Мышкин недвусмысленно вскинул автомат, ещё секунда и он… щелкнет затвором. А потом…

Светоч вылез из кабины, обошел автобус. Гашники следовали по пятам, их ноздри подрагивали — охотники почуяли запах дичи! Михайло потянул в сторону панель двери, открывая салон. Взглядам ментов предстали две непромытых симпатяжки, очкарик с трубкой в зубах и груда тусклого, жёлтого металла.

— Та-ак… — зловеще сказал Козлов.

— Откуда бронза? – с интересом спросил Мышкин.

— Из полей, — хором ответили девушки. – Профессор, скажите!

— Да, скажите им! – выкрикнул Гейзер из кабины.

— Виталий Степаныч, объяснитесь, — попросил Светоч.

Полицейские парни озадаченно переглянулись:

— Что за хрень?

Профессор усмехнулся и буднично произнес:

— Здравствуйте, господа полицейские! Я профессор истории и археологии, а это мои студенты. Едем с раскопок. Везём в институт фрагменты памятника Эпохи «Бронзового века». В целом, фрагменты представляют собой…

— …фигуру бога Солнца, которому поклонялись древние скифы! – помогли студенты, чутко уловив запинку руководителя.

— Да! – важно кивнул профессор. — Прошу не задерживать. Мы жили в полевых условиях две недели и хотим домой.

— Ни хрена себе! – опешили гаишники. – А… документы на груз у вас есть?

— Где их взять? У древних скифов? – удивились девчонки.

— Вот моё удостоверение профессора и «Открытый лист», подписанный московской службой! – учёный подал красную книжечку и бумагу с гербовой печатью. – Документ разрешает проводить археологические изыскания в районе, откуда мы и едем!

Старлей мельком просмотрел документы. Вернул:

— Счастливого пути, профессор! – он козырнул. Отдал Светочу его документы: — Соблюдайте правила дорожного движения!

Полиция пошла прочь – к своей машинке, что находилась в двадцатке метров. По дороге обменявшись парой пикантных реплик:

— С цветметчиков мы бы взяли неплохую денежку!

— Как всегда мы делаем…

2006, 2013, 2017 (ред.).

Комедия абсурда, фантасмагория.

Здесь процветает бессмертная мафия, разговаривает кот и происходят чудеса. Верховодит всей каруселью Госпожа Удача, раздавая подарки и возмездие, на свой вкус…

Данная сказка – это последний текст из серии «Безумные сказки Андрея Ангелова», придуманный в Западной Сибири. Повесть не вписывается в «каноны» других текстов сказок, и даже сам автор считает её наиболее «безумной из безумных».

Людям со слабой психикой и хмырям читать не рекомендую.

На диком пустыре столицы встретились две банды, и обменялись изящными кожаными кейсами. В одном по традиции лежали деньги, а в другом – старинная икона. После того, как обмен состоялся – обе банды разошлись в разные стороны.

— Один, три, пять, восемь… — считал секунды Михал Михалыч. Он ободряюще крикнул:

— Ложись, братва! – и первым упал на пыльную столичную землю. Команда шлёпнулась рядом.

— Чёрт! – удивился Громила, наблюдая как в его руках взрывается кейс. Его с сильно изрезанными животом и ногами швырнуло наземь, а потом оземь. Фальшивые доллары застлали горячее небо.

Да-с, мафия бывает не только бессмертной, но и смертной.

Прошло сколько-то секунд. Банда Михал Михалыча встала насмешливым кругом над истекающей кровью бандой Громилы. Испуганным звеном в кругу насмешки выступал Жора, но это никого не волновало.

— Ах, Михал Михалыч! – совсем не восторженно вымолвил Громила. – Я тебе честно принес  подлинник. А ты... Ты — тварь.

— Тварь – это ты! Мёртвая. – Михал Михалыч с нажимом наступил Громиле на половое яйцо. — Моя идея с фальшивыми баксами и бомбой в чёрном изящном кейсе была великолепна.

Подлец щелкнул пальцами. Тут же услужливые руки подали блестящий инструмент – нечто среднее между плоскогубцами и ножницами — Яйцерез. Главарь плотоядно облизнулся, помедлил… и ещё раз щелкнул пальцами. Руки исчезли вместе с инструментом. Полураздавленное яйцо Громилы благодарно всхлипнуло.

— Жора, покажи мне рисунок! – важно сказал Михал Михалыч, отходя в сторону. – Братва, пристрелите всех!

Жора преданно открыл кейс и показал икону Михал Михалычу. А чуть в стороне загромыхали пистолетные выстрелы, и полилась человеческая кровища…

Примерно в это же самое время Госпожа удача привела армейского дезертира на городскую помойку и сдала в руки артели интеллигентных бомжей. Вита целовалась с папой, трое братьев-близнецов искали встречи после долгой разлуки, а кот готовился к исповеди. Орхидеи-люб рыскал по Петровскому парку, а менты Свинук и Свинятин разрабатывали операцию по поимке Михал Михалыча…

Сутки назад.

— Докладывай, Аристофан Андрюшкин! – последовал приказ.

— Сегодня, в пять часов утра, в моей роте произошла массовая бойня. Двое первогодков расстреляли из автоматов четырёх старослужащих, – лицо Андрюшкина озарила томительная грусть. Он смущенно прокашлялся.

В кабинете командира подмосковной части наблюдался кворум офицеров. А именно:

Андрюшкин — круглолицый, жизнерадостный капитан.

Командиры трёх других рот — Активин, Пассив и Хомяков.

Заместитель командира части – вальяжный майор Косяков.

Гоголев — суровый подполковник, хозяин кабинета. Он сурово поправил:

— Я тебе не приказывал кашлять, капитан.

— Простите… — Андрюшкин преданно взглянул на начальника. — Иванов, Петров, Сидоров въехали на небо сразу. Раненный Брат Иванова отвезён в госпиталь…

— Разрешите? – как в школе поднял руку Косяков, вставая.

— Разрешаю.

— Брат Иванова отбросил копыта, — меланхолично сказал Косяков. – Наш медик части установил, что пуля прошла в сантиметре от печени. Однако госпитальный врач увидел, что пуля пробила печень. Брат Иванова поздоровался с ангелами ещё в части, просто наш медик не вкурил. Парню не повезло, как и брату… — майор грустно сел.

— Кстати, о везении! — подпрыгнул капитан Андрюшкин. – Одному из убийц помогает Госпожа удача. Короче, ребята, как-то раз был такой прикол… — он широко улыбнулся.

— Андрюшкин, убери идиотскую улыбку! – напыжился Гоголев. – И  не забивай нам мозг всякой мистической ерундой. По сути!

Капитан немедленно вытянул руки по швам, и гаркнул:

— Виноват! Спешу доложить, что бойню устроили Баев и Клюев. Оба сибиряки, отслуживавшие по три месяца.

— Причины?

— Думаю о них… Видите ли, товарищ подполковник, личными отношениями бойцов я сильно не интересовался. Но… — Андрюшкин неловко пошарил по лицам офицеров, ища помощи.

— Стопудовая причина – это «дедовщина»! – продекламировал Косяков.

Капитан искупал майора в своей признательности. Тот приосанился и стал набивать косяк.

— Угу… — изрек Гоголев, поднимаясь со зловещим видом.

Активин и Пассив в страхе обнялись. Косяков делал вид, что занят свой папироской, а Андрюшкин непроизвольно сделал шаг назад – к выходу.

— Скоро здесь будет расстрельная комиссия по изучению причин бойни! Из Столицы, мать вашу! – зарычал Гоголев. — И комиссия причины найдёт! Как мы все понимаем, на солдатиков комиссии плевать, но на общественное мнение она плевать не может. – Подполковник пристальными глазами ощупал офицеров. – Короче, сейчас каждый командир чешет в свою роту и проводит беседу с личным составом. Неуставных отношений у нас нет, и никогда не было… Ясно?!