Рэн разулся, оставаясь в узких брюках. Отблески ламп гладили его обнаженную грудь, будто сотканную из литых мышц, крепкую шею, широкие плечи. В снежных волосах играл лунный свет. Взгляд острый, прямой.

Я уже видела лорда-демона обнаженным — в спальне, но тогда он был другим.

Сейчас закаленное тренировками мускулистое тело покрывали загадочные пламенные завитки. Лучились живыми огоньками, гасли и вновь сияли, подпитанные его магической силой.

Сделав вид, что не замечает моего интереса, Рэн приглушил свет лампы.

— Ложись.

Я невольно подчинилась, даже покрывало откинула, когда за спиной скрипнула соседняя кровать. Со дня заезда на ней никто не ночевал. Должен был Винсан, но тот отказался жить в комнате с парнем-простолюдином.

Рэн устроился поверх покрывала, забросил руку за голову.

— Ляжешь или всю ночь будешь смотреть на меня? — Хмыкнул с закрытыми глазами.

— Ну, знаете. — Ни тени такта и уважения.

С гордым видом забралась под одеяло и отвернулась к стене. По комнате плыл неуловимый лимонный аромат с мягкой горчинкой. Чудесно! Явился и заполнил своим присутствием всё без остатка.

Благовоспитанная незамужняя леди, которая ночует в одной комнате с незнакомцем. Я раздраженно потерла нос ладонью, чтобы отогнать навязчивый флёр с кислинкой.

Ни один лорд не захочет взять в жены девушку, выдающую себя за парня и ночующую вместе с мужчиной, с которым у нее ничего нет. Мне уже никогда не блистать на званых приёмах, не быть в числе завидных невест Норденвэлла, не заинтересовать уважаемых женихов.

После пережитого на сердце было тяжело. Но, надо отдать доктору должное, рядом с ним я чувствовала себя гораздо лучше. В безопасности. Подумала и усмехнулась: вот было бы здорово, если бы господин Мальер ночевал тут каждую ночь — всё равно моя репутация разрушена. А с ним я, по крайней мере, доживу до конца учебного года.

… В сон провалилась неожиданно.

Секунду назад сминала одеяло пальцами и вдруг утонула в пряной темноте. Здесь было хорошо. И снилось нечто невероятное. До этого обычно вязла в смутных тенях подземных штолен, а сегодня все как-то иначе.

Я чувствовала рядом крепкое тело. От него исходили тепло и бесконечно могущественная сила. Кто он? Почему лёг рядом и прижимает к своему теплому боку?

Неожиданно к губам прижались чужие губы. Властные, жесткие, с привкусом лимона.

Целовали требовательно, с каким-то голодом. Гладили по волосам, что-то шептали на ухо. Я не понимала, лишь таяла в его руках, скользящих по невесомой паутинке сорочки. Выгибалась под сильными пальцами, вздрагивая от уверенных касаний и тихо стонала.

— Еще.

Он выписывал на обнаженной коже вензеля, рисовал подушечками какие-то символы. Все тело горело и плавилось, в груди скручивалась пламенная спираль. Я задыхалась, хотела кричать от странных новых ощущений, молить его не останавливаться, а потом вдруг это схлынуло. Повеяло морозной прохладой и моё разгоряченное тело покрылось мурашками.

— Теперь на тебе личная защита Дома Анкхар, — слышу хриплый знакомый голос, хотя во сне не понимаю, кому он принадлежит. — Когда будет угрожать опасность, Анжелина, я почувствую, где бы ты ни была и приду.

… Штормовой прибой гремит, бросаясь на скалистые пики, тусклое солнце заливает лучами маленькую комнатку. Я жмурюсь, натягивая одеяло и понимаю, что совершенно одна. На стенах и потолке блестят демонические руны и сразу тают.

Рэн ушёл.

Как я ни старалась вспомнить детали сна, так и не смогла. Махнув на это рукой, умылась, привела себя в порядок и уже собралась идти на завтрак, когда внимание привлек невзрачный серый конверт на столе.

Судя по магическим всполохам, конверт выпал из почтового портала час или два назад. Письмо прислал Эдвард. На оттиске серебрился фамильный герб семьи дель Сатро: серебряная ласточка в полёте.

Я с жадностью вчиталась в каллиграфические буквы, написанные под углом.

«Здравствуй, сестра.

Только что получил твоё послание. Про продажу «Алленсворта» уже осведомлён и сожалею не меньше тебя. Увы, как и ты, что-либо сделать пока бессилен.

Знаю, ты злишься. Чувствую даже на расстоянии.

Я заслужил. Но прошу, дочитай письмо до конца.

Не думай, что я обманывал тебя и родителей просто потому, что так хотел. Все гораздо сложнее. В имперской военной академии я учился всего год, потом обстоятельства изменились, и мне пришлось покинуть учебное заведение. Не спрашивай, почему. Пришлось и всё.

Сейчас я далеко за пределами Империи. Где и что делаю, сообщить не могу. Скажу лишь, что жив и здоров. Не ищи меня. Когда придет время, я сам тебя найду.

Как я понял, ты сбежала от нового опекуна. Куда — писать побоялась, и правильно сделала. Письма не редко перехватывает имперская служба безопасности, а еще вражеские шпионы. Рад, что у тебя все хорошо и ты в относительной безопасности. Оставайся там, где находишься.

И последнее, Анжелина.

Кое-что произошло. Я очень надеюсь, что тебя это не затронет, но предупредить обязан. Будь очень осторожна. Никому не доверяй.

Люблю тебя.

Твой Эд».

Я опустила глаза.

Жив, здоров. И это всё?

Ни ответов, ни толковых объяснений.

И как понимать: «кое-что произошло и теперь ты в опасности?»

Господи, Эд, во что ты ввязался? Почему уехал из Норденвэлла?

Если бы отец был жив, все было бы иначе. Ты уже бы получил диплом военной академии, а я, наверняка, готовилась к свадьбе с Артуром.

Сердце сжалось от непонимания и бессилия. Репутация семьи дель Сатро катится в пропасть, а старшему брату — единственному мужчине в роду, плевать. Входит, я и, правда, его совсем не знала.

* * *

В коридоре столкнулась с Альбертом и близнецами Раулем и Эмилем.

Сокурсники были молчаливы; шли, глядя под ноги, потирали подбородки. В столовой тоже властвовала тишина. Известие об убийстве студента мгновенно разлетелось по всем факультетам, ученики были напуганы и удивлены.

Взяв тарелку каши, свежую сдобу и компот, села и заметила за преподавательским столом Рэна в белоснежной сорочке и ректора Дюрбэ в черном сюртуке. Мужчины разговаривали. Вернее, говорил только ректор, а Рэн задумчиво слушал и изредка кивал. А вот то, что увидела дальше, вызвало тошноту.

Рядом с доктором сидела Сильвия в ярко-зеленом платье с откровенным вырезом и льнула к мужскому плечу, как бы невзначай, его задевая и вмешиваясь в беседу.

Не выдержав, уткнулась в тарелку.

— Приветик, Эдвард. — Справа подсела Мия Ансур.

Темная выглядела уставшей и вялой, под глазами чернели круги. Всю ночь не спала?

— Как настроение? — Спросила меня.

— Так себе.

— И у меня, — призналась Мия. — Не могла уснуть до рассвета, все ворочалась и вспоминала убитого.

Студентам не сообщили про угрозу на моей двери и, конечно, ото всех скрыли, что Рика убили только потому, что он помешал неизвестному наносить то магическое послание.

— Слышал, его родители настояли на полном расследовании дела, — хмуро вмешался Альберт. — В Академию приедут законники.

— Только имперских сыщиков тут не хватало, — заметил Эмиль.

— Есть, что скрывать, братец? — Рауль не упустил момента, чтобы подколоть близнеца.

— Ага. Расскажу о твоих похождениях в трактире мисс Пенелопы.

— Попробуй и я в долгу не останусь…

— Да ну?

Близнецы затеяли спор, а Мия вдруг поморщилась.

— Отвратительно.

Я не сразу сообразила.

— Ты о чем?

— Вон, — она кивнула в сторону преподавательского стола. — Посмотри. Из кожи вон лезет, привлекая его внимание.

Оказалось, Сильвия пригнулась к столу, вывалив грудь из корсажа и, заглядывая Рэну в лицо, восторженно щебетала. Грива рыжих волос струилась по точеным плечикам и падала на руки Мальера.

— Она приехала за ним из столицы, — шепотом поведала Мия. — Подруга с четвертого говорит, доктор долго игнорировал Золейман, но в том году на Осеннем балу они уже танцевали вместе.