Продала неженику. И пошла в службу учёта.

Пожилой мастер с с рябой от старости лысиной и торчащими по бокам от неё седыми патлами, поцокал языком, снял и разобрал браслет. Вся электроника выгорела напрочь, внутренности браслета оплавились и почернели, словно он побывал в сильнейшем пожаре

Пришлось сознаваться, что была на западном склоне горы. Мастер покачал головой, снова поцокал языком и высказал мнение, что я подошла слишком близко к аномальной зоне. Поэтому браслет и вышел из строя.

Признав случай гарантийным, выдал мне новый, моделью поновее, чем Я носила до того. Я покрутила его в руках, подумала, а затем добавила половину полученных за неженику денег и через полчаса, совершенно счастливая, вышла с предпоследней версией браслета на запястье.

В каком-то смысле мне повезло: если бы старый браслет не вышел из строя, и мне не заменили его на новый, на такой крутой мне бы точно не хватило. Всë-таки нет худа без добра.

*******************

День результатов экзаменов. Медицинская академия Каньято.

Я покрутила на запястье тот самый инфобраслет.

Так, спокойно, Катарина, главное не паниковать. Специально проверять на уровень магических способностей меня сейчас никто не станет, сама не проболтаюсь — не узнают.

Ах ты ж, ëжики, проверять точно будут когда замуж соберусь. Но ближайшие шесть лет, на время учёбы, никто заставлять не станет. Да и потом магичка замуж выходить не обязана, нужно или родить от того, на кого укажет программа расчëта, или сдать свой биоматериал. Первое, конечно, предпочтительнее, хотя мать, прежде чем вышла замуж за не-одаренного и родила меня, выбрала второй.

И можно будет жить своей жизнью, лечить людей. Лишь бы блок не слетел окончательно, и не выдать себя случайно чем-нибудь.

А некромантия… Ну оживлю кошечку, или птичку, и буду в неё энергию сливать, если дар всë-таки прорвется из под блока. Или бабушку попрошу помочь, она теперь магистр, она точно что-нибудь придумает.

Мысли скакали бешеными мячиками, и мне, на самом деле, было очень страшно. Очень.

Никто не знал, что я вернулась живой из аномальной зоны. И теперь, я была в этом уверена, никто никогда не узнает.

********************

Так что же я, Катарина Кабра, студентка последнего курса медицинской академии, снова делаю в проклятой зоне? Да ещё в такое неспокойное время, как сейчас?

О, всë очень просто: спасаю свою шкуру. А, впрочем — не только свою…

"Один оборот Яхве равен одинадцати лунам и сопаставим с земным годом, время, за которое планета Рагандар, на которой происходят события, делает один полный оборот вокруг Яхве — своей звезды.

"" Одна луна — тридцать пять дней.

Каньятская медицинская академия, три оборота Яхве назад.

— Катарина, ты слишком строга к людям, — Натьям укоризненно зыркнула на меня своими фиолетовыми глазами, — вообще, мне кажется, ты нравишься Димитру. — Волчий выпук твой Димитр, не практика, а цирк с медведЯми. Вместо того, что бы нормально показывать диагностику одни шуточки да хихи-хаха. Фу, бесит! — Я нервно расхаживала из угла в угол, — как он только степень магистра получил? — Значит было за что, — соседка покрутилась перед зеркалом и поправила кудри, сложила губки бантиком и подмигнула своему отражению, а затем мечтательно закатила глаза, — если бы на меня такой мужик запал, я бы его уже к арке Богини тащила. А с его потенциалом и вашей единой направленностью дара проблем в разрешении на брак не будет, и чего ты артачиться? К тому же Димитр хорош. Половина курса на него слюни пускают, одна ты нос воротишь.

Я скривилась, как от кислого лимона. Руководитель практики казался мне придурковатым мужланом, словно его шамугель" за голову в детстве укусил. Лучше бы на Натьям глаз положил.

Соседка, в целом, была девушкой не плохой, но в голове — ветер. Однако у имевшей сильный светлый целительский дар и родившейся в бедной многодетной семье Натьям были свои планы на учебу, раз уж выбора, поступать или нет в академию, государство ей не оставило. Учеба была девушке в тягость, а главной целью стало удачное замужество. Вот ведь: отличный вариант для нашего руководителя практики, которому возраст поджимает — жениться: всё при ней, и дар, и почти кукольная внешность, и готовность восторженно "глядеть в рот". Так нет же!

С такими мрачными мыслями я повязала фартук поверх серо-зелëного форменного платья, переплела косу потуже и отправилась на учебу.

***********************

Дед на кушетке, более похожий на мумию, чем на живого человека, явно умирал. Глаза, закрытые тонкими, словно пленка, веками, поддерживались, пергаментная желтая кожа была такой сухой, что казалось ещё немного — и начнет трескаться и крошиться, щеки ввалились, тело под простыней казалось несоразмерно маленьким, словно детским, а из приоткрытого рта вырывался хрип.

И причиной его состояния была не болезнь, а старость. Я понимала, что он не жилец, и мне было горько и страшно одновременно.

— Клади ладони поверх сердца, мысленно направляй волну тепла по мышцам. Давай, это нужный опыт. Будешь хорошей девочкой, я тебе мороженку куплю, — Димитр прижался ко мне, делая вид, что контролирует процесс, и теперь его дыхание щекотало ухо, шевеля выбившийся из косы непокорный завиток у виска, — в качестве моральной компенсации. Любишь мороженое? Вот, молодец, дыши. Не пытайся лечить, просто облегчи его уход.

Страх, жалость, отчаяние от невозможности помочь старику, отвращение к Димитру, граничащее с ненавистью, стыд, сдавливали грудную клетку и затылок, мешая нормально дышать, мысли тянулись смолой, в глазах темнело. Старик хрипел, чужое дыхание, от которого, казалось, ухо уже стало влажным, раздражало. Затошнило, в глазах потемнело ещё больше.

В какой-то момент в моей голове словно что-то щелкнуло, сознание погрузилось в холодную отстранённость, мир стал чётче и резче. Я увидела искру жизни старика — пульсирующую в агонии, затухающую в темной энергии смерти, и я просто взяла и забрала её. В тот момент это было правильно. Руки Димитра резко накрыли мои.

— Глаза закрой, быстро! Ты шшшто творишшшшь? — зашипел он мне в ухо.

В следующую секунду мир качнулся. Снова затошнило, завертелось всё вокруг, пол зашатался под ногами и я бы кулем свалилась на пол, если бы стоящий позади преподаватель не подхватил моё тело.

***************

Я видела звезды. Сотни тысяч холодных колючих звезд во весь небосвод. И звëзды падали и падали с неба, пока одна, самая яркая, не угодила мне прямо в грудь, прожигая меня насквозь. Я услышала лишь вскрик "Аë! Нет!", когда дыра в груди начала разрастаться, пожирая меня изнутри. Я пыталась кричать. А вверху всë падали и падали звëзды.

************************

— Очнулась? — Димитр сидел в ногах, внимательно разглядывая меня, а сама я была в незнакомой комнате, — по хорошему, я должен бы сдать тебя государственной инквизиции… Давно слетел блок?

Я мотнула головой:

— Нет, это со мной впервые, — голос хрипел, более похожий на воронье карканье, я села, подтягивая колени к груди. — Я поставил новый. — Вы??? — Я. Я, дурак, увлекся тобой, Димитр вздохнул как-то обречённо, — ты такая забавная и серьёзная одновременно. Такой милый мышонок. Я даже досье не посмотрел. Дар не велик — запер бы тебя дома: рожать детишек да за усадьбой смотреть. А ты у нас, оказывается, яблочко с гнильцой.

Что же, я тебе помог, и в случае чего попаду под удар. Но теперь у нас разные дороги, не обессудь, — он с задумчивым видом взял прядь моих волос и пропустил между пальцами, — жениться я на тебе, в свете выяснившихся обстоятельств, раздумал. А других отношений ты не захочешь. — С-спасибо, — просипела я.

Димитр откровенно расхохотался.

— Сегодня ты ночуешь тут. Это мои комнаты. Да не сжимайся ты, как напуганный зверëк. Не трону. Ну а уж репутация твоя — не моя проблема. Лучше потерять репутацию, чем свободу. А то и жизнь. При том нам обоим. Фонишь, — он скривился, вздохнул, ещё раз пропустил между пальцами прядь моих волос, затем снова вздохнул, встал и вышел из комнаты.