Вестник сына достиг меня как раз тогда, когда до Виндхельма оставалось пройти каких-то два дня, и наши коалиционные войска уже начали сталкиваться пока со слабым, но всё же противодействием со стороны Братьев Бури. Так называемые борцы за свободу Скайрима пока не успели сформироваться в ту серьёзную силу, которая могла бы хоть что-то противопоставить полноценному легиону, но их грамотные засады и ночные атаки серьёзно тормозили продвижение моего войска. И пусть потери в пути и от внезапных нападений были смехотворны по сравнению с общей численностью войск, однако, завалы на дорогах и налёты на обозы понемногу замедляли изначально взятый темп. Расправляясь с нападающими, у меня щемило сердце, когда мне приходилось видеть с кем сражаются мои воины, дети, вчерашние дети, следуя за своим ложным идолом, без малейшего сомнения бросались в бой на превосходящие их силы и умирали, умирали десятками. И если клановая молодёжь и наёмники ещё многое не понимали, то во те ветераны, прошедшие, как и я, Великую Войну, с горечью смотрели на совсем ещё молодых парней и девушек, которые больше никогда не вернуться домой. А значит всё это восстание Буревестника надо закончить как можно быстрее.

К стенам Виндхельма моё войско прибыло точно в срок, не смотря на все попытки задержать нас, всё же время прибытия мною первоначально было выставлено с запасом, как раз на случай задержек в пути. Соединившись с силами, присланными Гавеном Чёрный Вереск, и получив весточку от Джанессы, что совместный нордо-данмерский флот прибудет вовремя, началась самая скучная часть любой войны — осада.

Наше прибытие в окрестности Виндхельма, кажется, было полной неожиданностью как для самого Ульфрика, так и для проживающих в окрестностях города фермеров, которые полными непонимания глазами смотрели на марширующие вдоль их полей колонны воинов. Сам город нас встретил наглухо закрытыми воротами и множеством стражников и Братьев Бури на стенах, которые только и могли беспомощно наблюдать, как с запада на них идёт огромная масса пехоты, тогда как с востока подплывает внушительный флот. Распорядившись начать разворачивать осадный лагерь, сам я сделал всего одну вещь, на самом высоком холме, прямо перед сейчас собираемым моими слугами шатром, мной в землю было воткнуто знамя моего легиона. Никаких переговоров и прочего вести я пока не собирался, так что приказал войскам пока только разворачивать лагерь и начать строить осадные орудия.

Полностью блокированный город простоял в осаде три дня, пока не произошло именно то, чего я и ожидал, из ворот города вышел гонец от Ульфрика с требованием пояснить, по какому праву дружина клана Титанорожденных и их союзников осадили его город. На что я просто указал на развивающийся стяг легиона. Гонец, оказавшийся на удивление понятливым парнем, понятливо кивнул и собирался было отправиться обратно, но я остановил его.

— Передай Ульфрику, что если он так ценит старые традиции, то у меня есть к нему предложение, — гонец, застыв на месте, всем своим видом показывал, что готов меня слушать, — мы можем закончить всё это поединком, только он и я, войска проигравшего сдаются на милость победителя.

— Я передам ваше предложение ярлу Ульфрику, — смиренно ответил гонец.

После возвращения гонца в город, мною был собран военный совет, на котором предстояло окончательно утвердить план действий как в случае штурма города, так в случае принятия Ульфриком моего вызова на поединок. В том же самом шатре, где когда-то заседал штаб моего легиона во время Великой Войны, собрались командующие всех прибывших сил. Были тут главы кланов или их представители, единогласно выбранный лидер всех наёмников, Джанесса со своей свитой, решившая лично размяться и даже военный вождь ръеклингов, сидящий в за общим столом, как ни в чём не бывало.

— Приветствую всех собравшихся, — как только последний член военного совета занял своё место, сказал я, поприветствовав всех присутствующих, — как вы все уже знаете, сегодня днём прибыл гонец от Ульфрика, и с моей стороны ему было предложено два варианта развития событий: или мы всё решаем на поединке чести, или будет полноценный штурм.

— А почему бы нам сразу не приступить к штурму? — спросил старший сын Гавена Чёрный Вереск, Ингвар, — Нас больше, окрестности мы контролируем, у них нет не шанса.

— Поддерживаю, — раздалось со стороны представителя клана Сынов Битвы, — Буревестник поднял мятеж и убил Верховного Короля, к даэдра вежливость, убьём зверя в его логове!

— Тут всё просто, позволишь племянник? — сказал представитель Чёрных Стрел и брат моего отца, на что я ответил ему утвердительным кивком, — Ульфрик уже проиграл, не смотрите на меня так, всем уже известно, что из четырёх владений два полностью вышли у него из-под контроля, Данстар в осаде, собственно, как и Виндхельм…

— Тогда зачем эти переговоры? — не унимался Ингвар Чёрный Вереск, — Если он действительно проиграл, то мы только оттягиваем неизбежное.

— Жизни, — спокойно ответил я, — эти переговоры и шанс закончить всё малой кровью и сохранить жизни тех молодых глупцов, что поддались сказкам Ульфрика о независимом Скайриме.

Мой тихий и спокойный тон погрузил шатёр в тишину и задумчивость, и если в глазах зрелых нордов я видел понимание, то вот немногочисленная молодёжь застыла в недоумении.

— Для тех, кто ничего не понял, отвечу. Всё это восстание и разговоры о независимости и такой ужасной Империи, которая только и делает, что сосёт все соки из нашей родины, нужны только для одной цели — ослабить нас перед предстоящей войной с Доминионом. Может кто-то забыл, или плохо слушал своих учителей, но Конкордат Белого Золота — это не мир, а перемирие перед ещё одной войной, в которой предстоит поучаствовать если не нам, то нашим детям и внукам. И чем больше сил мы сохраним сейчас, тем больше у нас шансов в будущем навсегда избавиться от угрозы Доминиона в будущем.

Моё откровение не вызвало шока, но, кажется, поставило всё на свои места для многих, но далеко не всех, присутствующих.

— Тан Эрик, — обратился ко мне лидер наёмников, немолодой уже редгард, — вы утверждаете, что Ульфрик Буревестник поднял это восстание по воле эльфов и является их марионеткой?

— Да, — спокойно ответил я, — волей или неволей, но он, действует в их интересах. Если бы он победил, то Империя лишилась бы целой провинции и потенциально потеряла где-то двадцать полных легионов, — те, кто успел послужить утвердительно закивали, — и даже если бы он проиграл, но этот конфликт затянулся, из него Скайрим вышел бы сильно ослабленным и разорённым гражданской войной.

— Ульфрик шпион Талмора, кто бы мог подумать… — задумчиво произнёс представитель Огневолосов, сидевший рядом с Лирис и ещё несколькими родичами, — Хотя, если подумать, то именно из-за его действий во время восстания в Пределе на нашей земле появилось Талморское посольство.

— Именно, — подтвердил я его мысли.

— А что если Ульфрик не примет вызов, — спросил Ингвар Чёрный Вереск, — он же вполне может сослаться на то, что тан не может вызвать ярла на поединок.

— Тогда я выйду перед городскими воротами, и расскажу всему Виндхельму, то, что озвучил сейчас перед вами, — недобро усмехнулся я, — и тогда его положение станет ещё хуже, ведь ему придётся сидеть не просто в осаждённом городе, а в осаждённом городе, в котором большая часть его жителей будет иметь к нему множество не самых приятных вопросов.

— А если и это ничего не изменит? — не унимался Ингвар.

— Тогда будет штурм. Вождь Балг, — обратился я к мало что понимающему в политике и прочих перипетиях ръеклингу, — ваши разведчики уже обнаружили пещеры, о которых вам рассказали?

— Да, Великий Вождь, — пусть и медленно, но абсолютно правильно и почти без акцента сказал синий коротышка, — мои воины уже нашли все пещеры и даже смогли пролезть по ним в старые камни. Если Великий Вождь прикажет, мои воины проведут друзей через тайный пещеры.

— Хорошо, как видите, прошедшие дни не прошли в пустую и мы продолжали готовиться, в том числе и к штурму.