В понедельник, в то самое время, когда мордовороты торчали в фитнесе, а их экс-подружки томились на экзамене, — сводные братики проснулись в своей спальне (она же лаборатория). Родичей не наблюдалось – папа уехал в МГУ на работу, а мама отправилась на поиски помещения под фотостудию, которую намеревалась открыть.

Котик не появлялся, а если бы возник – то был бы принят с восторгом. Во-первых, —  надо спросить, любит ли он ириски, во-вторых, — без такого забавного зверья скучаешь в принципе, в-третьих, — научить кота говорить – это, видимо, не сложней, чем создать беспилотник.

— Слышь, а как ты узнал, что Распутин делал возбудитель? – спросил циник, лениво перемалывая зубами ириску. – Только не говори, что на уроке истории, блин.

— Вычитал в Интернете, — спокойно ответил ботаник. – И рецепт тоже нашёл в Интернете, только не смейся.

Всего тридцать лет назад все эти наши интернеты считались лютой диковиной, сорок лет назад – научной фантастикой, а еще чуть раньше – ересью. Сегодня Интернет – это та вещь, которая поработила сознание, а местами и растворила его в «виртуальной кислоте». Всемирная паутина заставила нас поверить в реальность терминаторов, машины времени, в существование иных цивилизаций и в копи царя Соломона. И посему смеяться над Интернетом – бесполезно, всё равно весь его не высмеешь.

— Чё, круто, — заметил циник. И добавил через зевок: – Выходит, что рецепт может найти ещё долбанная толпа народу?

— Теоретически — да, — согласился Миша Зайцев. – Однако в Интернете сотни миллионов сайтов, а количество информации на них даже представить страшно. Выводы очевидны.

Очевидность – та штука, которая уникальна только для тебя, ведь эксклюзив бывает лишь в единичном варианте. Леонтий Волков ехидно подмигнул:

— А если всё же найдут рецепт?

— Допустим, ты явил себя на какой-то форум и увидел текст на французском языке, — перешёл к наглядной практике Миша. – Ты подключишь онлайн-переводчик или…?

Сотни ботаников и тысячи циников ищут информацию, которая нужна только им. И если по ходу попалась какая-то занимательная фигня, то ты её посмотришь и «забьёшь» на неё. А если фигня не занимательная, с твоей точки зрения, — то и не взглянешь. В принципе, Мишаня логичен – не каждому возбудитель нужен, да и не каждый в него верит. И не каждый его поймёт. Точно хреновина, в которую угораздило ввязаться. Так подумал Волков, но упрямо повторил:

— А если долбанный рецепт кто-то ещё пробует?

Без дьявольского копирайта возбудитель не работает. Так ответил бы котик, но его не случилось. Поэтому ребята продолжали «пережёвывать» никчемные мысли, наряду с ирисками.

В таких тупых диалогах и прошло утро. В социальной сети «Сосайтники» – полный штиль, на улице – бледный зной, а в юных головках – томительное волнение. Ждали папу. Он пришёл во второй половине дня, — судя по приглушенным звукам, Зайцев-старший понямкал и приземлился где-то в районе гостиной кухни.

— ЛетсГоу! – подбодрил Волков.

И названные братики переправились в гостиную.

* * *

Папа чинно сидел на диванчике и зырил телек. Да-да, до сих пор существуют люди, которые смотрят телевизор. На пороге гостиной (она же кухня) нарисовались двое братьев.

— Пап… — не очень уверенно протянул родной сын.

— Эй, папаша! – уверенно перебил приёмный сын. – Вы должны нам помочь в важном опыте!

— Что такое? – повернулся к братикам отец.

— ЛллетсГоу, — циник пихнул ботаника. Ребята уселись по бокам мужчины. На самом деле, не очень удобно разговаривать, сидя рядком, но как получилось. Иннокентий настороженно поёрзал.

— Уважаемый папаша! – начал циник, кладя отчиму руку на колено.

— Пап, а мы хотели бы… — ботаник робко положил руку на другое его колено.

Иннокентий Павлович замер, однако, через мгновение вскочил с пультом в руках.

— Так, дети! – сказал он веско. Приглушил звук в телевизоре. – Спрашиваю – я, вы — отвечаете, а потом посмотрим. Всё ясно?

Зайцев-старший встал перед диванчиком в суровой позе, видимо, в такой позе он и преподавал, и тон голоса соответствовал. Момент истины настал, дело за малым – вызнать у мальчиков сию истину.

— Классный вы мужик! – одобрительно подмигнул циник. Папа принял ответ как положительный и спросил мягче:

— Что вчера было? – уловив переглядки, добавил: — Можете разъяснить на своей «фене», я пойму.

Невозможно объяснить то, что непонимаемо отцами в принципе. Но объяснить надо, ведь ради этого братики сюда и пришли, в целом.

— Пап… я… мы… в общем, мы делаем Возбудитель – это такой препарат, который возбуждает девушек на секс, — промямлил Миша.

— Ставим эксперименты и всё такое, — перехватил инициативу Леонтий. – Вчера мы сами были подопытными кроликами, но сегодня нужен еще один…

— Пап, ты ведь не против помочь науке и… мне? – закончил мысль Миша.

Пoка вы зелены, вы пpодолжaете расти. Кaк тoлько созpели, вы начинаeте гнить. Закон мироздания, применяемый к растительной органике и к людям. Зайцев-старший свой последний опыт поставил, будучи студентом, правда, возбуждать он никого не планировал, а лишь доказывал превосходство физической материи над химической. Доказать не получилось и Кеша переключился на теорию, практический запал иссяк. Сейчас «кармический груз науки» несет его сын, и уже не важно, что именно он изобретает. Цианид, кальций хлорида или секс-возбудитель, — кстати, вполне нормальная тема для XXI века. Взрослый ботаник усмехнулся: ну, что ж, дорогой сын, поздравляю.

Но прежде:

— Ладно я, мужчина, — произнёс папа. – Но Даша – женщина, и ваши опыты негативно влияют на неё, поэтому прошу ограждать нашу маму от них.

Всё-таки здорово, что отец учёный! Был бы папа кем-то другим, то не понял бы. И, возможно, наподдал бы.

— Без проблем, — покивали братики. – Так поможешь в опыте?

Когда твои дети вырастают, то ты вздыхаешь с облегчением. Через какое-то время рождаются внуки, с которыми ты готов играться «несколько минуток в день», не больше. Ты по-прежнему любишь маленьких детей, однако не способен заново проживать их жизнь. Внуки – это опыт, каковой интересно повторить, но только на правах «наблюдателя». Ты своё отвоевал, хотя и не против подержать оружие, пока боец перекусывает, — можно и так.

Иннокентий приземлился между братьями, сам теперь положил ручки им на коленки. Молвил снисходительно:

— Дети, прежде всего, меня интересует дымчатый кот. Поведайте о нём, а потом я помогу в вашем опыте! Хорошо?

Братики поморщились со скепсисом. Ответили чуть раздражённо:

— Пап. Как только кошак проявится, мы заставим его к тебе зайти, и пусть сам всё расскажет… Он, блин, нереально забалтывает, сволочь!..

* * *

— Нет, нет и нет! – категорически сказал папа, когда ему изложили суть эксперимента. – В таких, эм… опытах, я не могу принимать участие. И, знаете, дорогие дети, я думаю, что у вас скопилось много сексуальной энергии, которая прямо из яиц жахнула по мозгам. Предлагаю вам помастурбировать… и не ради опыта, а для души!

В следующее мгновение запиликал мобильник Леонтия.

— Аллё, а это кто? – произнёс Волков свою фирменную фразочку, которую слышал каждый, кто ему звонил. Номера Леонтий не записывал в принципе, а нужного человечка в этом незаписанном ворохе, в журнале вызовов, мог найти по памяти. Если не находил, то писал в мессенджер тому, кто мог напомнить.

— Это Олесия, — проворковал в ответ девичий голосок. – Ну, мы вчера встречались… с тобой, с твоим братом и с вашим кошаком.

— Супер, очень рад связи! — циник кивнул брательнику на выход и ребята удалились из гостиной кухни.

Папа огорчённо посмотрел вслед и вновь прибавил в телевизоре звук. Ребята прервали его на просмотре интересной научной программы о змеях.