Вполне возможно, какой-то еврей и перерезал когда-нибудь телефонный провод. Но это могло быть только исключением. Ибо мы имеем дело с галицийскими хасидами, людьми чрезвычайно отсталыми и косными, все еще изгонявшими злых духов из заболевших, живших «торговлей воздухом» и менее всего способных к партизанской борьбе. Те из них, что были поумнее и чуть побогаче, бежали при наступлении русских на Запад. Большинство беженцев устремилось в Вену, хотя случалось, что судьба забрасывала их и в другие места, даже в Берлин[29].

А ведь были в Галиции люди развитые и Россию люто ненавидевшие — поляки.

Вспомним «стрельцов» Пилсудского. Участвовали в этом и «мазепинцы» (названные в память гетмана Мазепы, боровшегося с Петром I) — украинские националисты, ориентированные на Вену и враждебные России.

Как же получилось, что поляки и, видимо, украинцы действовали, а евреи платили по счетам? Справедливости ради надо сказать, что евреи дали к тому повод. Все германские и австро-венгерские евреи вообще и сионисты в частности, проявили в ходе войны полную лояльность к своим странам. Один поэт, сионист, написал стихотворение, в котором говорилось, что он готов пойти в бой и погибнуть за то, чтобы над Белградом развевалось австро-венгерское (габсбургское) знамя. Он пошел на войну и погиб. И габсбургское знамя было-таки поднято над Белградом. Но, как потом выяснилось, ненадолго. Главное тут было то, что врагом Германии был русский царь, а любить его у евреев оснований не было. (Эти же настроения чувствовались и в нейтральных США.) В Берлине в начале войны при широком участии сионистов был организован «Комитет по освобождению русских евреев». В дальнейшем его переименовали в «Восточный комитет» (интересно, что один из его организаторов, сподвижник Герцля Макс Баденхаймер, станет в дальнейшем, в 20-е годы, сподвижником Жаботинского). Если эта организация и принесла какую-нибудь пользу, то только для поддержки евреев в Земле Израильской, где хозяйничали союзники немцев — турки. Им старались без лишнего шума дать понять, что евреи в Берлине влиятельны и помнят о своих соотечественниках. (А Турция полностью зависела от немецких поставок.) Особыми достижениями в Восточной Европе, которые произвели бы впечатление на мировое еврейство, комитет похвастаться не мог. Не только не было речи о еврейских воинских частях, но даже, когда немцы заняли русскую Польшу, там не были формально отменены русские антисемитские законы. И вообще не было сделано польским евреям особых поблажек. Причина была проста — немцы ставили на «польскую лошадь», как уже говорилось. Отношения же евреев с поляками были плохими.

А вот само существование комитета, тем более его первоначальное вызывающее название, не могло не произвести впечатления в русских верхах. Но ничего не надо преувеличивать — это был только повод. Русским главнокомандующим был в это время великий князь (то есть близкий родственник царя) Николай Николаевич (младший). Отзывы о нем как о военном деятеле — разные. Можно все-таки думать, что военное дело он знал. Но что антисемитом был — это уж несомненно. И был у него начальник штаба, генерал Янушкевич. О нем как о военном специалисте все вспоминают плохо. Но уж антисемитом он был первого сорта. И был он польского происхождения, так что это как бы само собой разумелось. А кроме того, в той специфической обстановке, которая тогда сложилась (деятельность Пилсудского!), ему надо было думать, как своих прикрыть. И уж чего проще было объявить: «Евреи виноваты». Это всегда купят. И купили. И поляки эти слухи поддерживали повсюду, отводя грозу от себя. Но это были еще цветочки — ягодки были впереди.

Как я уже писал, к началу 1915 года в России стало не хватать оружия, особенно тяжелой артиллерии. И доставить вооружение с Запада было сложно (это помимо того, что и западные союзные армии не страдали тогда от избытка тяжелого оружия). Меж тем немцы, не сумев быстро вывести из войны Францию, решили сделать это с Россией. Есть в Галиции, между Краковом и Львовом, такое местечко — Горлицы. О нем теперь, конечно, никто не знает. Но в мае 1915 года о нем знал весь мир. Германцы, проявив большое искусство, сумели скрытно подтянуть туда огромные силы. (На участке «Горлицкого прорыва» немцы превосходили русских по артиллерии — в 6 раз, а по тяжелой артиллерии — в 40 (!) раз). И двинули в наступление свои войска, причем сразу же сказались не только нехватка у русских тяжелой артиллерии, но и катастрофический недостаток всех видов боеприпасов, даже патронов. Не зря так рвался Черчилль в Черное море. Но так как прорыв не удался, то помочь как следует России было нельзя. Немного облегчило положение вступление в войну Италии — часть австро-венгерских сил отвлекалась туда. Но все-таки дела русских летом 1915 года шли очень плохо. Они отступили на восток, отбиваясь как попало и чем попало. И кстати, уничтожая абсолютно все, что не могли вывезти, и что могло пригодиться неприятелю. В августе 1915 года немцы вступили в Варшаву.

Отступление русских продолжалось до осени. Для моего рассказа важно, что откатывавшиеся русские войска, деморализованные военными неудачами и собственной разрушительной деятельностью, производили массовые грабежи и насилия над местным населением. Больше всех, конечно, доставалось евреям. (Евреев в западных районах Российской империи много было). Плохой пример подавали казаки. Привозить с войны добычу — многовековая казачья традиция. А всех евреев они еще с 1905 г. считали врагами. Да и управу на казаков трудно было найти. Они были любимцами верхов и знали об этом. Слушались, как следует, только своих казачьих офицеров. А это были те же казаки, окончившие казачьи офицерские училища. Они (в огромном большинстве) разделяли убеждения казачьей массы и грабить евреев обычно не мешали.