Хорнвуд одновременно просиял и скривился.

— Кхм… Да! Хотя это звучит несколько неделикатно — тебе не кажется?

Болтон ничего не сказал, лишь двинулся дальше, упорно глядя на маячивший впереди купол своего шатра. За ним виднелись окутанные дымкой курганы первых людей — многочисленные могильники. Оттого Домерику было не особо приятно находиться поблизости от такого места. От него тянуло жутью. Однако, буквально за ними было расположено огромное озеро, на берегу которого размещался Торрхенов Удел.

«Свершаются великие дела…» — подумал юноша. Это была его первая война, которая, словно подкинутая монета, обещала или лёгкий бой, или ужасное поражение. Впрочем, последнее ему казалось фактом сомнительным. Всё-таки его отец отличался редкой прозорливостью, а оттого молодой Болтон был уверен, что в самом крайнем случае, они всегда успеют отступить.

К тому же… это каким нужно быть идиотом, чтобы выступить против Бога? Случись настоящее чудо и одолей мятежники войска Хранителя Севера, то непременно столкнуться со своей погибелью позже. Даже если, как поговаривали слухи, они сумеют заключить союз с Ридами и заблокируют Ров Кейлин, то их Бог сможет отбить его обратно. Никто не делал этого ранее? И что? В чём проблема? Для «Небесного Клинка» нет ограничений! Тем более, у него есть доступ к Дикому огню. Можно залить все укрепления пламенем, просто постояв в сторонке пару дней.

В крайнем случае, войска Запада могут приплыть через Медвежий остров и Темнолесье, либо, из Королевской Гавани, через Белую Гавань.

— Если мятежники не захватят её, — растянул Русе свои тонкие губы в улыбке, в ответ на слова своего сына. — Будь я на их стороне, то сделал бы Белую Гавань своей приоритетной целью, ведь она находится сравнительно недалеко от Рва Кейлин. После того, как отбил бы атаку наших сил, само собой. А с захватом Белой Гавани будет парализована вся торговля нашего региона. Купцам придётся плыть в Имфорд, через Застенье, или вообще обходить весь Север стороной. Это отбросит нас во времена, почти на пятнадцать лет назад, до прихода «Небесного Клинка». Чудесные, ха-ха, дни, когда лордам, бывало, не на что купить провианта на зиму. И Толхарт хочет вернуть эти времена… Торговля продолжится, разве что, через Медвежий остров, но это противоположная часть континента. Купцам придётся делать круг через весь Вестерос, что, конечно же, никто делать не будет. Мы лишимся притока денег, да к тому же потеряем филиал «Золотого Банка», где хранятся целые тонны золота.

И тем не менее, несмотря на сомнения отца и собственную, пошатнувшуюся уверенность, Домерик считал, что успех на их стороне. Даже не так, он знал это. Вопрос лишь в том, кто именно положит конец мятежу? Привлекать войска «Небесного Клинка» юноше не хотелось. И так они были вынуждены воспользоваться помощью Инквизиции, отвлекая её от собственной работы по поиску и искоренению ереси.

Впрочем, Куорен уже какое-то время рыскал в окрестностях Торрхенова Удела, получив отворот-поворот лорда Толхарта. Собственно, это и стало причиной перехода конфликта в горячую фазу. Когда Бенджен Старк узнал о своеволии своего вассала — то есть, конечно же, вассала его брата — то приказал Хелману всячески содействовать Инквизиции. В ответ, Толхарт начал созывать знамёна. Началась война.

Голова парня была забита множеством мыслей, которые ему не терпелось обсудить в кругу друзей: Эддарда и Кригана Карстарков, Гавена Гловера, Иэна Амбера, Робба и Эдрика Старка, и Джона Сноу.

Мысли о друзьях и ощущение некоторой сплочённости, единства, почти хватило Болтону, чтобы почувствовать некую приязнь к Хорнвуду. Почти.

— Ну, этот мой знакомый — он только что вернулся из лагеря «Маленького» Джона, который Амбер разбил на месте захвата того каравана, спросил меня, что такое «зелёные сны».

Домерик остановился и внимательно взглянул на увязавшегося за ним человечка.

— «Зелёными снами», — осторожно произнёс он, — называют колдовство Севера.

Парень не стал добавлять, что оно запрещено. Это было понятно любому. Даже такому, как Дарин.

— Ах, вот оно что! — воскликнул Хорнвуд. — Да, это звучит осмысленно.

— А что понадобилось твоему другу в лагере «Маленького» Джона?

— Ну, ты же слыхал — поговаривают, будто Амбер задумал продать книги, чтобы разжиться деньгами.

До Болтона ничего подобного не доходило и это его обеспокоило.

— Сомневаюсь, чтобы Инквизиция это одобрила. Эти книги, судя по твоей обмолвке, носят еретический характер. Их надлежит конфисковать и отправить в Новиград. Либо, в крайнем случае, попросту сжечь, — наследник Джедфорта задумался. — И каким же это образом, твой друг вообще получил к ним доступ? Тем более, что-то прочитал? Он не боится, что за него возьмутся всерьёз?

— Ничего такого, Домерик. Он просто отличается редкостной предприимчивостью. Толковый человек знает, когда кто-то заинтересован в прибыли, если ты понимаешь, о чём я…

— Так вот, кто твой друг, — нахмурился Болтон. — Пёс из гильдии купцов — несомненно, — без обиняков отрезал Домерик. — Позволь дать тебе совет, Дарин: не забывай о своём положении. Ты — наследник замка «Хорнвуд», а лордам не пристало заниматься торговлей.

Но его собеседник, вместо того чтобы оскорбиться, насмешливо ухмыльнулся.

— Ну, «лорд Болтон», — произнёс он тоном, лишённым всякого почтения и дружелюбия, — тебе ли говорить?! Кто якшается с бастардами и уличными девками, сомнительной репутации?

Домерик поморщился. Парня поразила не столько наглость Дарина, сколько собственное лицемерие. Да уж, человеку, делящему трапезу с бастардом, пусть даже Хранителя Севера, а также девки этого бастарда, его приятелей из слуг, да сыновей простых солдат, не следует упрекать другого в том, что он заискивает перед торгашом.

Внезапно гул лагеря собственных соратников показался ему оглушительным. Наследник Дредфорта свирепо уставился на Хорнвуда и смотрел до тех пор, пока этот дурень не занервничал и, пробормотав неискренние извинения, не ринулся прочь.

По дороге к шатру Болтон думал о Джоне Сноу, добром и давнем друге. А ещё он подумал о своём положении и поразился тому, как у него противно засосало под ложечкой, когда парень вспомнил слова Дарина: «Тебе ли говорить?!»

«И сколько людей думает так же, как он?» — раздражённо поморщился юноша.

У него уже был один знакомый бастард — его собственный брат, Рамси Сноу. Но тот, едва ему стукнуло пятнадцать, добровольно и с большой охотой вступил в ряды Инквизиции. Чуть ли не дни считал до этой возможности! Рамси уже прошёл обучение и теперь является младшим инквизитором в самом Вэйсонде! Столице всего Застенья. Говорят, у него отлично получается находить ересь и раскалывать нечестивцев, смеющих оскорблять словом или делом их божественного повелителя — «Небесного Клинка».

Такого брата уже не стоит стесняться, а очень даже наоборот, гордиться! Это не просто «бастард» — это уважаемый инквизитор, власти которого, при нужде, будет достаточно, чтобы поспорить с иным лордом.

Что же Джон? Отличный парень, верный друг, умелый боец и просто замечательный собеседник. Вот, собственно, и всё. Что он представляет из себя? Как можно измерить честь «хорошего человека»? Не пачкает ли Домерик свою репутацию, общаясь с ним?

«Имеет ли право, такой как я, человек, в будущем управляющий огромным куском земли, дружить с парнем без чести? Ведь бастарды — есть суть измены».

Болтон не нашёл, что ответить самому себе, но решил непременно поговорить об этом лично с Джоном. Просто, чтобы понять, как им следует поступить дальше.

«Может, ему стоит поближе ознакомиться с работой инквизиторов? Следует рассказать Сноу о караване Аракида и его богохульных книгах. Пусть съездит туда, пока ещё есть время до боя. Посмотрит на работу святых слуг «Небесного Клинка». Может, это позволит ему пойти по стопам моего брата и перестать позорить свой род?»

Два месяца спустя