после того, как я от неожиданности делаю судорожный вздох, отпускает моё запястье. Руки, в одной из которых я заметила медальон с оранжево-серым камнем, легли мне на область сердца. Сила схлынула, мир обрёл краски, а пол — устойчивость. Руки его перемещаются вверх, застегивая медальон на шее, а затем вниз, на живот.

— Не обрюхатил. Уже хорошо. Меньше проблем, — меня отпустили, — а медальон, Катарина, для твоего же блага советую не снимать.

Что, волки"" тебя задери, вообще происходит? — Димитр наконец-то отмер, — и какого ты лапаешь мою невесту?

Инквизитор ухмыльнулся, достал из сумки на плече небольшой инфоэкран, включил и протянул моему жениху. Пока тот читал, выражение его лица менялось раз двенадцать.

— Поздравляю. С семьи Райно снято большинство ограничений. Ты уезжаешь в столицу, в центральную академию. Надеюсь должность проректора отделения восстановления тебя устроит? Собирай вещи, документы будут завтра. — Ааа… — А Катарина останется здесь. Считай вашу помолвку аннулированной именем закона. Ты можешь идти.

Теперь уже бывший жених постоял секунд тридцать, меряясь с законником взглядами, затем хмыкнул, вернул инфоэкран, и, развернувшись, молча ушёл.

— Ну хорош, нечего сказать, — Лука перевел внимательный взгляд на меня, — я так понимаю, ты не сильно расстроена?

Я смогла лишь кивнуть.

— Хорошо. Медальон не снимай. Это таротанит. Он поглотит всплески темной магии. Увидимся после того, как ты сдашь экзамены.

Сказал и ушёл, оставив совершенно ошалевшую от всего произошедшего меня одну в пустой аудитории.

**************************

Я сидела на кровати в своей комнате и машинально крутила обручальный браслет, который так и не снял с меня Димитр. Он просто собрался и уехал, не простившись, не объявив о разрыве помолвки, не освободив меня от знака принадлежности семье Райно. Вот ведь Котий""" его побери, и законы дурацкие! Будь мы неодареными, я бы могла снять браслет сама. А теперь браслет может снять либо сам Димитр, либо его старший родственник мужского пола, либо жрец в храме Пресветлой…

Словно отзываясь моим мыслям пиликнул сообщением инфобраслет.

"Жду в восемь в ресторане Либерт. Лука Брезг"

Точно, как эта мысль не пришла мне в голову — законник может снять браслет!

Времени осталось не так много. Сегодня я сдала последний, самый сложный зачëт — по фармаковедению. Магия магией, а простых, не магических лекарств никто не отменял.

Глянула в зеркало. Глаза ввалились, скулы заострились, сама бледная. Да уж, красотка. Вообще у меня внешность, характерная для большинства таринцев — русые волосы, овальное лицо, чуть вздернутый нос. Не зря Димитр меня мышкой звал.

Глаза вот только зелёные, а не серые или голубые, да рост выше среднего выдавал "чужую" кровь. А ещё загар ложился ярче, чем на "местных". Мать у меня вообще рыжая, что для Таринии нонсенс, а ба — черноволосая и черноглазая, что редкость для нашей страны, хотя здесь, на границе со степью, встречается гораздо чаше. Взять ту же Натьям, отец которой — степняк.

Кстати мой пра-прадед тоже был степняком. И не просто степняков, Великим черным шаманом. Оттуда то нехарактерная для наших мест внешность бабушки. И мой запретный дар.

Покрутилась перед зеркалом, переоделась в светлое платье, переплела волосы. Вздохнула. И в наглую позаимствовала у соседки состав, возвращающий ровный цвет кожи. Подкрасила ресницы, снова покрутились перед зеркалом.

Так. Стоп. Я что, хочу понравится инквизитору?

Успокоила себя мыслью о том, что просто не хочу выглядеть замученной. Подумала о том, что не боюсь представителя закона: хотел бы что-то сделать — сделал бы давно. Машинально погладила амулет с таротинитом, который он мне надел на шею. Камень поглощал темные энергии. Блок мой опять ослаб, "туман" при диагностике стал "рваным". Зато потенциал целителя увеличился на два пункта, Менталист а — на один.

Заказала такси и вышла из комнаты.

*****************************

— Добрый вечер, светлейший, — я слегка склонила голову в знак уважения, — да прибудет с Вами милость Богини. — Добрый. Присаживайся. Давай без официоза, — глазки-колючки вонзились в душу, — Можно просто Лука и на "ты".

На этот раз на законнике был непримечательный серый льняной костюм. Ну хоть не униформа, на том спасибо.

— Простите, господин инквизитор, боюсь это будет недозволительно, — я показательно поступила глазки. — Я дозволяю, — инквизитор наклонился ближе ко мне, — а ты не дерзи мне, я этого не люблю. — Я и не думала, Светлейший. Как Вам будет угодно, Светлейший.

Лука ухмыльнулся, но ничего не ответил.

Сделали заказ. Ели молча. Как будто поесть сюда пришли. Точнее — ел инквизитор, и с большим аппетитом. Мне же, под его пристальным взглядом, кусок в горло не лез. Я снова почувствовала себя насекомым, которого пристально изучают. Вот ведь противный какой, а! Очень хотелось попросить не таращиться на меня так, но язык словно к нëбу прирос.

— Твой целительский дар возрастет, если полностью разблокировать источник, — Лука первым нарушил молчание, — ментальные способности — тоже. Насколько они могут вырасти — вопрос хороший. Не хочешь, кстати, рассказать, что сорвало блок в первый раз? — Нет, — я ответила не задумываясь, и закусила губу, поняв, что ляпнула лишнего.

Инквизитор рассмеялся.

— Ладно, — как-то слишком легко согласился он, — как хочешь. Я так и знал, что ты в курсе, как слетел твой блок. Всё равно расскажешь. Не сейчас, так потом. Дай руку.

Протянула левую, обручальный браслет щелкнул и распался на две половинки. Я облегчено выдохнула.

— Спасибо.

Хотела убрать руку, но мне не дали. Мелькнул другой браслет, щелкнул на запястье. Законник не убирал руку, не давая посмотреть, что это, и очень внимательно смотрел мне в глаза усмехаясь.

— Видела бы ты сейчас своë лицо, — мою руку отпустили, и я увидела белый браслет со знаком принадлежности инквизиции. Лука осклабился ещё шире, снова становясь похожим на хищного зверька, — но я подумаю над твоим предложением, когда подрастëшь. — Я не давала согласия на сотрудничество с вашей организацией, — пропустила его шуточки мимо ушей. Внутри меня начало трясти, подкатывала истерика, — я не хочу! Я хочу быть целителем! — А тебя никто и не спрашивал, — ответил он жёстко, — прекрати истерить, не вынуждай меня применить к тебе силу. — Я не хочу! Не хочу! — жгучие слëзы сами навернулись на глаза, дыхание перехватило. — У тебя нет выбора, Катарина. Послушай меня очень внимательно, девочка: твой дар блокировать не получится. Блок сыплется при любой нестабильности в тебе или окружающем пространстве. Более того, в тебе, как в закрытом сосуде с кипящей водой, возрастает давление силы. Если попытаться выжечь твой дар, это убъëт и тебя и того, кто будет с тобой работать. Проще тебя сразу ликвидировать.

Поэтому вариантов остаётся тольк два. Первый — мы с тобой проводим ритуал, блокируя основной поток и оставляя "лазейку" для твоего темного дара. Ты "растëшь" как целитель, и, надеюсь, как менталист. Учишься контролировать свою тëмную сторону — тебе пришлют учителя, а по окончании академии приходишь работать на государство. Второй: мы едем с тобой за город и я убиваю тебя быстро и безболезненно. Выбор за тобой

— У Вас есть на меня лицензия? — я всхлипнула, до меня стал доходить весь ужас ситуации. — Нет, но если понадобится — будет. — Выбора нет? — я не могла поверить в происходящее. — Я тебе уже ответил на этот вопрос.