Визерис проводил в библиотеке часы, обожая книги и достигнув уровня, когда мог поспорить о чём-то даже с мейстером, причём иногда выходил победителем из этого негласного противостояния. Хотя всё равно никогда не мог победить в споре наследника трона. Уровень Ориса был недосягаем. А ведь он, в отличии от Таргариена, как раз-таки не утруждал себя излишним чтением!

И тем не менее, казалось бы, имелся повод для гордости! Визерис отлично знал точные науки в дополнение к своим физическим возможностям. Великий мейстер Пицель как-то раз обмолвился, что обучайся Визерис в Цитадели, то уже имел бы приличных размеров цепь.

Всё было перечёркнуто одной лишь фразой Ориса:

— История. Логика. Арифметика… — поигрывал он тонким кинжалом. — Всё это должны изучать слуги.

Парень не стал дополнять фразу, а просто бросил взгляд на молодого среброволосого мужчину, покинув зал. Но несколько этих слов стало жёстким уроком, моментально выстроив между ними стену.

Да, время от времени ему напоминали кто он такой на самом деле, а также о его подвешенном состоянии, но ранее парень так сильно не отчаивался. Однако произошедшее только что… едва не отравило его в депрессию. Помогло, как ни странно, общение со странной девчушкой, по имени Морриган. Она была служанкой, но Таргариен не считал зазорным общаться с «низкородными».

— Лорд Визерис, — поклонилась она ему, устремив тяжёлый, мёртвый взгляд, который пробивал, бывало, даже матёрых ветеранов, заставляя их руки судорожно тянуться к оружию и вместе с тем понимая тщетность своих усилий. Такое ощущает пехотинец, стоя в первом ряду и видя несущуюся прямо на тебя волну тяжёлых, бронированных конных рыцарей.

— Морриган, — с некоторым трудом улыбнулся ей парень. — Что-то хотела?

Она была личной служанкой «Небесного Клинка», с кем сам Визерис, бывало, общался и находил этого человека по настоящему уникальным. Не зря его называют богом воплоти.

«Узнать бы ещё секрет его молодости. Всё-таки в пятьдесят выглядеть на двадцать пять — достойно уважения!»

— Я бы порекомендовала вам подробнее разузнать, с какими трудностями столкнулся десница Ланнистер во время бытия на своей должности, при дворе Безумного Короля. Поверьте, ваши обиды растают как дым.

Она поклонилась ему и ушла, оставив множество вопросов. Но… он решил последовать её совету, прежде чем пытаться продолжить сей странный разговор.

Узнать подробности оказалось несложно. В Красном Замке нашлись те, кто застал старые времена, хоть таких людей и было мало. Полученные сведения заставили его ещё больше искренне зауважать Тайвина Ланнистера, а также понять смысл слов Морриган.

То, что сказал ему Орис было жалкой попыткой нанести неуклюжий словесный укол, по сравнению с тем, что испытывал Хранитель Запада на протяжении долгих лет.

«Не нужно обижаться на такие глупости. Пропускай чужое мнение сквозь себя, не позволяя ему цеплять свою душу, а потом просто делай своё дело», — примерно так расшифровал Визерис слова служанки и в следующий раз сам нашёл девушку, сердечно поблагодарив её и даже преподнеся подарок: простенькую серебряную подвеску, которую вполне могла бы позволить себе простолюдинка. Морри просто кивнула, приняла украшение и продолжила заниматься своими делами. Но Таргариен не обиделся. Характер брюнетки был ему хорошо известен.

Стоило лишь вернуть душевное спокойствие, как он вновь встретился с Орисом.

— Удивлён, — покачал тот головой. — Не думал, что ты сможешь верно расшифровать мой посыл. Ты оказался не так пуст, как я считал. Из тебя будет толк, «Визерис», — едва уловимо усмехнулся принц, произнося его имя. — Если хочешь, приходи сегодня в мои покои, там собираются мои друзья. Думаю, я найду для тебя свободное место.

Таргариен стоял, ошеломлённый своим внезапным «карьерным ростом», но… воспользовался положением и не пожалел об этом. Орис был выдающимся человеком. Ранее они не особо общались друг с другом, разве что в компании других людей: детей лордов, наставников, рыцарей, придворных поэтов или бардов…

И теперь Визерис начал общаться с Орисом не только по делу или официально, но ещё и просто так. К некоторому своему удивлению, парень осознал, что не теряется на фоне остальных, а даже во многом их превосходит. Это было отмечено и наследник трона постепенно приблизил Таргариена, даже начав обсуждать с ним какие-то королевские дела или вопросы Малого совета, куда Орис, как принц, периодически ходил.

А потом… всё изменилось.

Ситуация перевернулось слишком быстро и вот, столица оказалась по колено в крови. Предательства, заговоры, таинственные перевороты, шпионы и убийцы… Будто бы вся жизнь вывернулась наизнанку!

Но больше всего Визериса задело не это. Другие люди, как ни больно было это признавать, имели не слишком сильное значение для молодого мужчины. Гораздо больший эффект на него произвели закованные в клетки дети лорда Моустаса, мастера над законом. Причём они были среди тех, кто являлся «ближним кругом» самого Ориса!

«А ещё говорят, что я умный. Ну-ну… — думал Таргариен, когда уже ехал вместе с огромной армией, в сторону Запада. — Я умудрился засунуть голову в песок и все эти месяцы мастерски изображать, будто бы жизнь идёт по прежнему хорошо. Даже Ширен немного изменилась, а я… трус».

Он сдержал желание отвернуться и вновь притвориться, что ничего не замечает. Нет, Визерис принял иное решение.

«Я знал их, играл с ними, гулял с ними…» — размышлял парень. Взгляд же на Серсею, девушку, которая не единожды приходила к нему во влажных фантазиях, привёл его в искреннее удивление и даже гнев. Довести первую красавицу Семи Королевств до такого состояния!

Окончательно подкосило Таргариена последнее происшествие. Вроде всё началось вполне хорошо, ибо Баратеона смогли отговорить, во многом и благодаря Визерису, от казни Серсеи, но… информация полученная им на следующий день ввела в ступор. Самоубийство жены «Небесного Клинка»?! Нет, не может быть! Он сразу заподозрил неладное, особенно учитывая любовь новоявленного короля к убийству «предателей».

«Мог ли Орис тайно убить её, несмотря ни на что?» — крутились мысли в голове Визериса.

Узнать правду оказалось несложно. Стражник, дежуривший с обратной стороны палатки не слышал достаточно тихий разговор короля и Серсеи, но отлично слышал её бешеные крики и истерику, случившуюся после. Из бессвязных слов девушки не сложно было понять суть произошедшего.

Визерис не знал о чём думать и как относиться к случившемуся. Есть ли здесь вина Ориса? Безусловно… Но что ему следует делать дальше? Как отнестись к такому событию?

В последние дни пути, Визериса прибивало то к одной, то к другой партии, образовавшейся около короля. Он то общался с лизоблюдами из Простора, воспринимавшими каждый жест юного монарха, словно откровение свыше, то с высокомерными дорнийцами — единственным регионом, где вера в «Небесного Клинка» распространилась меньше всего, то со Штормовыми лордами и их лидером, Станнисом Баратеоном…

Иногда, ради любопытства, парень вслушивался в разговоры на совете. Поскольку другие приходили и уходили, а он оставался, Таргариен мог в очередной раз отметить удивительную глубину ума Ориса. Тот цитировал слово в слово послания и замечания, относившиеся к предшествующим дням, не забывал ни единого имени, ни одной детали, даже когда дело касалось таких приземлённых материй, как снабжение. Что в очередной раз доказывало, что происшествие с Серсеей случилось именно по воле самого Ориса.

Визерис не мог в это поверить, но по другому интерпретировать эти факты он не сумел.

Юный Баратеон был слишком умён, чтобы допустить такую ошибку. Сегодняшний день в очередной раз это доказал. На совещании Орис сыпал множеством фактов, терминов и примеров, показывал отметки на карте, давал подробные пояснения и создавал эффект старого, но сохранившего ясность мышления, генерала, прошедшего сотни военных столкновений.

Как такое возможно?!

Визерис то и дело, не веря глазам и ушам, обращал взор в сторону других присутствующих, особенно таких профессионалов, как Станнис Баратеон, являющийся ветераном восстания короля Роберта. Правда сам Станнис, от слов своего племянника, больше хмурился и задумчиво что-то подсчитывал, чем восторгался. Впрочем, этот человек почти всегда вёл себя схожим образом.