О Ллойд-Джордже надо немного сказать. Он был валлийцем — есть в Англии такой народ. И видимо, даже в либеральной Англии не так сладко быть малым народом. Во всяком случае, Ллойд-Джордж всегда сочувствовал «маленьким». Он в Англо-бурскую войну мужественно защищал буров. Когда в начале Первой мировой войны Германия грубо нарушила бельгийский нейтралитет, он стал сторонником немедленного вмешательства Англии в войну. С евреями Ллойд-Джордж давно имел дело — был причастен еще к угандийскому плану. И теперь он был к Вейцману настроен благожелательно. Тем более что Вейцман оказал Англии услугу. В 1916–1917 годах он сильно увеличил производство в Англии взрывчатых веществ. Он ведь был химик. «Вы оказали огромную услугу Англии, что вы за это хотите?» — спросил его Ллойд-Джордж. «Родину — моему народу», — ответил Вейцман. Тогда был сделан важный шаг к Декларации Бальфура. На этой же «химической почве» (производства боеприпасов) сошелся Вейцман и с Черчиллем. Тот уже вернулся с французского фронта и снова был в правительстве.

Ллойд-Джордж был членом либеральной партии, тогда сильной. В начале войны он занял важнейший пост министра военной промышленности. И сумел намного увеличить выпуск всех видов оружия и боеприпасов. После гибели Китченера в 1916 году (Ллойд-Джордж должен был плыть вместе с ним, на том же подорванном немецкой миной корабле, но задержался из-за волнений в Ирландии) Ллойд-Джордж становится военным министром. А к концу того же года — премьер-министром (вместо Асквита). Новый премьер создал «узкий военный кабинет» для более оперативного управления. Военный кабинет собирался почти каждый день. В него входили четыре человека, включая самого Ллойд-Джорджа, позднее шесть. Тогда в его состав и вошел горячий друг сионистов Ян Сметс (см. Приложение 4). В конце войны, к моменту принятия Декларации Бальфура, кабинет состоял из десяти человек.

А теперь придется ввести еще одного персонажа. На этот раз — не еврея, Лоуренса Аравийского. Фигура весьма видная. По отцу он был из аристократов, но отец оставил первую жену с детьми и ушел к бывшей их служанке. Будущий Лоуренс Аравийский, а пока просто Томас Эдуард Лоуренс, родился от этого, второго брака. Отец, уходя от первой жены, оставил ей (и детям от нее) свое состояние. Так что во втором браке был уже небогат. И наш герой рос в стесненных материальных обстоятельствах, тем более что второй брак (как и первый) был многодетен. Но нет худа без добра. Когда молодой археолог незадолго до Первой мировой войны работал на Ближнем Востоке,[33] он должен был экономить на всем — ездил туземным транспортом, ночевал в караван-сараях вместе с местным людом. В итоге он узнал за эти годы Ближний Восток лучше, чем те, кто путешествовал с деньгами. Говорят, что по складкам бедуинского плаща мог он определить, откуда его владелец. Впрочем, о Лоуренсе Аравийском много чего рассказывали, не всегда можно понять, что правда.

И вот началась Первая мировая война. Лоуренс был в качестве специалиста по Востоку прикомандирован к английской армии, наступавшей с юга на Ирак (тогда турецкий). Там в конце 1915 — начале 1916 годов разыгрались драматические события. Англичане — в состав их войск, кроме собственно англичан, входили индийские части (сипаи) и непальские наемники (гуркхи) — затеяли осенью 1915 года довольно энергичное наступление на север с целью взять Багдад. Завоевание знаменитого города должно было, в частности, компенсировать на Востоке удар по престижу Британии, полученный в Галлиполи. Сперва был успех — им противостояли части, состоявшие из арабов, а они, хоть и единоверцы турок, жаждой победы не горели. Но затем подошли собственно турецкие войска, да еще под германским командованием. И англо-индийские части попали в окружение. Произошло это под городом Кут-Эль-Амар. На военном совете, где обсуждалось, как помочь окруженным войскам (примерно десять тысяч человек было в окружении), слова попросил до того никому не известный Лоуренс. Он прямо сказал, что традиционные методы не годятся. Пробиться на выручку окруженным нельзя — турки в обороне очень крепки, да и климат этих мест европейцы плохо выносят. Начнутся затяжные бои, и турки устоят, как устояли в Галлиполи. Подкупить турок (еще один традиционный метод) тоже не удастся. Во-первых, теперь уже речь идет о жизни и смерти Османской империи — тут не до взяток. А во-вторых, немцы вмешаются. «Надо действовать по-новому», — заявил Лоуренс. Вот как: снабжать окруженных всем необходимым с самолетов — у турок самолетов очень мало, и они не смогут помешать воздушному мосту. А меж тем вызвать брожения среди арабов, так что турки сами окажутся в блокаде. И воздушный мост им не построить. Но всем его предложения показались ересью. И решили действовать традиционно. Послали Лоуренса подкупать турецкое начальство, а когда это не удалось, предприняли яростные попытки пробиться на помощь окруженным. Это привело к большим потерям, но не принесло успеха, — все, что предсказывал Лоуренс, сбылось! В конце апреля 1916 года, после пяти месяцев окружения, измученные голодом войска Великобритании сложили оружие. А в турецком плену им пришлось очень несладко. Узнали они, особенно нижние чины, обычную для тогдашней Османской империи нехватку продовольствия, медикаментов, антисанитарию, эпидемии и т. д. Треть сдавшихся умерли в плену.

Несмотря на относительно небольшой масштаб событий, шума по поводу этой английской неудачи было много. В Лондоне даже больше, чем на Востоке. Говорили, что такой позорной капитуляции британская армия не знала со времён Йорктауна (США, Война за независимость, 1781 год). А у турок как раз тогда высвободились войска после победы в Галлиполи. Англичане должны были благодарить Бога, что русские уже отдышались от страшных неудач 1915 года. В начале 1916 года русская армия под командованием генерала Юденича (будущего вождя белого движения) добилась больших успехов на Кавказе. В разгар суровой зимы взяли Эрзурум — ключевой город восточной Турции. А весной, при содействии флота, заняли Трапезунд (Трабзон) — единственный порт на востоке черноморского побережья Турции. Русский флот, во главе которого вскоре встал адмирал Колчак, уже господствовал на Черном море. И Трапезунд стал портом снабжения русской армии. Ворота в Малую Азию были открыты. И летом, отбрасывая турок, войска Юденича продвинулись широким фронтом на сотни километров, заняв всю турецкую Армению.

Но и это не все. Летом 1916 года русские предприняли грандиозное наступление в Европе — «Брусиловский прорыв». Брусилов — это русский генерал. Несмотря на его религиозность и антисемитизм, он в дальнейшем хорошо поладил с большевиками. Но пока мы в 1916 году. Итак, летом 1916 года русские прорвали австро-венгерский фронт. Успех был грандиозным. Для спасения Австро-Венгрии в прорыв были брошены германские и турецкие войска. И туркам (а они нас особо интересуют) там крепко досталось. Поэтому турки после своих побед в Галлиполи и Кут-Эль-Амре не смогли перейти в наступление на англичан. А переброска германских войск с французского фронта и австро-венгерских из Италии на восток (на русский фронт) облегчила положение союзников в Европе.