— Где Вы вчера были целый день?

— Дома валялся...

— С кем?

— Один. Даже кот меня покинул, — Бутербродов театрально провел рукой по глазам, и понял, что они действительно «чешутся». Ах, мой Кыся…

— А почему тогда не открывали? Я звонила—звонила утром. И вечером приходила. – Юлька, в своей манере, строго глядела сквозь очки.

— Я приболел, — не нашел ничего лучшего ответить врач. Другой бы на его месте давно выгнал прилипчивую девчонку, но Бутербродов не мог, мешало воспитание. И ещё – он был добрый.

— Имейте в виду, Андрей Васильевич, по планете гуляет СПИД, в нашем городе уже есть случаи, — наседала девица.

— При чём здесь СПИД? – нахмурился врач.

— При том! Говорят, Вы влюбились.

— Кто говорит!? – искренне удивился доктор.

«Конь в пальто!» — шепнул внутренний голос, причём обоим сразу.

— Елена Сергеевна… — усмехнулся Бутербродов. — Юлька, ты, никак, ревнуешь? — в тоне проскользнули насмешливые нотки. Не специально, так получилось.

— Отнюдь! – девица гордо вскинула голову. – Просто охраняю своё будущее семейное счастье.

Бутербродов нарочито глянул на наручные часы:

— Двенадцать минут истекли, — он натянул туфли и взял зонтик.

Девица поджала губы, смерила Андрея уничтожающим взглядом и вышла с гордо поднятой головой.

— Юль, кстати, ты Кысю не видела? Второй день не появляется, — крикнул вслед Бутербродов.

Босоножки шлепали уже где-то в районе калитки. Андрей Васильевич вышел на крылечко:

— Эй, Юль, я тебя вовсе не выгоняю, а я просто спешу! – проорал доктор. – Не обижайся, пожалуйста.

Закрыл дверь на английский замок, спустился по ступенькам крыльца и поспешил на автобусную остановку.

Вечерело, но было ещё светло. Смеркалось, проще говоря. Бутербродов задремал, покачиваясь на мягком сиденье автобуса №9. Снилось ему, что он совокупляет мир, в разных позах. Как именно это выглядело – доктор и сам после не смог бы сказать, люди редко запоминают детали своих снов. Но ощущения были приятными.

— Молодой человек, предпоследняя станция, — потрясла его за плечо сухонькая старушка с бойкими глазами.

— А! – врач встряхнулся. Старушка погрозила ему пальцем и ретировалась.

Бутербродов мотнул головой, окончательно приходя в себя. И вышел из транспортного средства. Автобус бибикнул и уехал. Моросил дождик. Доктор открыл зонтик и осмотрелся.

Прямо – автобусная остановка (три стенки с лавочкой), слева – магазин с аляповатой вывеской «Продукты от Зины», справа лепились небольшие домишки. В сторону домиков и удалялась старушка из автобуса, больше не было видно никого. Вроде… В глубине остановки Андрей Васильевич приметил человеческую фигуру, и споро достал бумажку с адресом. Подошёл. На лавке сидел мужичок в драном пиджаке и сизым носом, лицо прикрывала кепка.

Местный алкаш, к Ванге не ходи… но выбирать не из кого.

— Скажи-ка, друг, где находится улица Набережная? — вежливо попросил доктор.

— Мужик, дай сотенку, тогда и скажу, — развязно произнес алкаш сиплым голосом.

— Чёрт, — врач вновь осмотрелся, но округа была безлюдна. Делать нечего, он достал купюрку. Оборванец жадно выхватил деньги из докторских пальцев и попрыгал к магазину.

— Ээй, стой, сволочь! – негодующе проорал вслед Бутербродов.

— Тётка Агафья здесь не живёт, — крикнул мужичок на ходу. – Не трать время.

Доктор недоуменно гмыкнул и закурил. Повернулся и… вздрогнул. Прямо перед ним стоял длинный субъект в пенсне и в шляпе, с меланхоличным лицом.

— Дом тётки Агафьи сразу за магазином, — грустным голосом сказал субъект.

— Так, — вымолвил Бутербродов. Непонятные ситуации утомляют. И раздражают, и заставляют злиться…

— С чего ты взял, что я приехал к ней!? – заорал врач в лицо субъекту. – У меня на роже написано? Вот прямо читается, да!?

— Я догадался, — просто ответил странный субъект, отходя в сторонку.

Когда нельзя пустить в ход кулаки, то мужчина становится безоружным. И он вспоминает, что приехал к колдунье, по делу, явно отдающему чертовщиной.

— Эй, ты ангел или демон? – прозрел врач, сбавив тон.

— Туда, — субъект показал направление. — Зелёный дом, не ошибешься.

— Кажется, здесь, — Бутербродов стоял перед небольшим зеленым домиком. Калитка на одной петле, двор зарос сухостойным бурьяном, рыхлая земля в лужах.

Дождик иссяк, кстати. Доктор сложил зонт и постучал в некрашеную дверь. Она тотчас же отворилась: на пороге высокая девушка лет шестидесяти пяти. Каштановые волосы завёрнуты на голове тугим жгутом, на щеках ямочки. Большая родинка под нижней губой. Синее платье, ожерелье из черного турмалина… Гость попал под прицел живых серых глаз.

— Мне нужна тётка Агафья. По важному делу, — пробормотал врач, смущаясь.

Гадалка пристально разглядывала его. Андрей краснел и бледнел, но глаз не опускал.

— Ну, проходи, — хозяйка посторонилась. Голос был не лишён приятности.

Миновали сени, оказались в избе. Кухня с русской печью, пара деревянных табуретов, стол (покрытый клеёнкой) с лежащими на нём очками и тетрадкой.

— Садись, — повинуясь персту хозяйки доктор сел, тиская зонтик. Тётка Агафья пристроилась напротив.

— Слушаю, — молвила ворожея. Она смотрела на доктора с лёгким любопытством, а глаза улыбались. Как позже понял Бутербродов, глаза улыбались всегда, такова была у Агафьи эмоциональная манера поведения.

Доктор покрепче сжал зонтик. Фух, поехали!

— Я хотел у вас кое-что узнать… скажите, если… человек… займётся чёрной магией – это опасно?

— Очень опасно, — серьёзно отозвалась ведунья.

— А в чём выражается опасность? – через паузу спросил Бутербродов.

— Во всём. С дьяволом шутить нельзя.

— Но вы же сами колдуете! — вскричал доктор.

— Я не колдую, молодой человек, а помогаю людям. Это разные вещи. – Женщина говорила напористо и уверенно. – Кроме того, в каждом деле есть свои навыки и знания. Магии надо учиться.

«Я знаю то, что ничего не знаю», — сказал намедни то ли Платон, то ли Архимед. В мозгу доктора разлилось мощной волной такое вполне себе охреневание.

— Так вы учились!? Разве существует специальность «ведунья»?

— Подобные знания нельзя получить в институте. Мне они достались от матери, её обучала бабушка. – Ворожея теперь рассказывала степенно, плавно выговаривая.

Беседа получалась занятной, но малосодержательной. Однако прямо сказать цель своего визита Бутербродов не мог. Точней, не смог. Смущаться он уже перестал, и не более. Впрочем, смелость упорно рвалась в атаку… и вырвалась.

— У вас целая династия, красавчики! – польстил Бутербродов. – А вот скажите… если у тебя на руках тексты заклинаний, можно попробовать? Ничего ведь сложного. Прочитал слова, исполнил особый обряд… а?

Сделать статую очень просто, надо лишь взять кусок мрамора и отколоть всё лишнее… Колдунья искренне рассмеялась:

— Если ты купил в киоске книгу с заклинаниями, то… в добрый путь, мой друг. Знаешь, ко мне иногда забегают… молодые влюбленные девочки… показывают заговоры из бульварных газет, мол, Агафья, оцени приворот… Я всегда отвечаю – не выйдет.

— Почему?

— Только маг по рождению сможет заставить работать заклинание. А тексты из «Роспечати» – это просто Лол, выражаясь языком молодёжи.

Томительная грусть + экстаз души + немного льда  — это оригинальный коктейль эмоций... Наверняка в будущем его научатся создавать искусственно. Бутербродов искренне кайфовал на данных посиделках.

— Вы каждому клиенту так открыто всё рассказываете? — решил он поиграть в кокетку.

— Я женщина прямая и бесхитростная, — разъяснила тётка Агафья. — И одинокая.

Мыслящий человек обречен преодолевать фобии. И особенно грустно становится тогда, когда фобия конкретно намекает, а в её руках спрятано колдовство… Бутербродов как-то скис, неловко оглянулся на дверь.