Но прежде, чем ты подумаешь плохо о своей матери послушай: у Никласа не может быть своих детей, зачатых естественным путём. Если бы он был магом, с оплодотворением и искуственной подсадкой эмбриона проблем бы не вышло. Но он — неодаренный. А наши законы запрещают неодаренным заводить собственных детей искусственным путем. Сандра любит Никласа, и он её — тоже. Они смирились с тем, что у них не будет общих детей, она родила тебя от знакомого мага, по договору. Тебе ничего не говорили, так как Сандра не думала, что ты когда-нибудь поступишь в академию и узнаешь правду, расшифровав свой код.

Так вот, она согласилась стать "подопытной" на том условии, что биологическим отцом ребенка будет Никлас. Вышестоящее начальство нашло этот эксперимент интересным и дало добро. Теперь ты понимаешь, почему твоя мать смирилась с ещё одним темным в семье? — Что-то мне мне нужно присесть, — я шлепнулась на стул. — Я сейчас чайник поставлю. — Угу. — Райно старший ищет способ определения и коррекции направленности дара на генном уровне на стадии подсадки. Он рвал и метал, когда понял, что его эксперемент пошел не по плану.

— С Лайрой Брезг произошло то же самое? — С ней и ещё четырьмя подопытными. Но если остальные женщины избавились от дитя сразу, то Лайра, влюбленная в Вальдера Райно, отказалась избавляться от беременности.

Когда она была на седьмом месяце, Райно старший опоил еë зельем, которое должно было убить ребенка, но девушка, будучи сильным целителем, боролась за жизнь нерожденной малышки две недели, практически выжгя свой дар. Когда силы кончились Лайра "отключилась", её нашла соседка по комнате. Нерожденная девочка всё-таки умерла в утробе. А Лайра тронулась умом и два года пролежала в лечебнице.

Лука Брезг чуть не убил Райно-старшего, тогда-то и проявился его темный дар, дремавший до времени. Потом был суд, Луку оправдали на условии того, что он работает на инквизицию, Вальдеру дали три года тюрьмы и лишили семью всех привелегий и возможностей занимать определенные посты. — Это был ребенок Вальдера? — Да. И за помощью Лайра не обратилась, потому что боялась подставить любимого.

Эксперементы он вёл "подпольно". Мерзкая история. — Бабушка достала имбирное печенье из шкафчика, и поставила передо мной, а затем положила руку мне на плечо, — я рада, что ты избавилась от внимания Райно-младшего.

Я сидела, пытаясь переварить услышанное и боролась с желанием найти Вальдера Райно и самолично удавить его голыми руками. Лайра, чудесная светлая Лайра, не заслуживала того, что пережила в юности. Вот же гад! Вся их семейка гадская! Пока бабушка разливала чай, поймала себя на том, что поглаживаю белый браслет на своëм запястье.

Лучше уж служба в инквизиции, чем свадьба с Димитром. От мысли о том, что я могла стать частью этой гнилой семейки, меня передернуло.

"Пресвятые ëжики — герои народного фольклора Таринии, два забавных святых ежа, попадающих в своём стремлении нести свет и благость в различные смешные и нелепые ситуации.

Я встала на крыло и вышла в свой первый полёт. Чистый, упоительный восторг и ветер в крыльях. Память предков помогает, подсказывает как ловить потоки и управлять телом. Я лечу над зеленой равниной, поросшей ромашками, васильками и какими-то незнакомыми розовыми цветами.

Смена картинок. Я стою среди огромного зала, среди сотен других гостей, в белом платье, как и положено при первом выходе в свет. Я и ещë шесть девушек. — Арион Сатан Аруно Хенге, Великий хтанг Нагорья, с супругой, — голос церемонемейстера громом раскатывается по залу.

Узнаешь ли ты меня, Великий хтанг, узнаешь ли ты меня, о приходящий во снах?

Драконы не стареют от времени. Но войны, горе и потери меняют их человеческий облик. Глубокая морщина залегла меж твоих бровей, заострился нос, лицо стало жестче…

Шествуешь мимо, не глядя. Ну же, посмотри на меня. Посмотри на меня! Мысленно зову тебя твоим истинным именем. Сбиваешься с шага, хмуришься. Поворот головы, узнавание, неверие, шок.

О, Аделаид, любезная Аделаид тоже узнала меня. Улыбаюсь, обнажая клыки.

Это вызов. Если бы убийство дракона не каралась смертью, я бы давно нашла и убила тебя, любезная Аделаид. Но, увы — закон жесток и убившего дракона не в поединке найдет заклятие мгновенной смерти. Это только за убийство человечки можно откупиться штрафом, даже если она — Согревающая Сердце твоего супруга.

Не ревность тебя вела, Аделаид, нет. Тебе было плевать на моë существование, пока твои дети не стали звать матерью меня. Нет, моя дорогая, и смерть не заставила меня забыть.

Улыбаюсь во все клыки глядя тебе в глаза. Да, я нарушаю правила. Примешь ли вызов? Опускаешь глаза. Трусливая тварь.

Смена картинок.

Люблю тут летать. Особенно хорошо на закате, когда солнце подсвечивает дальние горы красно-розовым, и, словно копьями, лучами пронзает небесную вышину. В закатном небе кружат птицы и драконы. Когда-то лишь в мечтах я видела крылья. Насмешница-судьба: потерять всё, чтобы обрести крылья. Где же ты, Арион? Сегодня мы собирались полетать вместе. Скоро жрецы соеденят нас. Аделаид, не выдержав позора, сбежала с Архана на Драгон". Туда ей и дорога, не хочу делить с этой дрянью даже одну планету, а не то, что жить на одном континенте…

Мгновенная боль и тело теряет чувствительность. А в следующую секунду душу, буквально, вырывает из ещё живого тела и выбрасывает вон.

Я знаю, но не вижу, что с неба, ломая крылья, падают два дракона. Точнее — две драконицы: белая, получившая в шею ледяное копьë и бело-голубая, которую настигло заклятье… Но ревнивой твари было мало, она сделала так, что бы моя душа не смогла вернуться ни на одну из драконьих планет.

Бесконечное падение в космос. И гаснущее самосознание…

Я падаю в открытый космос. Если возможно падать, не имея тела.

*********************Когда я проснулась, меня била крупная дрожь. Что за шутки подсознания? Может мне книжки начать писать?

Встала, что бы попить воды. Что за крошки? Нащупала веревочку на шее, она была пуста. Амулет из таротанита, надетый на меня Лукой, рассыпался на части.

Села прямо на пол, собирая крошево трясущимеся руками. Богиня всемилостивая, что же теперь? Написала сообщение Луке. Через две минуты пришел ответ: "Разбуди Валенсию, пусть наложит заклинание исцеляющего сна. Буду утром. Всё нормально, так бывает, не переживай!" Взяла платье, в кармане нащупала другой амулет, подаренный пра-прадедом. Хотела надеть, но, нажав как-то неловко, сломала тонкие косточки и череп распался на три части. Расстроилась ещё больше, даже слёзы на глаза навернулись. Да что же за напасть такая?

Положила остатки обоих амулетов на прикроватную тумбочку и пошла будить бабушку.

****************************— Солнце встало, подъем! Эй, юное темное дарование, проснись! Может тебе пояс заказать из таротанита? Ну так, с запасом, — меня подергали за мизинец на ноге, — не встанешь — начну щекотать. — Доспехи, — сонно отозвалась я. — Чего — доспехи? — Из таротанита, — я зевнула и села, — всё остальное я сломаю. — Хм, почему? — Лука был озадачен моим ответом. — Я вчера днём нашла амулет, про который тебе говорила, а ночью случайно сломала. — Этот амулет? — инквизитор осторожно, за веревочку, поднял с тумбочки совершенно целый птичий череп, — это шаманский подарок. Не думаю, что это вообще возможно сломать. — Да, но…

Праздник Оборота Яхве мы отмечали в доме Лайры и Карла. Я боялась, что мои родные расстроятся, но оказалось что бабушку внезапно пригласила в гости её двоюродная сестра из Нугхома, а матушка изъявила желание поехать вместе с ней. Они думали и меня прихватить, но на "нет", как говорится, и спроса нет.

После того, как я надела чудом оказавшийся целым черепок себе на шею, странные сны перестали мне досаждать.

Каникулы пролетели, как один день, и я, тепло попрощавшись со всеми, вернулась в Каньято.