— У тебя день рождения? — я догадалась из тостов гостей.

— Да, — смеялся Пашка непонятно. Что-то происходило здесь, о чем я не знала. Да плевать мне. Я не за этим пришла.

— Мои триста евро в подарок не получишь, не мечтай, — рассмеялась я.

— А если я не заплачу? Обману тебя? — он провёл большим пальцем по моей нижней губе. Я кожей чувствовала глаза Веберов на нашей паре.

— Тогда я пойду и трахну обоих Веберов в сортире, — я поймала его палец и втянула в рот.

— Одновременно? — полковник завороженно смотрел мне в глаза.

— Нет. Они не поместятся сразу оба в кабинку, — расхохоталась я. Схватила бокал с водой и стала жадно пить.

— Паша, ты позволишь пригласить твою даму на танец? — старший брат возник за моей спиной.

— Рискни, — очень спокойно ответил именинник. Что и как они смотрели между собой, я не видела.

— Девушка, вы танцуете?

— С удовольствием.

Я не подняла глаз ни на одного из них. Вложила руку в горячую ладонь кавалера и вышла на танцпол.

— Слушай меня, тварь, внимательно. Ты. Сразу после этого гребаного танца скажешь, что у тебя болит голова или что там ещё есть у тебя. Сядешь в такси и уберешься отсюда. Поняла? — Вебер сжал мне ладонь с такой силой, что пальцы онемели.

Я похолодела от мгновенного животного ужаса. Меня снова насиловали. На глазах у всего зала. Нет. Не будет этого. Никогда.

— Не слышу, — сказал он мне, опустив голову к самому уху. Губами жесткими, злыми касался кожи.

— Пошел в жопу, Шурик, — ответила я в основание его шеи. В расстегнутую вторую сверху пуговицу белой сорочки.

— Пошли, — громко сказал Вебер. Повел жестко среди танцующих.

— Паша, — крикнула я, не стесняясь. Тот с самого начала, видно, не спускал с нас глаз. Оказался рядом мгновенно.

— Отпусти барышню, командир, — сказал негромко.

Вебер, продолжая сдавливать клещами мою правую руку, не останавливаясь, тащил меня к выходу. Мы быстро оказались на улице. Все трое.

— Мне больно! — закричала я уже со слезами.

Мой мучитель посмотрел на свою руку. Разжал пальцы. Я, плача от боли, пыталась разлепить ничего не чувствующие пальцы. Дула на них и ревела. Паша схватил мою руку в две огромные свои тёплые ладони. Гладил и растирал осторожно. Меня трясло. От боли и декабрьского холода. Кроме тонкого платья, чулков и лифчика на мне ничего не было. Вебер машинально снял пиджак и закутал меня. Обнял и прижал к себе. Отобрал мою руку у молчащего друга, сам стал гладить остро покалывающую расходящейся кровью кисть.

— Я вызову вам такси, — сказал большой добрый Пашка.

— Нет! Я не поеду с ним, — громко объявила я.

Попыталась высвободиться из пиджака и рук старшего брата.

— Паша, помоги мне! — я выкручивалась в жестких руках, как пойманная ротвейлером дворняжка.

— Сашка, отпусти девушку. Пусть она сама решит, чего хочет, — сказал негромко Паша.

— Она же лбами нас сталкивает, неужели ты не видишь? — зло спросил Вебер.

— В любом случае, отпусти. Не насилуй, — спокойно продолжал его друг.

— Я? Насилую? — изумился искренне тот.

— Ты силой заставляешь человека делать то, чего он не хочет. Как это, по-твоему, называется?

Вебер разжал, наконец, руки.

Я вырвалась и спряталась за Пашу.

— Она шлюха! Спит за деньги со всем городом! Я её из таких бардаков вытаскивал! Ты и представить себе не можешь, — Вебер, наконец, опомнился и замолчал. Потом глянул на меня и ушёл в ресторан.

— Придурок! Как он мне надоел, — сказала я зло, с ненавистью. — Поехали к тебе.

— Не могу, дорогая. Походу, мой командир крайне неровно к тебе дышит. Не могу. Хочу до зубовного скрежета. Но поссорить нас тебе не удастся. Ты отомстить ему хочешь за что-то?

Паша улыбался, кутая меня в свой теперь пиджак поверх веберовского.

— Да уж было дело, — засмеялась я. Его напряженный член я чувствовала абсолютно через два пиджака и штаны. Не удержалась, потерлась бедром.

— Не надо. Как я в глаза ему смотреть буду?

— А сейчас как смотришь? — ухмыльнулась я. Намекая на вечеринку в Охотничьем клубе.

— Вот ты и вправду тварь. Прав Сашка, однозначно. Надо держаться от тебя подальше.

— Держись, держись. Вот вставлю себе в клитор кольцо ценой в двадцать тысяч долларов, а тебе не покажу, — капризным голосом проговорила я, давя бедром на все его рядом.

— Господи! Это ещё зачем? — обалдел совсем мой суровый воин.

— Не скажу. Хотела посоветоваться с тобой, какой сделать прокол. Вертикальный или горизонтальный. Но у тебя другие интересы. Куда мне с моими пошлыми глупостями лезть в ваши мужские дела. Пойду посоветуюсь с кем-нибудь другим, не таким занудным.

— Все! Больше не могу! — объявил бедный полковник.

Схватил меня за руку. Впихнул в дежурное такси. Сунул водителю красную бумажку.

— Отвези куда скажет. Не прикасайся! Я твой номер запомнил. Из-под земли достану, если что! — полковник хлопнул дверью так, что машину качнуло.

— Куда едем-то? — сонно спросил все видавший по жизни таксист.

Я задумалась. Вертела в пальцах телефон. Тот, видно почуяв мои колебания, зазвонил. Арсен. Вот то, что мне надо.

— Не спишь? Есть тема. У нас пиндос натуральный скучает. Здоровенный, как подруга куклы Барби. И зовут так же. Как? Забыл. Кен! Две сотни зелёных. Ты как?

— Еду, — рассмеялась я. Зло и радостно одновременно.

Мы сидели за столом. Было очень весело. Не очень, правда помню, о чем и с какой стати. Американец лил мне все время водку в стакан. Никакой закуски, кроме надоевшего апельсинового сока. Потом пересадил на колени. Я расстегнула его джинсы. Натянула презерватив и залезла тут же за общим столом. Остальная компания была стопроцентно голубая, на нас никто не обращал внимания. Мой партнёр громко застонал и кончил. Ребята весело аплодировали его оргазму. Немецкий парень рассказывал анекдот на плохом русском. Ничего не понятно и очень смешно. Я сползла на диван. Поняла, что засыпаю. Надо смываться. Взяла телефон и ткнула в расплывающиеся номера. Ничего не получалось. Как-то тихо стало кругом. Я подняла голову. Перед столом стоял мужчина в черном пальто. Или двое. Никак изображение не желало определяться. Один или два?

— Ты приехал? — хотела я спросить, но не выходило. Я тупо попыталась встать. Нет. Не вариант. Меня грубо, за шиворот вытащили из-за стола. Не помню дальше.

— Привет, — сказала я.

В помещении было тепло, и на голову лилась горячая вода. Злой, как не знаю кто, Вебер сидел на низком белом пуфе и смотрел на меня светлыми глазами. Его белая рубашка и брюки были мокрыми. Босые ноги грелись о тёплый пол.

— Очухалась? Говори тише. Мы не одни, — предупредил он меня негромко.

— Залезай ко мне. Я соскучилась, — громким шёпотом объявила я.

— Я не прикоснусь к тебе, после всех этих! — прошипел он.

— Каких? Они все там голубые. Я им по барабану, — рассмеялась я. Встала на четвереньки и двинулась к нему. Добралась. Прижалась всем телом. Он стал оттаивать потихоньку.

— Полезли под воду. Я замерзаю. Ты забрал свой пиджак? — я стягивала с него мокрую рубашку.

— И Пашкин тоже, — ответил он тихо. Стал целовать меня, раздевался.

— Почему мы шепчем? — спросила я. Обнималась с ним под горячей водой.

— Потому, что я не один, — пробурчал он, поднимая меня за попу на уровень губ.

— Ты с этой огромной блондинкой? — прошептала я, уворачиваясь от его поцелуев.

— Нет, — по мокрому лицу явственно пробежало отвращение. — Там Андрюха спит в спальне. Он набрался по самые брови. Пить совсем не умеет, салага. Я притащил его к себе. В его квартире даже дивана нет.

— Давай его разбудим и устроим двойное свидание, — алкоголь свободно гулял в моей крови.

— С тобой одной? Девочка, ты в своём уме? — старший брат заметно напрягся. Руки жестко придавили мою кожу на бёдрах.

— Это было бы феерично, — рассмеялась я пьяно. Глянула на Вебера. — Шучу.