Но то было тогда. Тогда в мою голову не приходила эта мысль. Да и зачем ворошить то, что было и чего уже не вернешь? А в моихвоспоминаниях Листар… Хороший. И любимый.

Но вернемся в настоящее.

Я не хочу больше быть домоседкой. У меня своя голова на плечах. Свои желания. Дела. Работа. И я буду петь. Всегда, что бы ни случилось. И я терпеть не могу, когда мне приказывают!

Эран же… как и сегодня, будет приказывать. Указывать, что и как мне делать. Потому что он такой, он так привык.

Поэтому нам с ним не по пути. Спасибо ему за то, что отвадил Ваэрдеша. Но никаких «нас» не будет.

Хороший секс точно не стоит всех неприятностей, которые последуют потом. Мне и без этого проблем хватает.

Допив горький отвар одним большим глотком и сдержав рвотный порыв, я со стуком поставила чашку на стол. Взяла лист и перо. И красивым подчерком написала:

«Эран!

Благодарю Вас за ваш, пусть и нежданный визит, а также желание помочь. Однако я в состоянии справиться с любыми неприятностями сама. И я желаю и впредь решать их все самостоятельно. Надеюсь, я не обижу вас этим заявлением. А также вскоре увидеть вас в числе гостей моего клуба. Обещаю, я исполню, как и обещала, для вас песни, что слышал ваш помощник.

Желаю вам хорошего вечера. А я сегодня уже слишком устала и плохо себя чувствую, поэтому лягу спать.

Вита’Луна».

Поставив жирную точку, перечитала записку ещё раз. Но не нашла в ней ничего лишнего. Всё было идеально. Я была предельно вежлива, однако настойчиво выражала свою точку зрения и желание её отстаивать. Также подчеркнула, что вижу его гостем в клубе, а не спальне.

Сложив бумагу вдвое, поставила записку на видное место: рядом с пустой кружкой. После, поднявшись, взяла ключ от дверей и вышла из кабинета, не став выключать свет, но закрыв за собой дверь на замок. Тот, кому записка предназначается, умеет проходить даже сквозь двери.

***

Чем ближе я подходила к своей комнате, тем тяжелее давался каждый шаг. Пока я просто сидела и думала, затем разговаривала с Эраном, не заметила, что у меня поднялась температура.

Надеюсь, это не ангина. А просто банальная простуда на фоне переутомления. Я столько дней работала без выходных, так ещё и постоянный стресс, который гасила вином.

Придерживаясь рукой за стены, я доползла до спальни и, ввалившись внутрь, закрыла и эту дверь на замок. Надеюсь, хоть здесь дроу хватит такта не заходить…

Кстати, я совсем перестала его бояться. До этого я переживала, что он настолько влиятельный, что может испортить мне жизнь. А сейчас… мне просто всё равно. Может, когда я отдохну и поправлюсь, всё станет как прежде, вернется и волнение перед моей дальнейшей судьбой, клубом…

Скинув туфли, просто отбросив их в сторону, к стене, прошла в ванную. Сняла там платье трясущимися руками. Задыхаясь от усталости, наскоро обмылась, смывая пот и тут же вновь вся потея.

Сил, чтобы надеть ночнушку совсем не осталось. Да и мне было слишком жарко, несмотря на прохладу в комнате. Поэтому, дойдя до кровати, я укрыла только ноги тонким покрывалом и, молясь о том, чтобы у меня была банальная простуда, а не нечто серьезнее, провалилась в полуобморочное-полубредовое состояние.

— Вернуться… я… смогу вернуться… — бормотала, представляя перед собой яркий портал, в котором виднелись силуэты высоких домов, мчащиеся по дорогам автомобили. — Я… — И я бежала так быстро, что, казалось, сейчас взлечу.

Что-то прохладное легло мне на лоб, и моё тело перестало дергаться.

— Пей, — приказал чей-то голос.

— Не… смей мне приказывать! — возмутившись, парировала я, и голос окончательно пропал.

— Пей! — тон сменился на угрожающий, и к моим губам приложили лед.

И я, стремясь утолить жажду, потушить жар внутри, ненасытно припала к напитку.

— Молодец, девочка…

Портал, что всё это время удалялся от меня, наконец-то оказался рядом. Влетев в него, я очутилась дома.

— Я так скучала… — увидев маму, сидящую на кухне и смотрящую в окно, будто выглядывала там меня, я не сдержалась и, расплакавшись, бросилась к ней. В её объятия. — Я так… скучала…

Пусть её одежда была почему-то мокрой, однако мне было так хорошо в её объятиях. Уютно. Меня больше не беспокоил жар. Не хотелось никуда бежать. Тут так спокойно. Дома… Рядом с родными…

Я прижалась ещё сильнее к ней.

— Всё хорошо… Спи, Светла-ана, — прохладная рука нежно провела по волосам. Слезы остановились, быстро высохли на щеках, и я, окончательно расслабившись, погрузилась в крепкий, мирный сон без сновидений.

Приоткрыв глаза, я сладко потянулась. За окном продолжала бушевать непогода, и только лишь немного посветлевшее небо намекало, что ночь сменилась другим временем суток. Сладко зевнув, укутавшись в одеяло как в кокон, я перевернулась на другой бок, желая поспать ещё пару часиков.

Однако перед тем, как мои веки вновь сомкнулись, я увидела бутыль, похожую на походную. Такой у меня никогда не водилось, но похожая была у Листара. Она долго сохраняла прохладу или тепло, как наш земной термос, и, благодаря удобной форме и специальным ремням, её можно было прикрепить к поясу или седлу.

Я точно знаю, что не брала ничего подобного с собой из нашего дома! Да и я помню, что у мужа она была поменьше размером, обтянута коричневой кожей и украшена золотой вышивкой.

Приподнявшись, чтобы лучше разглядеть бутылку, я убедилась, что зрение меня не подвело. Обтянута фляга черной кожей, на стыках видны потертости. Никаких изысков. Тот, кому она принадлежала, пользовался ей часто и долго. И явно не в увеселительных поездках.

Подтянув одеяло до самого подбородка, я пугливо внимательно осмотрела каждый угол своей комнаты. Никого. И только чужеродная фляга, стоящая на туалетном столике среди косметики, выдала, что в моей комнате кто-то был.

От моей комнаты ключ был только у Аники. На всякий случай. Однако я готова была поспорить на что угодно, что эта вещь принадлежала не ей. И поставить всё своё золото на то, что эта фляга Эрана.

— Проклятье, — выдохнув, я упала обратно на кровать и прикрыла ладонями глаза.

Значит, те приказы, что-то выпить, мне не приснились.

— Проклятье? — пробормотала ещё раз удивленно и даже убрала руки с глаз, будто это повлияло бы на слух. — Раз-раз…. Проверка слуха…

Слух тут был ни при чем. Голос был в лучшей форме, каким он был последний раз примерно месяц назад. Горло не болело, не першило.

Я сделала пару глубоких вдохов, дышалось удивительно свободно. Тело было легким. Получается, я не просто выздоровела, но и шикарно отдохнула, полностью восстановившись. Просто восторг!

Воодушевленная, я резко встала с кровати. Меня повело в сторону, одеяло выпало из ослабших рук, и я едва успела схватиться за край столика, до которого, пытаясь удержать равновесие, доковыляла на ватных ногах.

Радость была преждевременной. А легкость в теле ошибочной.

Подняв голову, я посмотрела на своё отражение в зеркале туалетного столика.

Ну что же. Могло быть и хуже.

Волосы сосульками, видимо, ночью я сильно потела. Цвет лица бледный. Глаза только сверкают раздражающим даже меня оптимизмом.

«Всё будет хорошо, Свет. Главное, с голосом всё в порядке!»

Я улыбнулась отражению…

***

В дверь внезапно тихо постучали, и я, сильно испугавшись этого невинного звука, дернулась. Потом подумала о том, что мне надо прикрыться.

А затем дрожащим от злости голосом произнесла с вызовом:

— Я вчера была уверена, что у вас хватит такта не заходить ко мне в спальню. Я ошиблась. В вас. И ваших манерах, — не знаю почему, но я точно знала, что за дверью стоит не Аника, не кто-то из других моих работников.

— Все мы порой ошибаемся, — да, ошибку он признает, только вот он ни капли не сожалеет о содеянном, судя по тембру его голоса, доносящегося из-за закрытой двери… Гад ушастый! — Я вот думал, что, когда вернусь, ты ещё будешь спать и проспишь до вечера.