– Это оскорбление? – спросила я.

– Либо предупреждение.

– Что будешь делать?

– Пока не знаю, уверен, что в ближайшие пару дней мы еще услышим о них. Солен пока прячет голову в песок. Он надеется, что услышит важный совет сегодня.

– Правда?

– Да… Два часа назад приехала моя мать.

– Что ты сейчас сказал?

– Что моя мать приехала.

– И ты говоришь об этом не сразу после моего пробуждения? – прорычала я.

Дарий улыбнулся при виде моей звериной реакции.

– О, тебе еще и смешно?

– Нет, просто тебе идут клыки и…

– Как думаешь, а тебе пойдут шрамы, если я тебя искусаю этими самыми клыками?

– Никогда не задумывался об этом. Эстер, тише. Все в порядке.

Он поднял руки ладонями ко мне, стараясь меня успокоить.

– Не успокаивай меня! – возмутилась я.

– Не пытался, – иронично ответил Дарий. – Можешь наброситься на меня. Или накричать, если того хочешь. Все в порядке. Я понимаю, что ты нервничаешь.

И я остыла. От его спокойного голоса, от доброго взгляда голубых глаз, от его силы, что действовала как бальзам для раны. Мне вообще расхотелось злиться. И я разозлилась на него, что мне расхотелось злиться. Я фыркнула носом и сощурила глаза.

– Мне, что, нарядиться нужно и…

– Ничего не нужно. Будь собой, ты ей в любом случае не понравишься.

– Кто тебе сказал, что эти слова поддерживают? Они же нелогичные.

– Все логично. Ты – мой выбор, Эстер. Не моей матери. Не трать лишние душевные силы на то, чтоб ей понравится. Я так делал, но она все равно не была довольна мной. Так смысл пытаться угодить человеку, который никак не повлияет на твою жизнь?

– Она – твоя мать.

– Было бы здорово, если бы она помнила об этом несколько лет назад. Но сейчас? Мне это не нужно, поэтому я не хочу, чтоб ты переживала из-за того, что будет думать эта женщина о тебе. Как я уже сказал, вряд ли ты ей понравишься, потому что ей даже я как сын не нравлюсь.

– Мне так жаль, – прошептала я. – Я не знаю, каково это и…

– Только не испытывай вину за то, что оба родителя тебя любили. Я рад, Эстер, что у тебя был кусочек счастья, благодаря которому ты можешь любить других.

Он поцеловал меня в висок и погладил большим пальцем под ухом около шеи. А затем он вышел в коридор и велел позвать Кали.

– Я могу в свою комнату пойти, – сказала я и увидев ее острый взгляд, добавила. – Переодеться и так далее. Я не собираюсь оставлять тебя тут одного ночью, даже не надейся.

– Зная мою мать, она уже в курсе свадьбы и вполне может тебя подкараулить там. Я не хотел бы тебя оставлять одну для первой встречи с ней, поэтому пусть Кали соберет тебя здесь.

– Ты же сказал не беспокоиться, что она обо мне подумает.

– Тем не менее, при первой встречи я бы хотел присутствовать, чтоб сразу обозначить границы дозволенного.

– Я могу сама за себя постоять.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся он. – Кинжал еще закрепи для убедительности. И тем не менее, разреши мне защитить тебя.

– О, Мать Луна! Ты такая наседка.

Дарий рассмеялся, его смех был мягкий и теплый словно бархат. А я поняла, что к Луне обратилась на своем языке.

– Любопытно, какие фразы я еще услышу.

– Когда я злюсь, то вспоминаю кости гнилые.

Он недоуменно посмотрел на меня.

– Что? В чем смысл?

– Кости не гниют, а есть кости гнилые, значит они принадлежали очень протухшему человеку.

– Протухшему человеку? А, ну это многое объясняет, – иронично отозвался мой муж.

Я улыбнулась, накинула простыню, когда зашла Кали. Она быстро пробежалась взглядом по комнате и кивнула.

– Я сейчас принесу одежду.

Она вернулась через пять минут с какой-то служанкой, которая положила несколько нарядов на кровать, а сама Кали несла шкатулки с украшениями и красками на лицо. Дарий уткнулся в бумаги, разбирая их. Я заметила, что периодически он сжимал руки в кулак или дергал плечом. Поэтому, когда Кали принялась меня расспрашивать о прическе, он покинул комнату и вышел в тренировочный зал, ему явно нужно было выпустить пар.

Кали отослала служанку, и мы остались вдвоем.

– Иногда господин Дарий меня пугает, – сказала она шепотом.

– Что? – удивилась я. – Почему?

– Никогда не знаешь, о чем он думает.

– Понимаю, сама сначала, если честно, боялась. Но… он очень нежный.

– Правда? – встрепенулась Кали, посмотрела на меня в упор. – И? А дальше…

– Опять ты за свое.

– А как иначе.

И тут я решилась… немного приоткрыть завесу своих чувств.

– Когда он меня касается – я таю.

– Таешь?

– Как снег на солнце.

– Снег? – скептически спросила девушка, заплетая мне тоненькую косичку у лба. Я прикусила язык.

– Ну… как тебе сказать. Он так целует, как будто молится.

– Эстер, – хихикнула она. – Рассказывать о чувствах и любви – не твоя сильная сторона, явно. Молится! Как это вообще?!

– Как будто кроме меня нет ничего важнее в этом мире.

– Ладно, я поняла… тебе все нравится. Вряд ли я услышу что-то подробное. А если услышу – явно не пойму. Ну вот. Все готово.

Я оглядела себя в зеркало и довольно кивнула.

– Нервничаешь? – осторожно спросила она меня и увидев мой непонимающий взгляд сказала: – Я уже столкнулась с госпожой Парвати, когда шла к тебе. Она посмотрела на одежду вот так…

Кали опустила глаза вниз, как и уголки губ.

– Ты зачем встала на цыпочки? – спросила я.

– Чтоб показать насколько сверху вниз она посмотрела.

– Я вышла замуж потому что очень сильно люблю человека, который любит меня, – сказала я искреннюю правду. – И я считаю, что для матери это должен быть важнейший аргумент по тому, как относиться к избраннице сына.

– Госпожа Парвати была женой царя, она очень умная, хитрая и думает всегда наперед. Будь осторожна. Я слышала о ней от старых слуг.

– Иногда мне становится страшно, сколько ты слышала.

– Ну иногда не я, а Матьяси.

Я поправила локон, одернула еще раз платье и повернулась к девушке.

– Спасибо, Кали.

Девушка вышла из комнаты, а я зашла в тренировочный зал. Дарий точил кинжалы.

– Я думала, ты будешь тренироваться.

– Нет.

– Ты не подслушивал?

– Только первую часть, где ты сказала, что я тебя пугал. Не знал, что объятия пугают девушек.

– Ты все прекрасно понял, о чем я.

– Конечно. – Он встал с пола, подошел ко мне и обнял меня. – Снова поймал.

– Идем?

– Да.

***

Когда мы вошли в общую комнату, я ощутила, как Дарий сжал мою ладонь посильнее. Солен полностью был поглощён разговором с женщиной напротив, в то время как Шойдра и Сараби спокойно пили чай. Но стоило нам сделать пару шагов, как все взгляды обратились к нам.

Женщина, сидящая напротив царя, вытянула длинные ноги в свободных брюках, под которыми угадывалась ее стройность. Длинные сухие пальцы, немного вытянутое лицо, тонкие черты лица. Глаза раскосые, так похожие на оттенок ее сына. Но взгляд ее выражал надменность.

Я посмотрела на Дария и поняла, как он научился все время ходить с равнодушным выражением лица. Это стало его маской и защитой перед матерью.

Парвати перебросила длинную толстую косу с одного плеча на другое и подняла одну бровь.

– Доброе утро, мама. Рад тебя видеть, – холодным тоном сказал Дарий. – Позволь представить тебе мою жену – Эстер.

– Я уж думала, что тебя силком женить придется. Но… может лучше было бы и силком чем на наложнице.

В глазах Солена на этих словах появились искры смеха. Ему просто смешно с этой ситуации!

– Я бы попросил держать язык за зубами и относиться к Эстер с уважением.

– Ты хотя бы была невинной до него? – спросила Парвати, обращаясь ко мне.

– Мама! – зарычал Дарий.

– Девушка была невинной. Она во многих вопросах касательно традиций Дома была несведуща, так что не думаю, что она познала мужчин до этого.

Я шокировано моргнула. Сараби заступилась за меня?