Парвати бросила на нее резкий взгляд и столкнулась с таким же резким золотистым. Никогда не видела, чтоб молодая госпожа так смотрела.

– Тебе тоже пора замуж! – приказным тоном сказала Парвати.

Сараби закатила глаза и ничего не ответила.

– Где ты ее подобрал, Дарий?

Мой муж опять зарычал.

– Я еще раз повторяю…

– Это собрание для членов семьи династии, – сказала Парвати, перебив своего сына. – Наложницу Солена вот не позвали. Что она здесь делает? Оставил бы ее в своей спальне.

– Кажется, ни ты, ни Шойдра ею не являетесь династией, – ответил Дарий.

– Шойдра – жена царя, я – жена умершего царя. А твоя тощая, мелкая блудница – не жена царя.

– Вы можете сколько угодно оскорблять меня, – тихо сказала я, опередив ответ Дария. – Но, пожалуйста, будьте добры, уважительно относиться к моему мужу.

После моих слов воцарилась тишина. Солен скользнул по мне любопытным взглядом, а Дарий крепче сжал мою ладонь. Парвати усмехнулась.

Не могу сказать, что ее слова не задели меня. Нет. Сами слова из себя ничто не представляли. Да, я не очень высокая, но не мелкая. И тем более не тощая. Может мне далеко до очень аппетитных форм Разие, но мне никогда не предъявляли за мою внешность.

Но ее нападка предназначалась не только мне, Парвати решила оцарапать Дария тем, что он ничего из себя не представляет. С такой матерью и врагов не надо.

– И все-таки, – откашлялся Солен. – Давай вернемся к разговору. Парвати, не обращай на них внимание.

Шакалов сын! Не обращать на нас внимания. Я хотела развернуться и уйти, а еще увести своего мужа и сказать, чтоб он оставил их. Пусть дальше решают свои проблемы. К гнилым костям их проблемы. Позвать Дария на Север навсегда уже не казалось сумасшедшей мыслью.

– Тигриный Дом вот-вот нападет, – сказал Дарий, ведя нас за стол к Сараби.

– Ерунда, – бросил Солен. – Они и так достаточно напортачили. Похищение Эстер, похищение Кори. Я потребовал от них послушание за то, что закрою на это глаза.

– Шердиз был убит, они не закроют глаза, – резонно заметил Дарий.

– Дарий прав, Солен, – вмешалась Парвати. – Они готовятся к наступлению.

– Тогда нужно готовить оборону.

Вот, значит, как?! Когда Дарий говорит, что угрожает опасность – это ерунда. А вот если сказала Парвати – надо слушать.

– Или представить уже наследника как можно скорее, – усмехнулась она.

– Разие еще девять месяцев будет ходить беременной, – сказала Шойдра.

– Да, и не факт, что будет сын. Поэтому надо представить другого наследника.

Брови Солена взметнулись вверх, Дарий бросил недоумевающий взгляд на мать.

– Ты опять хочешь своего сына на трон посадить… Парвати, я думал, мы эти игры уже прошли. – Впервые я услышала настолько опасные ноты в голосе царя.

– А кто сказал, что речь о моем сыне? Я о твоем.

– Парвати, что ты такое говоришь? Ты знаешь, как тяжело я переживал смерть сына.

– Я знаю, что ты тяжело переживал смерть обоих твоих сыновей.

Солен зарычал, громко, с надрывом.

– Зачем ты ворошишь прошлое? – спросила Шойдра.

– Потому что иногда к нему нужно возвращаться.

– Парвати! – взревел царь. – Что за игры ты устраиваешь? Кахир погиб пять месяцев назад на Севере, а… другой мой сын умер даже без имени.

Я услышала, что у кого-то из присутствующих очень ускорилось сердцебиение, присмотрелась и поняла, что Шойдра бледнее обычного, а взгляд полон вины и боли.

– Зачем ты поднимаешь эту тему? – спросила она тихо. – Мы прошли это, забыли.

– Так время вспомнить! – торжественно сказала Парвати, на ее губах сияла улыбка. – Я-то умею далеко видеть. Мой дорогой Солен, знаешь ли ты, что произошло в тот день? Даже Шойдра не в курсе до конца.

– О чем ты говоришь, мама? – спросил Дарий. Я посмотрела на него и увидела за маской равнодушия легкое понимание и удивление. – Только не говори, что…

– Тс-с-с! Я сама расскажу. В тот день Шойдра была полна ненависти, кровожадности…. Но даже ее тигриной крови не хватило на злодеяние. И знаете, что было? Она приказала мне! Мне убить мальчика и его мать, Люкассу, вместе с ним.

– Люкассу?! – зарычала Шойдра.

– Когда Солен узнал, что она беременная он отослал ее ко мне вместе с другими девушками. Чтоб ты не поняла, кто именно из них понес от него. Тебя же не пустили в родильную комнату. А когда ребенка забрали, часть девушек просто вернулись сюда, за исключением одной, которая осталась служить мне. Но я себе оставила не мать, а обычную служанку.

– Люкасса?! – продолжала кричать Шойдра. – Все это время, твоя подстилка была во дворце?!

– Успокойся! – прикрикнула на нее Парвати. – У матери забрали ребенка, она считает его погибшим. И ты думала, что ее оставят без денег и хорошей работы? И это я отослала Люкассу.

– Солен… – покачала головой Шойдра. – Это оскорбление меня.

– Я с ней не спал больше, – легко ответил царь.

Вот так просто… Переспал, завел ребенка, его убили, она работает во дворце, а он просто говорит, что больше не спал с ней. Ерунда же, правда? Подумаешь, что было…

Меня переполняла ярость к Солену и жалость к Люкассе. Дарий тихонько поцеловал меня в плечо, видя, что я нервничаю. Я встретилась с ним взглядом. Он был полон печали, если бы у присутствующих не был идеальный слух, то я шепотом бы спросила, о чем он догадался.

– Вернемся к тому дню, – снова сказала мать Дария. – Шойдра… занесла кинжал над мальчишкой, а затем протянула его мне. Кто знал, что в тебе есть капля человечности?

– И кто мне это говорит, Парвати? – прорычала та в ответ.

– Я не убийца. И никогда ею не была.

В комнате снова воцарилась тишина. Все присутствующие медленно моргали, осознавая смысл ее слов.

– И я не исполняю твои приказы, – продолжила женщина. – Я оставила мальчика, зная, что нельзя разбрасываться такими драгоценностями.

– Мой сын жив? – прошептал Солен.

– Я отдала его в семью, которая долго не могла иметь детей. И когда его родители погибли… в одно время с твоим сыном на Севере. Я поняла, что это знак.

– Кори, – вырвалось их меня.

Взгляды присутствующих обратились на меня, а затем в их глазах расцвело озарение.

– Кори – мой сын?

– Да, Солен.

– Теперь понятно, почему ты носилась так с ним, – горько усмехнулся Дарий. – Я думал в тебе хоть какие-то чувства к ребенку проснулись. А ты и тут нашла того, кого возведешь на трон.

– Я просто прагматичная, сын мой. И как видишь, это полезно.

В моей голове складывались пазлы. Кори – сын Солена, то есть двоюродный брат Дария. И если он предвидит иногда то, как складываются пути, если Судьба нашептывает ему какие-то секреты. То его обращение ко мне «Сестренка» перестает быть таким странным. И… я вспомнила как Люкасса говорила, что Кори ее иногда слушается, а еще, что у отца Люкассы был дар предвидеть события.

Все складывалось в одну большую понятную картину.

Но знал ли Кори полностью ее или лишь видел урывками?

– Тигриный Дом, получается, в курсе, – сказал Дарий, прерывая всеобщее удивление. – Шердиз его явно непросто так похитил.

– Да, – кивнула Парвати. – В курсе истории. Я рассказывала лишь своей сестре, матери Раджа. Без имен, с намеком, что у Солена есть наследник.

– Ты рассказала?!

– Я хотела сдержать их агрессию, просчиталась. И я не всевидящая. Я не знала, что они быстро поймут, о ком идет речь и решат избавиться от мальчика. Его нужно охранять. Неизвестно, кто кроме Шердиза знает о ком именно была речь.

– Шрейден, наверняка, в курсе, – сказала Шойдра.

– Возможно, нужно звать их в гости. Время налаживать связи.

В глазах Парвати было столько возбуждения, столько превосходства, что мне стало противно. Для нее как будто речь шла не о жизни мальчика, не о судьбе народов, а просто все было игрой, где она может показать свое мастерство. Как отец Дария, который по его рассказам был рассудительным и доброжелательным, мог полюбить такую женщину?