Спал несносный пациент сносно и лишь изредка постанывал во сне, случайно задевая лицо. Но утром устроил настоящий скандал. Во-первых, отказался от завтрака, а Васенька, между прочим, старался. Перестав тратить силы на походы в Огненную рощу и сражение с фениксами, Оберег стал обеспечивать питанием не только себя, но и меня заодно. Теперь он сам приносил из лесу дичь, а иногда мотался в таверну, где за рассказанные сказки получал и муку, и соль, и крупы, и яйца. Только вот Ивану блинчики из ржаной муки показались пресными, а меду хотелось не гречишного, а липового.

Во-вторых, недовольный и злой, Иван потребовал срочно подать ему расчетные книги школы. Немедленно.

— Даже не подумаю, — возразила я. — К тебе гонцом не нанималась. Да и вообще, у меня занятия с детьми, некогда мне всякой ерундой заниматься. Хочешь и дальше проверять, отправляйся сам в школу.

Иван в стопятидесятый за утро раз метнулся к зеркалу и обреченно застонал, потрогав пальцами припухлые щеки. А потом ка-а-ак разозлится, как напустится:

— Ты что же это, нарочно, да?! Знаешь, что я в таком виде шагу из дому не сделаю. Будто мало того, что ты меня обезображенного видишь, так еще и издеваться вздумала? Смотри, вот накатаю на тебя донос! Сообщу куда следует, что ты меня нарочно обезобразила, а потом еще препятствовала проверке.

Вот же неугомонный…

— Хорошо, катай, — милостиво согласилась в ответ. — Только учти: я вместо исцеляющего зелья тебе понос наколдую. Чтоб было, за что на меня доносить.

У Ивана взволнованно забурчал живот. Как видно, почуял угрозу.

— Н-не надо, — испуганно прошептал Иван.

И писать донос передумал. Видно, представил, что к опухшей физиономии добавятся еще и проблемы с желудком, и временно перестал вести себя как гад. Однако нудным быть не перестал…

Через три дня он окончательно поправился и вернулся к проверке. Ходил по школьному двору щеголем, но то и дело притрагивался к лицу, проверял. Магия Яги и целебные припарки сделали свое дело. Лицо Ивана стало прежним, да к тому же более белым и гладким. Вот только спасибо мне за это никто сказать не удосужился. Но то, что Молодец Иван, наконец-то, собрался уезжать, уже подарок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы провожали его всей школой, заливаясь слезами облегчения. Когда летучий корабль исчез за горизонтом, и учителя, и дети водили хороводы и распевали песни. Занятия в этот день отменили, устроив настоящий пир.

А вечером, дома меня поджидал сюрприз.

Все начиналось обыденно и спокойно. Вернувшись в избу, поужинала с Васей, а после, когда он отправился на небольшую прогулку, решила воспользоваться моментом и принять ванну. Точнее, вымыться в большом деревянном корыте. Налила воду, с помощью магии нагрела до нужной температуры. Напевая себе под нос незатейливый мотивчик, стала расплетать косу. Хорошо еще, не успела раздеться…

Водная гладь пошла волнами, а после забурлила, точно собираясь вскипеть. Про косу и мытье я тут же забыла. Оперлась о край корыта и присмотрелась к водной поверхности. Она тут же успокоилась и продемонстрировала изображение Людмилы. Она, кстати, тоже была в шелковой сорочке до пят, а ее волосы украшали длинные витые зеленые водоросли.

— Да, соответствую местной моде, — сообщила она.

То, что ее местопребывание каким-то образом связано с водой, я уже давно догадалась. Но прежде полагала, будто ее там могут удерживать силой. Но то, что прежняя Яга решила себя украсить, красноречиво сообщало об обратном.

— Тебе идет, — заметила я.

Вообще-то собиралась сказать совсем не это. За последнее время к Людмиле у меня накопилось столько вопросов. Но не начинать же разговор с наездов, как выражались мои прежние ученики.

— Спасибо, — с улыбкой заметила Людмила и тряхнула волосами. — А ты выглядишь, прямо скажем, не очень.

Еще бы! Ничего удивительно, учитывая последние события в школе.

Я рассказала ей о приезде Молодца Ивана, о его капризах и требованиях. И, конечно же, не могла снова не поднять тему школьной казны.

— Да не брала я золото, на кой оно мне под водой? — буркнула Людмила и поспешно прикрыла рот. Посмотрела на меня извиняющимся взглядом и, шумно вздохнув, продолжила: — Ты оказалась даже лучше, чем я тебя себе представляла. Уже то, что выдержала проверку и проверяющего — настоящее мастерство. Слушай, Милослава, а ты не хотела бы остаться на моем месте подольше?

Яга изогнула красиво очерченные золотые брови и затаила дыхание. Видно, от моего решения зависело многое в ее жизни.

— Подольше… — задумчиво произнесла я и крепче вцепилась в борта корыта. От неожиданного предложения ноги подкосились. — И все это время обманывать, притворяясь тобой? Бр-р-р…

Вдоль спины пробежал неприятный холодок, и я поежилась. Признаться, дети и школа стали действительно моими. Здесь я чувствовала себя как дома и даже лучше. Но…

Одно жирное «но» сводило на нет прежние плюсы, превращая их в минусы.

— Н-да, не гоже это, — согласилась Людмила и, поджав губы, нахмурила лоб. Что-то прикинула в уме и кивнула собственным выводам: — Ты права, надо мне самой объявиться и все рассказать. Договор или нет, но врать близким нехорошо, непорядочно. Плевать на этого Водяного.

— Водяного?..— переспросила я. — Ты у него?

По воде вновь пошли волны, как помехи по экрану телевизора. На поверхность всплыли три огромных пузыря и лопнули, обрызгав лицо.

— Мне пора, — предупредила Людмила.

Провела по «экрану» ладонью, смахнув с него изображение. Связь прервалась, а я еще несколько минут пялилась на воду, осознавая услышанное. Итак, Яга Людмила заключила какой-то договор с Водяным и подменила меня собой. Выходит, это он запретил ей говорить о себе правду? Или я чего-то недопонимаю…

Как бы то ни было, жизнь продолжалась. Отпущенное мне Людмилой время еще не истекло, а это значит, что завтра будут новые занятия, и я должна к утру быть как огурчик. Желательно, не малосольный, а самый что ни на есть свежий.

Весь следующий день слова Людмилы о Водяном не выходили из головы. И, кажется, я догадывалась, отчего она решила заключить с ним договор. Если мои выводы верны, то она тоже гораздо лучше, мудрее и добрее, чем я предполагала прежде.

— Ой, Яга Мила…

Я шла по школьному коридору, размышляя о своем, и не заметила сидящую на подоконнике Бежану. А вот она меня увидела. Но почему-то испугалась.

— Что такое? — поинтересовалась я, рассматривая стопку книг на коленях у девочки. Одну из них Бежана тотчас захлопнула при моем приближении и поспешно спрятала под остальными. — Ты читала?

— Ага, — призналась малышка и смущенно покраснела. — Но я уже закончила, простите.

Подхватив книги, Бежана спрыгнула с подоконника и убежала. Так быстро, что даже успела отрастить мышиный хвостик. А уж если она начала внезапно обращаться в мышку, значит, что-то здесь не так.

Надо было срочно выяснить, что за книгу читала девочка, пока она не натворила новых дел. Тем более что читала Бежана с трудом. А неверно прочитанное заклинание…

Сделав вид, будто ушла в другом направлении, я проследила за девочкой. Она вернулась на прежнее место, вновь расположилась на подоконнике и, достав заветную книгу, открыла ее на странице с закладкой. Начала громко читать.

Мне пришлось поторопиться.

— Все забудь и все прости, на других ты не гляди, — предрекла Бежана, выглянув в окно. Там, на улице, Млад делал домашнее задание — высаживал желуди, которые со временем должны были превратиться в могучие дубы. — Красным племенем гори и меня скорей люби.

— Пламенем, Бежана, — выдохнула я, подбегая. Забрала у девочки книгу и, найдя нужную строчку, кивнула. Так и есть: — Красным пламенем гори и меня скорей люби.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кажется, Бежана решила приворожить Млада. Я не могла не заметить, что она давно тайно влюблена в него. А вот с «племенем» могло выйти совсем худо.