— Прошу! Извините за задержку, я учил хамов. Теперь можете выехать, а я за Вами.

— Млин! – выдохнули мужички.

* * *

За следующий час Жора успел сделать много: он распинал по кустам парочку КАМАЗов, хамски его обогнавших; закинул на крышу многоэтажки несколько дорогих иномарок, подрезавших на повороте; пяток машинок, за неправильную парковку — превратил в бесформенные куски, мня железо в руках как картон; размазал по асфальту наглый мотоцикл; закинул гаишника, желавшего содрать штраф за якобы «пересечение сплошной», — на близлежащее дерево. Прежде, однако, попытался объясниться:

— Командир, предъяви доказухи, — вдумчиво попросил Жора. – Фото- или видео-фиксацию нарушения.

— Щас я те выпишу протокол, вали с ним к нам в отдел, получай повестку в суд и вот там и доказывай, что не верблюд, — заносчиво ответил инспектор. – Мне похрен.

— Без проблем, — ответил Жора и закинул ДПС-ника на сосны Ясеневского лесопарка.

В следующее мгновение возбуждение кончилось. Резко пахнуло конской мочой. Таксист вспотел, икнул и пукнул… похлопал непонимающими глазками.

— Снимите меня, мать мою! – завопил гаишник, цепляясь за крону.

— Ик! – икнул напоследок Жора. Задрал голову к верхушкам деревьев, зазырил напуганного мента, суетливо вскочил в белое такси и умчался. Куда именно – никто не узнал.

Респондентом №2 был Вася – парень лет двадцати семи, с унылым лицом.

— Итак, прежде чем приступить к процедуре – я должен дать краткие разъяснительные инструкции, — торжественно сказал Зайцев.

Сводные братья, в белых халатах и чепчиках, по-садистки улыбались, к слову, — все улыбки людей в белых халатах воспринимаются именно таковыми.

— Не нагоняй страхуёчков, — осадил коллегу Волков и подал Васе ма-аленькую  мензурку: — С тебя малаф, а с нас сто баксов. Зелень у нас – вот, — показал купюрку, — где взять малаф – ты знаешь. На все дела, у тебя по времени полчаса, а в идеале минут пять-десять. Всё ясно?

Васе не хватало эмоций по жизни, и в их поисках он уже обошел все «странные места». Тусовался с байкерами и сатанистами, изучал подземелья Москвы, выезжал на инопланетную охоту, заводил знакомства с фетишистами, однажды посетил «голубую» вечеринку и пару разочков побывал на встречах писателей. Подлинная, «не изъезженная»  эмоция – редкая нынче штука, и объявление о покупке эякулята её прямо-таки заявляло!

— Не ясно, — отрицательно мотнул головой Вася. — Мне нужно, наверное, сказать своё имя, возраст, ответить про наличие половой жизни, чем болел в детстве… Стандартная анкета при сдаче анализа.

Онанист без иллюзий. Млин. А, может, не онанист. Тогда кто, — идейный её противник?.. Академики состроили кислые мины.

— Мы не берём анализы, — закипел циник. – А платим хорошие бабки за то, что ты обычно делаешь бесплатно!

— Я не занимаюсь мастурбацией, — уныло ответил Вася. – Не умею. Прошу научить, готов заплатить за курсы те сто долларов, что вы мне дадите.

Сводные братья переглянулись. Проще всего сказать «До свидос», но на простоте уже поставили точку, значит, теперь выбираем сложности. В науке по-другому не бывает.

— Без проблем, — усмехнулся циник. – Садись, Вася, на диванчик и снимай штаны. Щас тебе Мишаня прочтет теорию, которую я тебе наглядно буду показывать на практике. Заслушивай и повторяй…

* * *

— Есть! – радостно воскликнули братики, белесая жидкость толчками стекала в ма-аленькую мензурку.

В следующую минуту был наведён опытный раствор, на фигуристый флакон наклеили этикетку: «Вася».

– Спасибо за инструктаж! – с чувством произнёс Вася, застегивая ширинку. Унылая рожица сияла. – Скажите дату, когда мне снова подойти, у вас клёво!.. – Он достал из карманчика блокнотик и ручку.

— Нее, чувак, — напыжился Волков и несколькими струйками оросил Васю его же «именным» возбудителем! – болтнул ощутимыми остатками и поставил флакон на полочку, рядом с флаконами Феди, Пети и Жоры.

Резко пахнуло конской мочой!.. Потолок качнулся, стены сжались и распрямились, а после комната крутанулась на 360 градусов. Возникло прозрачное объёмное марево в виде шестиконечной звезды, — в нём отразилась усмехающаяся плюшевая морда… Вася вспотел, икнул и пукнул. Всё встало на круги своя.

Исследователи впились глазами в респондента! Вася вытянул унылые губы трубкой, сказал задумчиво:

— Знание… это сила! – он требовательно глянул на братиков. – Продиктуйте мне рецепт онанизма, я его запишу! – навострил ручку на блокнот.

* * *

Вскоре Васю вышвырнули на лестничную площадку. Дверь квартиры за ним яростно захлопнулась.

Возбуждённый чуть покачнулся, выпрямил равновесие и двинулся прочь. Блокнотик с ручкой томно прижаты к груди, взгляд рассеян. Через несколько метров Вася упёрся в лифт. «Пожевал» губами, скатанными в унылую трубку, глаза уткнулись в небольшой листок размера А-4, прикреплённый к двери кабины.

— Инструкция пользования лифтами, — прочёл Вася. — Для вызова кабины лифта – нажмите кнопку вызывного аппарата…

Так он стоял и шевелил губами сколько-то времени. Лифт ездил туда и сюда, иногда высаживая на площадке семнадцатого этажа жителей. Вася читал и переписывал чтение в свой блокнотик.

— Едешь, милок? – ласково спросила возникшая рядом бабушка из сто девяностой квартиры.

— Ехать небезопасно! – трагичным шёпотом сказал Вася. – Давайте прочтём и перепишем инструкцию, а потом и поедем, точно её соблюдая… Я уже на две трети проникся Правилами пользования лифтом!

Старушка перекрестилась и начала спускаться по лестнице.

Чуть позже Васю можно было наблюдать в холле метро, совершавшего похожие манипуляции с инструкциями по эксплуатации метрополитена. А потом к странному гражданину подошла драная полиция и повела с собой. Что в отделе говорил возбуждённый про инструкции – осталось загадкой.

* * *

— Короче, один раз, мы со знакомыми бесенятами, пришли в общественную баню, — рассказывал реал-стори дымчатый котик. Рядом «грели уши» мордовороты и семь-восемь респондентов, ожидающих вызова в лабораторию. Дело происходило в «Зале ожидания», под который временно была приспособлена гостиная кухня.

— Нам тогда было по двести двадцать лет, юнцы,  мать нашу… И видим, что через полку от нас моется какой-то плешивый демон… Как только он отошел в парилку, мы прыгнули на его лавку и нассали ему в таз литра два. Демон возвращается и начинает мыть свою плешивую репу, мы, естессно, ржать… А он ничё не понимает, вертит намыленными рогами, — зверюга самодовольно загылился. — Так-то мы развлекались в детстве…

Общество потребления нервно курит по сравнению с обществом онанистов.

— Гы-ы, — прыснули громилы. – Гыыыы!..

— А чё, смешно! – заржал и кворум. По обществу и анекдоты, смехуёчки запрыгали по рожам респондентов. Вдруг чья-то смуглая рука, твёрдая и сухая, схватила кошака за загривок и швырнула с уютного дивана на жёсткий пол. С диванчика поднялся крепенький Митя, с простодушным лицом, лет пятидесяти, он размыслил вслух, сплёвывая:

— Кота лучше закопать, а в грудь вбить деревянный кол!

Никто ничего не понял. За что досталось интересному роботу, призванному развлекать клиентов? Какой может быть спрос с искусственного интеллекта!

— Чё за хрень! – заорал котик, жигая пушистым хвостом. – Попутал, чувырла!?

— Ээй, — нахохлились громилы, выражая всеобщее мнение. – Ты кошака не обижай, млин.

В дверном проёме вновь сверкнули профессорские линзы Миша Зайцева:

— Следующего просим.

Митя просветлённо глянул на кворум:

— Всех их не закопаешь, тоже верно, — произнёс он с усмешкою. Нервно огладил голову и вышел, следуя за ботаником в лабораторию.