Карие, с золотистым солнечным отсветом, глаза его подчиненного похолодели; седеющие, словно покрытые изморозью брови сдвинулись.

– Ты не сделаешь ничего подобного. Мы потеряем контракт – и останемся сосать лапу? Ты о ребятах подумал? Мы что – мало грузов в порту перетаскали? Мало трюмов мыли, в заразе ковыряясь? Пристли на таможне сидит – и то считает за счастье. Вспомни, сколько времени мы ждали своей удачи. Сам знаешь: RF сейчас никому не нужен…

– Все так, – остановил его мистер Смоллет. – Нам нужна работа, сквайру – сокровища, лисовину – приключения… Дэвид, а вам что нужно? – повернулся он к доктору Ливси.

– А я хочу жениться на миссис Хокинс, – хладнокровно отозвался доктор. – Джим мне как родной, и я не могу отпустить его одного.

– Видишь, – горячо подхватил космолетчик, – как много планов ты разрушишь. А вот и сквайр, – добавил он, разом утратив пыл.

Мистер Трелони торопливо спускался по певучей лестнице. Наяды не успевали вовремя кланяться и без толку склонялись у него за спиной.

– Господа, – взволнованно заговорил сквайр, приближаясь к нам по аллее, – только что сообщили в новостях: в эту ночь разграблены два Птичьих питомника в Бристле. Птиц вывезли всех подчистую, власти хватаются за голову. При всем при прочем, нам это на руку… – Тут он заметил Тома. Разглядывал его несколько секунд, не узнавая. Потом, запинаясь, вымолвил: – Т-ты… ты что сделал?

Еще слово – и капитан его ударит, мелькнуло у меня в мозгу. Глаза у мистера Смоллета так и вспыхнули. Они явно светятся. Надо будет посмотреть на капитана в темноте…

– Том! Что ты с собой сотворил? – Мистер Трелони хотел было коснуться его ободранного, изрезанного лица, но не решился.

«Он думал уйти, потому что вы его предали», – чуть не сорвалось у меня. Сквайр вздрогнул, точно услышал мои мысли. Провел-таки пальцами по щеке Тома. Глянул на руку, словно ожидая увидеть кровь.

– Прости, – выговорил он нетвердо. – Мальчик мой, прости меня…

Мистер Трелони повернулся и двинулся обратно ко дворцу. Однако не стал подниматься по лестнице, а зашагал вдоль нелепого, кичливого фасада с витражами, арками, колоннами, скульптурами, лепниной, позолотой и мозаикой. Том смотрел ему вслед, кусая губу. Доктор Ливси подтолкнул его:

– Беги. И помирись. Иначе никуда не полетим.

Он помчался. Нагнал сквайра, пошел рядом. Тонкий, гибкий Том был одного роста с плотным, несколько тяжеловесным отцом. Мистер Трелони вдруг обнял его за пояс и привлек к себе. Так и двинулись дальше – поникший, сгорбившийся сквайр и оживший, полный надежд Том-лисовин.

– Алекс, – с шутливой торжественностью заговорил космолетчик, – я, Дэниэл Эрроу, твой первый помощник, при свидетелях обещаю: я сделаю все возможное, чтобы за мистером Трелони не явились Чистильщики. Можешь о нем не тревожиться.

Капитан Смоллет отказался от гостеприимства сквайра и поселил экипаж «Испаньолы» в «Адмирале Бенбоу». Мы с матерью стояли за то, чтобы космические волки гостили у нас бесплатно, однако мистер Смоллет и слышать об этом не захотел.

Для дальнего перелета в экипаже не хватало пятерых человек: народ разбежался от бескормицы. Капитан принялся искать людей. Он часами просиживал в информсети и часто пользовался дальсвязью, которую оплачивал мистер Трелони. Дело не ладилось, вылет все откладывался и откладывался. Сквайр ворчал, что капитан слишком придирчив в выборе специалистов и что экспедиция к безымянной планете – это не брак на всю жизнь и незачем так осторожничать. При мистере Смоллете он не высказывался, однако решил поторопить события и взял хлопоты на себя.

В то ясное утро, когда поднявшееся солнце еще не растопило иней на песке, море позванивало схватившимися за ночь ледышками, а недоукомплектованный экипаж «Испаньолы» и мы с Томом Редрутом завтракали в ресторане, сквайр торжественно, точно император со свитой, вошел в зал. С ним было пять человек: широкоплечий мужественный блондин с густыми черными бровями и волевым подбородком; ладно скроенный брюнет со смуглым, резко очерченным, жестковатым лицом, на котором сверкали зеленые глаза; миловидный парнишка с девичьим румянцем во всю щеку, пушистыми ресницами и слегка испуганным взглядом; сероглазый красавец, как будто сошедший с рекламной картинки, но уставший улыбаться; и еще субъект удивительного цвета: сизые щеки и подбородок, темно-лиловые глаза, копна сиреневых волос. Все могу понять – но на кой ляд красить шевелюру? Или он таким уродился?

Пожелтевшие к зиме пальмены в кадках у двери признали важных гостей, встрепенулись, выпрямили лениво искривленные стебли и с шуршанием расправили узкие стрелы листьев.

– Доброе утро, господа, – заговорил мистер Трелони, направляясь к столику, за которым завтракал капитан Смоллет с двумя своими помощниками. – Здравствуйте, дорогой капитан. Хочу вас порадовать: наши проблемы наконец решены. Вот люди, которых нам не хватало. Отличные спецы! А… гм… – Сквайр огляделся. – Где же Том?

– Здесь, сэр, – отозвался неузнанный им Том-лисовин; сквайр только что прошел мимо него.

Сегодня Том был в маске, удивительно похожей на лицо Дэниэла Эрроу, первого помощника. Переселившись в нашу гостиницу, он продолжал ходить с биопластом, уверяя, что за четыре года привык к нему и без маски чувствует себя неуютно. Перед завтраком капитан Смоллет шутливо указал, что двух Эрроу на борту корабля он не потерпит, и не потрудится ли уважаемый лисовин подобрать себе иную, ни к чему не обязывающую личину?

– Слушаюсь, сэр, – кротко ответил Том. И добавил, великолепно копируя первого помощника: – Я подумаю над твоей просьбой, Алекс.

Тогда мистер Смоллет посмеялся; сейчас, при виде сквайра Трелони со свитой, его синие глаза потемнели и стали чуть ли не черными. Он поднялся, приветствуя вошедших:

– Здравствуйте, господа.

Под грозовым взглядом капитана они смутились, один сквайр ничего не заметил.

– Дорогой капитан, я знаю, какие высокие требования вы предъявляете. Но эти специалисты удовлетворят самых придирчивых. У них безупречные послужные списки и отличные рекомендации.

– Я доверяю вашему выбору, сэр, – отозвался мистер Смоллет. Так и слышалось: «Где вы откопали этот сброд?»

По мне, приведенные сквайром космолетчики на сброд не походили. Блондин с великолепными черными бровями примирительно улыбнулся, обращаясь к мистеру Смоллету:

– Извините, сэр. Мы бы не сунулись к чужому капитану без приглашения – но когда мистер Трелони предложил работу… – он выразительно развел руками: дескать, не смогли устоять.

– Не понял, – холодно проговорил капитан.

– То есть когда мы предложили свои услуги, а мистер Трелони согласился нас взять, – поправился чернобровый. – Мы были в отчаянном положении, сэр, – добавил он, оправдываясь.

– Теперь понимаю, – ответил мистер Смоллет еще холоднее.

Еще бы. Нанявшись на корабль в обход него, эти пятеро нарушили святое правило: RF-капитан лично подбирает себе команду.

– В таком случае, господа самозванцы, – дружелюбно заговорил мистер Эрроу, а его карие, с золотистым отсветом, глаза улыбнулись, – садитесь и выкладывайте, кто вы такие и зачем нам нужны. Мистер Трелони, присаживайтесь, – он подвинул сквайру кресло.

Капитан Смоллет уселся на свое место и с непроницаемым лицом принялся доедать завтрак. По-моему, он был взбешен.

«Самозванцы» разместились возле столика и начали исповедоваться перед первым помощником. Я перехватил недоуменные взгляды, брошенные на сидевшего рядом со мной Эрроу-2. Том-лисовин неловко поерзал и подался ко мне:

– Слушай, друг Джим, тебе чернобровка никого не напоминает?

Блондин с черными бровями уже представился Израэлем Хэндсом, RF-пилотом, и как раз перечислял, в каких компаниях он работал и куда летал. Я покачал головой:

– Не припомню.

– Гляди внимательней, – зашептал Том. – Да не на морду – мы биопласта навидались. Я его недавно где-то видел.

– Ну и что?