Так как под постоянным обстрелом вести исследования — не самая лучшая затея, то вскоре отряд прикрытия магов отошёл на пару сотен метров, а в нашу сторону вышли простые пехотинцы, за спинами которых шагало в несколько раз больше лучников. Позиция на поле боя немного изменилась, теперь магов прикрывал не элитный отряд, а масса простой пехоты под прикрытием лучников, что в целом выполняла те же функции, но более эффективно.

До конца дня противник попробовал атаковать нас ещё несколько раз, делая ставку на массированную атаку пехоты, но каждый раз их план срывался, мои всадники раз за разом отбрасывали солдат доминиона обратно за линию волчих ям, неся при этом потери. Во время второй атаки, враги почти смогли связать кавалерию боем, подставляя всадников под прицельный огонь лучников, однако вовремя давшие несколько залпов союзные стрелки, постоянно сидящие наготове, помогли всадникам вырваться из западни.

Помимо контроля за полем боя, мне ещё приходилось следить за выполнением нескольких других задач. Во-первых, пехотинцы, не задействованные в дежурстве на стенах и ночных вылазках, прямо сейчас продолжали создавать дополнительные линии укреплений за чертой городка, для того, чтобы в случае чего у нас была возможность спокойно отойти к форту, построенному у начал моста через реку Нибен. Во-вторых, часть солдат была выделена в качестве гарнизона на многочисленные острова, служащие в качестве опор для моста, ведь стоит десанту Доминиона захватить хоть один их них, или не дай боги обрушить, то всё мой войско окажется запертым один на один с сильно превосходящим нас врагом. Третьей моей задачей, которую нельзя было переложить на других, было написание многочисленных писем в столицу, с просьбой прислать подкрепления, припасов или чего-нибудь, чтобы мы могли подольше продержаться.

Ночью вылазка каджитов повторилась, и они также продолжили забрасывать то что осталось от волчьих ям фашинами, в этом им мешали всё те же солдаты под предводительством Фриги, однако в этот противник был намного лучше вооружён, что привело к значительно более серьёзным потерям. А так как противник засыпал мешающие им дыры в земле не только ночью, но и днём, во время атак, завтра солдаты Доминиона и их командование уже рассчитывали наконец добраться до стен городка, но не тут-то было. За час до рассвета, когда войска противника уже были отброшены, к ямам принесли те самые бочки с маслом и дёгтем, вылив их на горы деревянного хлама, скрывающие земляные ловушки с головой, солдаты побросали туда принесённые из крепостницы факелы. Зарево пожара было отлично видно на многие километры, а отключив искажающее поле, магам удалось создать мощный поток ветра, полностью сдувший гарь и дым в сторону лагеря противника.

Следующий день был похож на два предыдущих, с той лишь разницей, что за него не произошло не одной попытки напасть на нас, а сами боевые порядки противника выстроились в другом месте, подальше от всё ещё чадящих остатков древесины, на которые возлагались такие надежды. Помимо того, что сегодня вряд ли стоит ждать нападение, была и ещё одна хорошая новость, наконец очнулся генерал Люциан, и по словам посыльного, который мне об этом сообщил, первым вопросом командующего был о том, как обстоят дела на фронте. На данный момент, когда Люциан получил все необходимые сведения, он, справившись с приступом гнева от осознания предательства как он думал близкого друга, вызывает меня к себе. Оставив пока командование на Джанессу, я пошёл к генералу.

— Генерал, вызывали? — спросил я, войдя в комнату в которой лежал ставший заметно лучше выглядеть имперец.

— Да, Эрик, заходи, — хозяин комнаты, приподнявшись на руках, сел на кровать, оперевшись спиной на спинку, — сразу скажу, что благодарен тебе за то, что ты смог распознать, что со мной что-то не так и принять меры. Я не ожидал, что мой самый близкий друг, с которым я многое прошёл бок о бок, окажется предателем, как и большинство из тех, кому я доверял командовать от своего имени.

— Не стоит благодарности, генерал, ведь если бы я ошибся, то сам оказался бы на плахе, или где и похуже. Главное, что вы очнулись и находитесь в своём уме.

— Тогда вкратце расскажи, что как происходит бой, и сколько осталось сил у моей армии.

— Бой пока происходит никак, — генерал вопросительно посмотрел на меня, — в том смысле, что наши солдаты сидят в крепости, а эльфы в своём лагере, за последние два дня было три стычки днём и две ночью. Потери у противника хоть и существенно больше наших, но учитывая то, что их как минимум в три раза больше, это мало на что влияет. Как только всё, что я успел заранее подготовить перестанет приносить пользу, нас сметут.

— Сколько по-твоему войска ещё смогут удерживать позиции?

— Если к нам не прибудет подкрепление, а эльфы внезапно не захватят переправу? Думаю, неделю мы точно выдержим, но что будет дальше, неизвестно. Если сможем отступить на правый берег, сохранив большую часть солдат, то ещё побарахтаемся, если нет, то во всяком случае умрём с честью.

— Как вы там говорите на севере: «Совнгард Саран»?

— Верно, но как я понимаю у вас уже есть какой-то план?

— Ты меня переоцениваешь, — грустно улыбнулся генерал, — но я теперь снова в строю, а потому мне надо написать несколько писем, а также узнать множество подробностей. Через час, я буду в штабе, жду тебя там.

Покинув генерала и пронаблюдав, как к нему входят не только несколько целителей, в руках у которых было несколько разноцветных склянок, но и несколько проверенных слуг, несущих с собой свежую одежду и доспех.

Час пролетел незаметно, и до заката мы с генералом, и ещё несколькими командирами подразделений, обсуждали нынешнюю обстановку, как нам из неё выпутываться и что делать. После осмотра имеющихся укреплений и планов по противодействию той или иной угрозе, генерал пару минут посидел в задумчивости, а потом начал корректировать ход не только работ по строительству дополнительных укреплений, но и сами укрепления, а также делал множество пометок у себя в блокноте. Когда же он сел за письма, я прямо сказал ему, что у меня есть возможность отправлять магических вестников, в том числе и на большие расстояния, отчего генерал немного приободрился, и забрав Изабеллу с её свитой, которая была не задействована в поддержании поля, и начал рассылать депеши.

Утром, немного сонный Люциан сказал, что продержаться нам нужно ещё хотя бы пять дней, после чего к нам должно прибыть не только подкрепление, в виде парочки свежих Скайримских легионов, но и почти половина боевого флота, сейчас базирующегося в гавани Имперского города. Проработавший всю ночь уже давно не молодой командующий отправился спать, оставив общее командование на меня.

За следующие пять дней, было ещё несколько стычек, первый ряд ям оказался окончательно засыпан, а враг наконец сообразил, что на основной дороге, на которую он боялся соваться, из-за мнимых ловушек, можно совершенно спокойно пройти, так как своими подозрениями он сам себя обхитрил. Вторая линия волчих ям была не так эффективна как первая, так как, во-первых проходящие через неё раз за разом мои солдаты буквально вытоптали безопасные проходы между ловушками, а во-вторых, основной натиск был со стороны главной дороги. Спасало положение только то, что магия у противника всё так же продолжала сбоить, иначе наша маленькая крепостница уже полыхала, а в честном бою, солдаты Доминиона ничем не отличались от простых легионеров.

Натиск же по главной дороге удавалось сдерживать только из-за перегородивших её повозок, которые дополнительно укрепили и утыкали кольями, иначе бы первый же удар кавалерии прорвал все наши оборонительные порядки.

Сражения всё чаще происходили непосредственно под стенами городка, на который босмеры и каджиты лезли, как будто не знали усталости. Совсем недавно добавились ночные стычки, когда небольшие отряды каджитов, используя свои когти старались перелезть через частокол и что-нибудь сжечь, не важно что, казарму, склад или ворота, они как безумные рвались с небольшими бутылями с маслом в сторону важных объектов. Рабыня, которую я дал имя Сиелутон, пару раз предлагала временно снять поле помех, и поднять пару сотен зомби, из тел, которые сейчас в изобилии лежали под стенами и начали понемногу разлагаться, но без разрешения генерала, проворачивать такой трюк было как минимум опасно. Впрочем, поняв мой намёк правильно, Люциан, так же намекнул, что такой ход лучше всего применить при отступлении, чтобы дополнительно задержать врага, который будет висеть у нас на хвосте.