***

***

Мысленно я отрицательно качнула головой. Нет. Я ведь его прибью. Как пить дать — уснет, и я его чем-нибудь тяжелым и приложу промеж этих самых больших глаз. За то, что приперся ко мне, денег вымогал и домогался.

И, кстати, денег этот Ваэрдеш точно не дождется. Дай такому, что он просит, так уже в следующем месяце он придет вновь и потребует ещё больше!

Куда местные власти смотрят, дворяне все эти ушастые? Я бы с радостью пошла к местным стражникам да сдала этого бандита, только откуда мне знать, не связан ли кто-то из них с преступниками? Я ведь неместная, мне по секрету никто ничего не расскажет. Кто-то просто завидовал, кто-то человечков недолюбливал, кому-то хотелось, чтобы я поскорее отсюда убралась. А кто-то из дроу просто гад… И приходилось всё делать самой. Крутиться и активно вертеться.

Молчание сильно затягивалось. Но я упорно продолжала делать вид, что мне всё равно на то, что он тут сидел. Словно у меня не мужчина тут посторонний, а новый предмет мебели.

Возвращаясь к теме… Я вновь склонялась к мысли, что надо найти мне влиятельного покровителя.

Кстати! Как только этот отсюда уйдет, надо будет спуститься в зал. Бумаги подождут. И осмотреться. Поспрашивать работников, кто у нас сегодня занял балконы. Кто ложи внизу. Может, и заглянул какой-нибудь дворянин на огонек. Тогда необходимо будет зайти к нему, познакомиться. Приглядеться. Откладывать этот вопрос нельзя — Ваэрдеш вот-вот потребует от меня ответа…

— Так и каков твой ответ? — наконец-то открыл рот дроу, и я, действительно привыкнув к нему, как к мебели, от неожиданности немного вздрогнула.

— Ответ? — переспросила с загадочной улыбкой, будто не поняла о чем идет речь.

— Решила ты… — сняв ноги со стола, он подался вперед, — платить мне железками или же воспользуешься куда более выгодным предложением?

И я, положив руки на стол, едва удержалась, чтобы не всадить ему куда-нибудь острое, только что заточенное, белое перышко. Однако ответила ещё более широкой улыбкой. Мне нужно было ещё время.

— М-м… Предложение несомненно… наверное, выгодное, — я сделала вид, что немного засмущалась. — Но сейчас… я так сильно занята, что у меня не было возможности всё хорошенько обдумать, уважаемый Ваэрдеш. Не позволите ли, мне подумать ещё совсем немножко. Дело всё же… немного деликатное. Может из-за слухов пострадать моя репутация, и это отразится на моем клубе. А, значит, это нанесет ущерб и вам. Ведь платить мне даже по нынешнему тарифу будет нечем.

Мужчина внезапно резко дернулся вперед. Мне повезло, что я в этот момент решила вновь сесть более расслабленно. И начала отклоняться назад. Поэтому его ладонь пронеслась всего в паре сантиметрах от моего лица. И маску ему с меня не удалось снять.

Мой взгляд налился тяжестью, а голос, наоборот, стал приторно сладким:

— Уважаемый Ваэрдеш, ну зачем же так? Не будет ли интереснее потом открыть эту тайну? Разве от этого лёгкого флера загадочности и таинственности я не становлюсь для вас более притягательной и желанной? Потерпите, прошу вас, ещё пару дней. Обещаю, я дам вам ответ. И, уверена, нас обоих он устроит.

***

Его же взгляд вновь стал цепким, а по губам скользнула жесткая ухмылка. Однако более попыток снять маску дроу не предпринял. Вернувшись на стул, он сначала немного помолчал, разглядывая меня, затем, резко поднявшись, сказал, что дает мне два дня. И потом он возьмет своё.

Что уж там он возьмет: меня, деньги или же всё сразу, уточнять не стала. Сжав перо в руке, сломала его пополам. Разорвала пару испорченных листов, немного отведя душу. А потом, встав, подошла к бару, налила себе бокал вина. Выпила его залпом. И стремительно покинула свой кабинет с твердым намерением, если не сегодня же найти себе покровителя, так хотя бы отсеять всех кандидатов из зала…

Через час, когда клуб должен был вскоре закрыться, а последнее выступление завершилось минут десять назад, зал практически полностью опустел. А я сидела за барной стойкой и, глядя на свое отражение в бокале с темным вином, грустила.

План у меня был хороший. Плохо только, что был. И сегодня никакая «рыбка» не попалась в мои сети. Нет, дворяне, и правда, были, как доложила прилежная Аника. Но, увы, ничего крупного. И «мальков» пришлось выпустить — они с моей проблемой помочь не могли. И неизвестно ещё, что будет завтра. Если такой же «улов», то у меня очень, очень крупные проблемы.

Так что же осталось делать? Выходить в город, становиться на площади в богатом районе и петь, в надежде, что кого-то я заинтересую? Что за несусветная глупость! Вариант отправиться в дорогие магазины не так плох, но тут богатые мужчины по обычным магазинам не ходили. Продукты им покупали слуги, одежду шили портные, которые приезжали к ним домой. Тоже самое и с обувью. На улице — совсем не вариант, по ним пешком ходили только бедняки. В парках прогуливались в основном парочки.

Может, стоит отменить своё завтрашнее выступление и купить билет в королевский театр?

Сделав глоток вина, я уже обдумывала, какое мне стоит купить платье для этого, как вдруг Аника робко произнесла:

— Госпожа. С вами хотят поговорить.

«Странно, отчего она вдруг так робко со мной заговорила», — подумала я отстраненно. И повернулась к Анике.

Девушка же, поклонившись мне, сразу поспешила исчезнуть. А я осталась наедине с высоким мужчиной. Дроу. В странном черном одеянии, похожем на какой-то военный мундир. Мужчина холодно и немного презрительно смотрел на меня свысока. И он мне сразу не понравился. Спесивый выскочка! Ушастый нелюдь! Высокородный…

Мысленно произнести очередную гадость я не успела, потому что дроу мне внезапно, пусть и немного, поклонился. Отчего у меня едва не рухнула на пол челюсть. А потом он ещё и галантным, учтивым голосом произнес:

— Будет ли уважаемая Вита’Луна завтра выступать?

Растерявшись от такого необычайно уважительного к себе обращения, я только утвердительно кивнула в ответ.

— Тогда позвольте прямо сейчас забронировать… если я правильно запомнил это выражение, большой балкон около сцены на завтра, а также два соседних. Слухи о вашем пении дошли и до моего господина, поэтому он отправил меня сюда проверить их. И я стал сегодня свидетелем правдивости всех слов, что оказались не пустыми домыслами. Поэтому мой господин выразил желание услышать удивительное пение Виты’Луны…

— К-конечно, я оставлю для вашего господина места, — пробормотала я, справившись с удивлением, и, не забыв о своем плане, будто невзначай уточнила: — А на чье имя бронировать?

— Обойдемся без имен, мой господин хочет сохранить инкогнито.

Мысленно застонав, что не смогу ничего разузнать заранее об этом загадочном дворянине, вида я не подала и кивнула в ответ:

— Хорошо. Я передам своим работникам пожелание вашего господина. И, если вы скажете время, в которое он приедет, мы постараемся…

— Не стоит, — дроу отмахнулся. — Мы и сами справимся. Главное, чтобы нам никто не мешал, дабы не возникло недопонимания и неприятностей… у вас.

— Я это тоже учту.

— Прекрасно… — он отвесил мне легкий поклон. — И спасибо за представление, Вита’Луна, меня оно действительно впечатлило. У вас прекрасный голос, видимо, сами боги наградили вас. Уверен, господин тоже оценит его по достоинству. И я бы…

— Я спою что-нибудь… особенное, — когда он немного замялся, я поняла, о чем он хочет мне сказать — слуга хочет угодить своему господину. Чтобы он точно остался доволен, — специально для него.

Вот и прекрасно! Конечно, оперу я ему петь не буду, но вот бельканто обязательно продемонстрирую. Тут так не поют: то ли не умеют, то ли не знают, как… Или же вовсе не могут: кто его знает, как голосовые связки у этих нелюдей устроены.

Мужчина, который так и не удосужился представиться, а я, находясь под впечатлением от его галантного поведения, вовсе забыла спросить его имя, на этой ноте попрощался и, откланявшись, ушел. А я, допив вино, наконец стянула треклятую маску. И ладонями провела по лицу, избавляясь от мерзкого зуда, который всегда возникал, когда я долго её носила.