Уже разворачиваясь уйти, поймала злой взгляд герцога, и сие обстоятельство хоть немного потешило моё самолюбие. Неужели он ревнует? Или мой поспешный уход нарушает его планы? Неважно, какое из предположений верно, но я почувствовала себя выигравшей этот поединок.

Натаниэль как преданный рыцарь, узнав, что мне стало нехорошо (беспроигрышная версия), доставил до самой гостиницы и даже провёл до двери. Думаю, он бы и вошёл, если бы я позволила.

Закрывая за ним дверь, решила, что пора с этим заканчивать, слишком далеко зашло его увлечение.

Первым делом, не раздеваясь, разожгла камин. И только после того, как дрова, весело потрескивая, хорошо разгорелись, скинув пальто, устало опустилась в кресло. Меня не покидало ощущение, что вечер ещё не окончен. Оно не давало покоя, заставляя сидеть в ожидании. Предчувствие с каждой минутой становилось всё нестерпимее. И когда послышался тихий стук в дверь, даже с некоторым облегчением пошла открывать.

На пороге стоял герцог. Сейчас он был серьёзен и собран как никогда.

- Разрешишь пройти? - спросил он, и в воздухе почти осязаемо повисло напряжение.

Я молча отступила в сторону, давая мужчине возможность проникнуть в помещение.

- Нам нужно поговорить, - заявил Давей твёрдо, как только закрыла за ним дверь.

Меня охватило непонятное волнение. Хоть и предполагала, что этот разговор состоится, но оказалась к нему совершенно не готова. Что он мне сейчас скажет? Пригрозит отправить в тюрьму? Или милостиво предложит вернуть награбленное в обмен на свободу?

Его Сиятельство прошёл к камину, присел в кресло, окинул комнату любопытным взглядом и сосредоточился на мне.

Почувствовала себя от этого крайне неловко. И чтобы как-то отвлечься, присела за туалетный столик, зажгла свечи и приготовила всё для снятия грима. Он всё это время молчал, лишь только когда я утихомирилась и начала смывать грим, заговорил.

- Мари, - тяжело вздохнул, как будто собираясь с разбега прыгнуть в воду. - Вся моя свадьба была чистейшим фарсом.

А у меня от этих слов такая горечь затопила душу, что захотелось разреветься, да так, чтобы взахлёб, чтобы выплакать всю боль, что меня разъедает. Но в его присутствии я лишь горько усмехнулась, сдерживая готовые вырваться наружу рыдания.

- Фарс?! - переспросила каким-то чужим, загробным голосом и, оторвавшись от процесса, не оборачиваясь, посмотрела на него в отражение зеркала.

- Да! - ответил просто и продолжил решительно. - выслушай меня, пожалуйста, не перебивая.

Я лишь окинула герцога презрительным взглядом, но он, печально улыбнувшись, продолжил.

Его Сиятельство рассказал, как утром на следующий день после свадьбы проснулся, ожидая увидеть меня рядом. И как пришёл в ярость, поняв, что всё не так. Что его опоили, вернее, поили приворотным зельем всё то время, и это не что иное, как заговор против него и короля. И что его жена, вовсе не жена ему.

Он говорил и говорил. А мне с каждой минутой становилось всё хуже.

Неужели он такого низкого мнения о моих умственных способностях? Приворотное зелье? Глупость несусветная! И кому он это всё рассказывает? Целительнице во втором поколении! Да я в травах разбираюсь лучше любого из королевских лекарей!

Сердце как будто тисками сжали, теми, что удерживают железо, пока оно плавится в печи. Только моё сердечко не плавилось, оно твердело с каждым словом Его Сиятельства.

Что за новую игру он затеял? Неужели прежнего ему показалось мало? Не смог меня растоптать полностью, я выжила, ещё и трепыхаюсь. И этим не даю ему спокойной жизни. Добить хочет окончательно? Вот и решил вновь в любовь поиграть? Или это лишь способ выведать у меня все воровские секреты?

Его слова словно проваливались в бездонную яму моей боли, и опускались на дно разочарованием.

Я вытирала губы, а он рассказывал, как скучал по мне. Смывала краску с глаз, незаметно убирая непрошенные слёзы, а он повествовал, как долго меня искал, как меня ему не хватало. За всё время монолога я ни разу не взглянула на него, посмотрела, лишь когда закончил. Скорей всего, он и за голову держался, и взгляд несчастный делал, и вздыхал тяжко, Его Сиятельство талантливый актёр, не сомневаюсь в его способностях растапливать женские сердца. Стиснула зубы, чтобы не рассмеяться от накатившей злости. Утону в горечи и обиде, если он не замолкнет, наконец.

И герцог, как будто почувствовав моё состояние, затих, лишь продолжал напряжённо вглядываться в моё отражение в зеркале.

- Вы всё сказали? - спросила я ровно, и сама удивилась звуку своего голоса. Таким он был ледяным и колючим.

Его Сиятельство молчал, взволнованно пытаясь что-то прочесть на моём лице. Только сегодня ему этот трюк не удастся, на нём не проступит ни единой эмоции.

- Думаю, Вам пора! - продолжила твёрдо, и поднялась со стула, смело повернувшись к нему лицом и дерзко задрав подбородок.

Внутри, как будто душу вынули, и осталась одна пустота. Ни мыслей, ни эмоций, ничего не чувствовала, ни о чем не думала. И эту пустоту начала заполнять тьма и я её впускала с благодарностью. Больше не хочу этой боли.

- Ты мне не веришь, - устало осознал он действительность и с невероятной тоской во взгляде шагнул навстречу.

Я попятилась, на долю секунды показалось, что совершаю ошибку. Но в следующее мгновение вспомнила тот летний вечер, балкон, дурманящий запах роз и его злые слова.

- Поздно уже, - проигнорировав слова герцога, снова намекнула, что ему лучше уйти, и отвернулась, гордо глядя в пустоту.

- Даже не надейся! - неожиданно заявил он так нагло, что я невольно с удивлением подняла голову.

Его Сиятельство подошёл совсем близко так, что вновь пришлось отступить, и вальяжно облокотился о столик.

- Так легко ты от меня не отделаешься! - добавил самоуверенно-нагло, вновь став самим собой.

- Что? - переспросила, не веря до конца в услышанное. Мои брови мгновенно взлетели вверх, изумлению не было предела. Это же сколько наглости надо иметь, чтобы так заявить!

Только это было лишь начало, дальнейшие его слова повергли меня в настоящий шок.

- Мари, ты ведь недаром вернулась. Ты всё ещё меня любишь. Иначе не устроила бы этот маскарад, иначе не стремилась быть как можно ближе ко мне. Иначе ушла бы навсегда.

Он замолчал, ожидая моей реакции, а у меня внутри, как будто шторм начался. Понадобились все силы, чтобы не закричать, не выплеснуть на него свой гнев, боль и обиду. До боли сжала кулаки.

- Вы правы, - выдохнула, цедя сквозь зубы. - Я вернулась ради Вас.

И набрав в лёгкие побольше воздуха, продолжила, вкладывая всю ненависть в каждое сказанное слово:

- Только причину моего возвращения Вы определили неверно. Я вернулась ради мести. И весь этот маскарад устроила, чтобы влюбить Вас в себя, а после растоптать, вышвырнув из жизни, как нашкодившего котёнка. Я желала доставить Вам такую же боль, что испытала сама.

Каждое моё слово горело гневом и обидой, даже воздух стал, казалось вязким и густым, дышалось с трудом.

Он молчал, ошеломлённый.

- Но, увы, - продолжила холодно. - Я ошибалась. Вы не способны влюбится в кого-то ещё. В Вашей жизни уже есть человек, которого Вы любите. Это Вы сами!

Наступила тишина, я пыталась утихомирить свои эмоции, уже пожалев, что наговорила ему столько всего, что излила душу. Теперь боясь, что он мои откровения может направить против меня. Надеюсь, что мне хорошо удалось сыграть равнодушие.

Мерно потрескивали дрова в камине, создавая уют и совершенно не соответствуя создавшейся напряжённой атмосфере.

- Ты ошибаешься опять, - начал герцог глухо, прервав молчание. - Я никого в жизни так не любил, как тебя.

Вся спесь с него слетела, словно майский цвет с деревьев, герцог выпрямился, напряжённо шагнул ко мне, попытался взять мои ладони в свои, но я с отвращением выдернула руки.

- Ты ошибаешься, Мари, - повторил, опустив плечи. - С первой встречи я видел только тебя, желал только тебя. Другие женщины для меня не существуют. Я хотел, чтобы ты стала моей женой.