Саня, стоя у стола, вертел в искусных ручках золотой крест примерно пятнадцати сантиметров длиной. И с усмешкой выспрашивал у монаха:

— Значит, тебя выгнали не с пустыми руками, Серёга? Что за крест? Ограбил аббата?

— Жить надо на что-то… — засмущался монах, опуская круглые глазки. Он всё также сидел на стульчике с высокой спинкой.

— И ты решил обеспечить себе безбедную житуху, не прилагая особых усилий? – продолжал ворик, всё более усмехаясь.

— Прежде чем осуждать, поищите бревно в своём глазу, — пробормотал экс-монах, цитируя Святое Писание.

— Чего, чего? – в натуре удивился Саня. Расхожую мысль он вкурил, но наглость подельника умиляла.

Сергий лишь ещё больше насупился.

Из собственно магазина появилась  блонда, сунула дяде дневную выручку, и чётко сказала:

— Хасим закрыл лавку и ушёл. Через стекло я ничего подозрительного не заметила!

— Отлично! – отвлёкся Саня. – Он закрыл магазин так, как я распорядился?

— Да, — подтвердила девушка. – На один английский замок. Его легко открыть изнутри.

Карманник положил крест на стол, и снова обратился к иноку ироничным тоном:

— Серёга, твои предъявы не уместны. Я – законченный жулик, но ты ж, блин, монах! Воровство – это тяжкий грех, нет?

— Грех – оставлять человека на произвол судьбы! — проворчал Сергий.

Неисповедимы поступки человека, и в этом смысле неисповедимость Господа нервно курит. На том и порешили.

— Вот! — Соломон брякнул на стол золотые ключи, настороженно взглянул на Саню. – Вы меня сильно напугали рассказом об отмороженных типах. Может, позвонить в полицию или оповестить Шамана? Он — очень крутой!

— Против драных киллеров не выстоит и спецназ! Вы уж поверьте, дядечка! – Сидоркин задумчиво сгрёб ключи, крутанул их на указательном пальце и подкинул на полметра вверх.

Сергий заворожено смотрел, как ключи переворачиваются в воздухе, маня искусительным блеском. Ключи взлетали и падали в Санину ладонь всего три четверти секунды, но монаху показалось, что это продолжалось три четверти часа, так притягательно было зрелище.

— Хорошо, — кротко согласился Соломон, явно приняв на веру слова Сидоркина. Он отошел от сейфа к стенному шкафу, открыл дверку, снял с вешалки пальто, начал облачаться.

Тем временем, Саня поймал ключи и крепко сжал их в ладони.

— Братец Александр! – пискнул инок. – Из-за этих ключей ты и украл раку?

— Верно, — ухмыльнулся карманник, вновь перевешивая ключи на указательный палец. – Неужели ты полагаешь, что кто-то мог польститься на старые кости вашего дурака–святого?! – спросил он у монаха, вращая ключи на пальце.

Круглые глаза Сергия стали ещё круглее. Наивность во взоре сменила жадность.

— А можно их посмотреть?

— Да не вопрос, — Сидоркин с превосходством отдал ключи.

Инок стал ощупывать золото пухлыми пальцами, хищно дыша. Машинально облизываясь и причмокивая.

Соломон сунул за пазуху дневную выручку, потом рассовал по карманам две толстые пачки долларов. Взял с полочки барсетку, залез туда горбатым  носом, проверяя содержимое.

Сидоркин обратился к Элисе, которая стояла рядом с романтичным видом:

— Поступаем, как договорились. Я и Серёга выходим через служебный вход. Потом…

Послышалась автоматная очередь, ещё одна… звон разбитого стекла, невнятные крики, грохот…

Сидоркин мигом оборвал инструктаж и крикнул, с тревогой глядя на узорчатую дверь, ведущую в магазин:

— Отморозки пришли! Меняем задумку! Быстро все к служебному входу!

Карманник подтолкнул Элиску, та прыгнула к чёрному ходу и скрылась в дверном проёме.

— Шуруй, чёрт возьми! – прикрикнул Сидоркин, дёргая монаха за руку. Тот вскочил и засеменил вслед за девушкой.

Карманник прыгнул к антиквару, и усиленно пихнул:

— Чеши, Соломон, мать твою!

— Золотой крест! – еврей кинулся к столу с распростёртыми объятиями.

Жадность порождает бедность, а иногда и смерть. Дверь, соединяющая магазин с кабинетом, распахнулась, и в кабинет ввалились заполошенные демоны.

— Санёк, етит матит! – радостно заголосили нечистики.

— Чччёррт! – Сидоркин быстренько убежал в чёрный ход.

Порось дал короткую очередь. Одна пуля попала пожилому еврею в ногу. Жидок вскрикнул, пошатнулся, рухнул на колено, перекатился на спину, зажимая бедро обеими руками. Из-под пальцев сочилась кровь.

Демоны споро подбежали.

— Где золотые ключи!? – заревел Пороська.

— Ты отдал их карманнику!? – прорычал Хрыщ.

— Отвечай! – Порось взмахнул автоматом и с силой опустил кованый приклад на еврейскую голову. Удар пришёлся точно в лоб, Соломон обмяк и перестал подавать признаки жизни.

— Зачем, мля, ты это сделал!? – Хрыщ толкнул братца. – Как он, сука, теперь ответит!?

— Это его проблемы! – заносчиво ответил Порось.

— А?.. – тупо ошалел Хрыщ.

Менопаузу прервали три сочных, громких хлопка, донёсшихся с улицы.

— Что там за хрень!

— Поскакали и узнаем!

* * *

Демоны выскочили из дверей служебного входа на улочку, плотоядно огляделись. И несколько растерянно встали на месте.

— Да уж, да уж…

Прямо под копытами в кедах валялись два тела – мужское и женское. А в паре метров стоял маленький толстяк в чёрном плаще, с заплывшими глазками и с тройным подбородком. Он подул на дымящееся дуло револьвера:

— Чёрт подери, парни, мне приходиться выполнять вашу работу! – толстяк сунул оружие в карман плаща.

— Ты кто? – спросил Хрыщ, не знавший ни о каком агенте. Он настороженно водил дулом пистолета.

— Расслабься, — усмехнулся нежданный помощник. – Я — Конфуз. Служба «НБ». – Толстяк показал треугольный серебряный значок. На нём была выгравирована шестиконечная звёздочка.

Поня склонился над лежащими людьми. Отложив автомат, кряхтя, перевернул мужское тело лицом вверх.

В груди зияли две раны. Сын ритора расстегнул пиджак, разорвал рубашку, приложил пришитое ухо к сердцу. Затем вскочил, подхватив оружие.

— Санёк – покойник! – объявил он. Заметил толстяка. – Ты агент?

— Служба «Нахрен Бога», — ответил за агента Хрыщ, хмурясь и тиская автомат. Кажется, он был недоволен непрошенной помощью.

— Дьявольская Безопасность! – в благоговении вскричал Пороська.

— Меня направили вам в помощь. Я убил карманника и блонду, — просто сказал агент. – Забирайте у покойников ключи и возвращайтесь в ад. Дьявол вас ждёт.

Толстяк повернулся и вразвалку пошёл прочь.

Где-то невдалеке, бессчётный раз за день, заиграли всяческие сирены.

— Ах, кайф! — Дьявол плескался в бассейне, у себя в резиденции. Вот он вынырнул, помотал головой, подплыл к лесенке, ухватился за гладкий поручень и вылез из воды.

На герцоге были семейные трусы в цветочек, до колен. Светлейший взял со стульчика длинное полотенце, с нарисованным на нём волком, и стал вытирать изрядно волосатое тело. Хвост спокойно спускался на пол.

Возле бассейна стоял лёгкий пляжный столик. На столике — тарелка с персиками. Рядом фигуристая бутылка и негранёный стакан.

— Стук-тук-тук… — в помещении с колоннами появились Хрыщ и Порось в своём демоновском обличье: гротескные рожи и зелёные шорты.

Дьявол промокнул глаза, бросил полотенце на стул. Помощники почтительно переминались. Шеф налил в стакан на два пальца тёмного пойла, выпил одним духом,  закусил персиком, протянул своенравную руку:

— Дайте ключи!

— Ключей нет, мой герцог, — тушуясь, ответили демоны.

— Чтоооо!? – рявкнул хозяин преисподней. – Как это понимать, мать вашу!?

Испуганное эхо забилось между колоннами.

— Мы обыскали тело карманника, и тело блонды, — объяснил хриплый демон.

— Ещё мы обыскали лавку антиквара, — добавил демон с альтом. – Ключей нигде нет!

Дьявол ненадолго задумался. Движения мысли легко читались на породистом лице. Иногда мысли тонкими струйками пробегали по рубину зубов, вспыхивая красными искорками.