– Ты что, не знаешь? – Роман с удовольствием продолжал валять дурака. – Правда, что ль? Ай, простая душа! Да у нас который год эта служба имеется.

– Служба чего?

– Жиголо, глупое ты существо. Мужик по вызову.

– Ой! – взвизгнула Света. – Только жиголо Мишельке не хватало! Ой, мамочка! – закатилась она неудержимым хохотом.

Мишель тоже залилась.

– Чего ржете? – возмутился Роман. – Жиголо – самое то! Выучены, вышколены, все, что надо, умеют, красавцы, как на подбор.

– Ты-то откуда знаешь? – поинтересовалась жена.

– Дамы поведали. Мишелька, слушай, что я скажу, – он схватил Мишель за руку и притянул к себе. – Тебе нужен именно жиголо. Подумай, как удобен! Вызвала – и он твой. Чуть надоел – сменила. И можно выбира-ать! – Роман сделал страшные глаза. – И рост, и масть. Какой тебе подойдет? Дай сообразить, – он оглядел хохотавшую Мишель. – Высокий, чтоб повыше тебя. Не бугай – ты сама девушка крепкая, но чтоб он не был в два раза шире. Та-ак… Ты у нас черненькая, стало быть… Да не визжи, а слушай! Решено: заказываем белокурого.

– Платиновый блондин, – подсказала изнемогающая от смеха жена. – С фиолетовыми глазами.

– Вздор, – отрезал Роман. – Зачем ей фиолетовые? Хотя… Ладно; уговорила. Мишелька! – Он схватился за коммуникатор. – На когда вызываем?

Мишель была не в силах слова вымолвить. Надо же выдумать такую дичь! Роман уже тыкал кнопки.

– Чего откладывать? Давай на сегодня. Мишелька, не хохочи, а то не слышно ни фига. Молчите! Что? Нет, я не вам. Девчонки тут хохочут. Да, желаю сделать заказ. Платиновый блондин от двадцати пяти до тридцати лет. С фиолетовыми глазами. Что? С фиолетовыми! Эй, девчонки, сиреневые пойдут? Говорят, пойдут. Чего? Не слышу! Да на кой ляд мне? Очаровательной молодой женщине. И чтоб высокий, но не два метра в плечах. На сегодня, в десять вечера. Что-о? Прекратите ржать, говорю! Адрес? Сейчас скажу адрес…

Мишель со Светой с визгом повалились друг на друга. Ну, Роман, ну, комик!

Гости уехали, а Мишель еще долго посмеивалась – до той минуты, когда ровно в десять раздался звонок в дверь.

Мишель охнула. Неужто прибыл заказ?! Она растерянно поправила волосы. Нет, не может быть. Это Роман со Светкой пожаловали: попугать ее и подкрепить шутку. Приободрившись, она пошла открывать.

Отворила внутреннюю дверь – и застыла с тающей улыбкой на лице. На крыльце за внешней дверью из толстого стекла, в вечерних сумерках, стоял незнакомец. Высокий платиновый блондин.

Мишель растерялась. Надо извиниться и сказать… Господи, что говорить? Дескать, заказ отменен? Сделан по ошибке? Ну, Роман, потешник наш, ужо я тебе отплачу!

– Добрый вечер, – сказал жиголо, когда Мишель отворила дверь.

– Здравствуйте. – Она чувствовала, что неудержимо краснеет. – Видите ли, я не ожидала… Думала, приятель меня разыграл.

Мишель внезапно рассердилась. Будет она оправдываться перед наемным любовником! Дать ему от ворот поворот – и все дела.

– Извините, – отозвался он. – Мне уйти? – У него был негромкий мягкий голос.

Мишель хотела осведомиться, должна ли заплатить или об этом позаботился щедрый Роман, но прежде поглядела жиголо в лицо. Он был недурен собой, хотя не из рекламных красавцев. Ее поразили глаза, верней, его взгляд. Профессиональный любовник смотрел на Мишель с печалью выброшенного из дома, смирившегося со своей участью животного. Защемило сердце. Она сделала неуверенный шаг вперед; жиголо посторонился, позволяя выйти на крыльцо.

– Вы Мишель, – сказал он.

– А вы?

– Тони.

Стало неудобно сразу отсылать человека. Он ехал в такую даль, на окраину города, прибыл минута в минуту… Но о чем с ним говорить?

– Скажите, вы… давно так работаете?

– Два месяца. Послушайте, вы не обязаны развлекать меня светской беседой. Если вам неловко, можете с чистой совестью захлопнуть дверь и заниматься своими делами.

– Проходите, – неожиданно решила Мишель. – Я напою вас чаем.

Она провела Тони в студию, где обычно принимала одного-двух гостей, зажгла светильник в углу и ушла на кухню, в душе ругая себя за дурость. Разве можно оставлять чужого человека без присмотра? Мало ли что.

– Чем-нибудь помочь? – жиголо явился на пороге. – Я умею выкладывать печенье.

– И как вы делаете? – Мишель составила на поднос чашки, сахарницу и заварочный чайник.

– Я вас научу. Берете тарелку, надрезаете пакет с печеньем и высыпаете содержимое кучкой. Вот и все.

Мишель прыснула.

– А еще что умеете по хозяйству?

– Есть, – с серьезным видом изрек Тони и взял поднос, на который Мишель поставила пирожные и вафли. – Я понес?

– Не выверните по дороге на пол!

Мишель приободрилась. Во всяком случае, с платиновым блондином можно по-человечески потолковать. Чем плохо? Она узнает кое-что новое о жизни.

Принесла в студию чайник с кипятком, разлила чай.

– Пейте, – она поставила чашку перед Тони и уселась в кресло напротив. Их разделял кофейный столик с пейзажем, который Мишель написала сама. – Сахар, пожалуйста.

Жиголо положил себе сахар, а она засмотрелась на его руки. Какие изящные тонкие пальцы… Пальцы профессионального любовника.

– Скажите, – заговорила Мишель после неловкого молчания, – вам нравится эта работа?

Он поднял на нее свои печальные сиреневые глаза.

– Если я отвечу «Сейчас – да», это будет правдой. Но… Кой черт нравится! Что тут вообще может нравиться?!

Мишель озадачила его вспышка.

– А разве…

– Вот вам и «разве»! Извините, – оборвал он себя. – Вам не стоит этого знать.

Она помешала ложечкой несладкий чай.

– И все-таки, если можно… Мне хочется понять.

Тони подпер голову рукой, запустил пальцы в свою серебристую шевелюру.

– Как по-вашему, кто делает заказы?

– Одинокие женщины, – уверенно заявила Мишель. – Которые платят не только деньгами, но и благодарностью. Многие наверняка серьезно влюбляются. Разве это не приятно? И потом, мне думалось, что лечь с женщиной в постель – для мужчины удовольствие.

– Вы красивая, – Тони макал ложечку в чай, наблюдая, как падают с нее красновато-коричневые капли. – И смутились, когда я приехал. Нормальная молодая женщина сочтет постыдным связываться с заказным любовником… – Он брезгливо скривил губы. – Основные клиенты – мужики. Да еще с какой-нибудь особой придурью. Вы понимаете, о чем я?

– В общем, да. – До нее медленно доходило. – Бог мой… Тогда зачем вы этим занимаетесь?

– Каждый выбирает себе дело по уму. Моего ума на большее не хватило.

Мишель рассерженно выпрямилась.

– Послушайте, вас мало драли в детстве. Есть же профессии… шофер там, к примеру, официант. Все лучше, чем кататься к извращенцам.

– Лучше, – отрешенно согласился Тони. – Но так сложилось. – Помолчав, он грустно покачал головой. – У меня контракт на полтора года. Фирма обеспечивает прикрытие. Перед тем, как мне ехать сюда, о вас навели справки, и начальник охраны дал добро. Вон там, – он неопределенно махнул в сторону стеклянной стены, задернутой прозрачной занавеской, – мои телохранители.

– Если я стану вас обижать, вы можете позвать на помощь?

– Обидеть жиголо нелегко. Но случается, и впрямь приходится звать охрану.

– Вам приходилось?

– Вы удивитесь, если я скажу, сколько в нашем городе садистов.

– Господи, как вы можете так спокойно об этом рассуждать? – не выдержала Мишель.

– А что остается? Если хлопать крыльями и кипятиться, никаких нервов не хватит.

– Сколько у вас заказов в день?

– Один-два. Изредка три.

– А сегодня?

– Сегодня вы у меня единственная.

– Тони… это правда или вы лжете, чтобы мне не стало противно?

– Лгу, – он посмотрел ей в глаза. – Чтоб самому тошно не было.

Мишель зябко поежилась, обхватила себя руками за плечи. Он встрепенулся, обвел взглядом студию. Поднялся, обошел столик, на ходу стягивая с себя куртку, набросил ее Мишель на плечи и вернулся на место. От куртки пахло дорогим одеколоном.