Кейт смутилась — а она его уже переселила на хозяйскую половину, думая, что он будет с ней если не всегда, то хотя бы… Ещё чуть-чуть. Пришлось натужно улыбаться и извиняться:

— А… О, конечно… Тогда смысла переезжать в новые комнаты никакого. Прости, что зря побеспокоила.

Взгляд Кайла стал задумчивым:

— Кейт… Понимаешь… Я ДУМАЛ, что уйду. Но уйти сейчас, бросая тебя без помощи, я не могу.

Она обиженно возразила:

— Я не пропаду, честное слово. Почему в меня никто не верит? Ты… Джона… Все уверены, что я куда-нибудь да влезу.

Кайл мягко сказал:

— Я так не думаю — ты в силах со всем справиться сама, тем более что от меня пользы с магией никакой — я её даже отследить не могу. Но я могу другое — пока ты учишься и привыкаешь, я могу тебе помочь с решением бытовых задач в “Приюте”. Хотя бы это, Кейт. Это все, что я могу.

Кейт прикрыла глаза — их подозрительно щипало: он честно считал, что, таща на себе весь “Приют”, он мало чем помогает.

Кайл осторожно прикоснулся к её руке:

— Кейт, все хорошо?

Она улыбнулась ему:

— Кайл, я очень ценю твою помощь.

— Тогда я пойду и выберу себе комнату, да?

Она кивнула.

Он сверился с планом “Приюта” и спросил:

— Белая пойдет?

Это была соседняя с её спальней комната, так что Кейт еле сдержала смешок:

— Подойдет.

— Хорошо, тогда я позже перенесу все свои вещи… И, возвращаясь к магии и вопросам о работе “Приюта”, еще что-то тебе не понятно?

Кейт качнула головой:

— Остался последний животрепещущий вопрос: где искать учителя… Где вообще взять хоть кого-то из мира магии?

Кайл легко предложил:

— Попроси лорда Грея.

— О даааа, он меня выслушает и скинет с лестницы за непозволительную и наглую просьбу.

— Почему? — не понял Кайл.

— Потому что он невыносимый гад, хотя так и нельзя говорить. И точно скинет меня с лестницы рано или поздно.

— Кейт, он — это я. Он не поступит так.

— Что?!

Кайл напомнил:

— Я же тебе говорил, что я считал радужку Анжа и Грея.

— И…? — Кейт чувствовала себя безнадежно глупой.

— Даже у близнецов радужки отличаются. Они идентичны только в одном случае — когда это один и тот же человек.

— И…? — ниже падать было уже некуда, так что Кейт не стеснялась показывать свое незнание.

— И Йен, Анж и лорд Грей — это все я. Разные я из разных миров. Я понимаю, что ты побаиваешься меня. Боишься Грея, но он не причинит тебе вреда. Да, повыступать он любит, любит попортить настроение, но зная, кто он — я понимаю, что причины для этого у него есть.

— А кто… Он? — спросила Кейт не до конца уверенная, что хочет знать ответ.

— Вампир. — тихо ответил Кайл.

— Это который пьет кровь? — сглотнула Кейт, сама не зная, зачем уточняет. Просто в мире не может быть таких людей. Существ.

— Да.

— Это который убивает людей?

Кайл качнул головой:

— Не уверен. Я не думаю, что могут быть ситуации, когда приходится кого-то убивать…

Кейт не удержалась:

— Мальчик-одуванчик. Тебя чуть на запчасти не разобрали, а ты не видишь ситуаций, когда можно убить…

— Для себя не вижу. — мягко поправился Кайл. — Но могут быть разные ситуации у меня и у Грея. А почему ты так удивлена? Ты не видела его клыков?

— Клы… Ты серьезно? Он вечно цедит сквозь зубы, словно я пустое место…

— Это чтобы клыки не выпирали. И еще… Кажется, он немного энерговампир.

— Кто?

— Тот, кто питается отрицательными эмоциями. Страх, боль…

Кейт понятливо сказала, вспоминая Лию:

— Ну, точно, с лестницы скинет и скажет, что так и было.

— Он — это я. Ни Анж, ни Йен же не причинили тебе вреда. — Почему-то это было для него крайне важно, чтобы она, Кейт, это поняла. Кайл повторил: — Мы не причиним тебе вреда. Он тоже не причинит.

— Почаще напоминай себе, как тебя чуть не разобрали на запчасти, чтобы вырасти из мира розовых пони. Тебе я верю. Грею — нет. Между вами просто пропасть, которую не преодолеть и за сотню веков.

Вечером Кайл, занимавшийся подстрижкой плюща, нагло наползавшего уже и на окна “Приюта”, позвал Кейт на улицу. Кутаясь в шаль, она задрала голову вверх, где Кайл выстриг плющ, обнажая вывеску.

“Приют миров” — так гласила надпись.

Джон уже проклял свою нерешительность, из-за которой в город за лекарствами пошла Эми, а не он.

…Надо было рискнуть и идти самому. Отправил девочку в ночь, тоже мне, джентльмен…

Стало совсем темно, почти полная луна то и дело пропадала за рваными облаками, быстро несущимися по небу — шла непогода. Сильно похолодало, и Джон беспокоился — Эми отправилась в город легко одетой — только шаль и накинула.

…А еще, кажется, она тоже заболела…

То, что заболел и он, Джон старательно не думал, хотя грудь горела от боли. Любое усилие вызывало одышку.

Он устало прислонился спиной к каменной стене, огораживающей пастбище фермы “Горный ручей”. Отсюда дорога к городу раздваивалась — одна шла вдоль железной дороги, петляя по долине, как испуганный заяц, вторая поднималась на Гибельный холм, и по какой пошла Эми — он не знал. Через холм дорога была труднее, но гораздо быстрее. С другой стороны, местные до ужаса боялись Гибельного холма, рассказывая про спящих фей и прочую нечисть, а Эми была легковерной, так что… Он выпрямился и решил было пойти её встречать по более длинной дороге, как на верхушке Гибельного холма блеснул огонек фонаря. Джон, прихватив посох, который сам себе вырезал, пошел навстречу — он-то в фей не верил и зловещих огоньков не боялся.

Уставшую, запыхавшуюся Эми он перехватил почти у вершины — женщина шла медленно, задыхаясь и тяжело переводя дух.

— Миссис Бейкер, обопритесь на мою руку, вам будет легче идти, — предложил он, — и простите меня, что я отправил в город вас.

Она улыбнулась сквозь усталость:

— Все хорошо, Джон, я просто немного утомилась — заплутала в дороге. А вам нельзя идти в город — вас же разыскивает Лига за воровство…

Джон с ней не согласился:

— И все же я сглупил, миссис Бейкер…

Она тяжело оперлась на предложенную руку, и они пошли в сторону фермы — Джон старательно подстраивался под её мелкий, медленный шаг. Он боялся спросить, но неизвестность глодала больше:

— Вам удалось хоть что-то из списка купить?

— Увы, я достала лишь пара… — Она запнулась на непривычном названии, — …цемол.

— Парацетамол?! Вы уверены, Эми? — Джон быстро поправился, — миссис Бейкер, простите великодушно.

Изобрести-то парацетамол тут давно изобрели, но признали ядовитым.

Она достала из кармана юбки небольшой, серебристо поблескивающий стандарт… Парацетамола.

— О, бездна… — Джон остановился и перехватил упаковку, проверяя срок годности. До его истечения было еще два года. Если время ТАМ и тут совпадало. Да даже если не совпадало — какая разница!

“Сделано в Китае” — красовалось по краю стандарта, Джон даже предположить не мог, где это — Китай. Да это и не важно — до места изготовления были расстояния, не измеряющиеся в милях…

— Миссис Бейкер… Но как?! — Он с трудом подавил рвущийся кашель.

Она бледно улыбнулась:

— Это то, что нужно?

— Не совсем, — честно признался Джон, но до антибиотиков тут как до Луны пешком. Он убрал упаковку в карман куртки. — Но очень нужное, миссис Бейкер. Откуда он у вас?

Ведь упаковка опережала местные возможности производства. Лет на пятьдесят, как минимум. И игнорировать это не получалось.

Это не из его запаса лекарств.

Это не из его украденной сумки.

— Миссис Бейкер?

Та замялась, не зная, поверит ли Джон в сказки. Он в бога-то не верил.

— Мне его дала странная женщина.

— Странная? Чем странная? — нахмурился Джон, снова вспоминая местные байки.

— Она была одета в… — Эми покраснела. — В брюки. Очень облегающие. И… Синего цвета.