— Вот он, — улыбнулась Марийка. — Мой спаситель.

— Этот? Так он же… оборотень, — в голосе Ивара не было даже намека на недовольство или презрение, только легкая оторопь.

Едва посмотрев на старика, Влад стыдливо отвел глаза, и его взгляд перехватила Марийка.

— Да, — уверенно и тепло подтвердила она, кивком прося подойти. — Он победил Змея и забрал меня оттуда.

— Ну, «победил» это сильно сказано, скорее договорился, — Влад пригладил встопорщенные волосы и задел ладонью ухо, точнее его половину. Значит, вторая часть где-то безвозвратно сгинула.

Он пригладил отросшие кудрявые волосы, чтобы они закрывали его новый маленький изъян, и подошел к койке Ивара.

Тот развернул лежащую на одеяле руку и подвинул к краю. Влад пожал ее, немного испугавшись силы, с которой грубые пальцы сжали его маленькую костлявую ручонку. Еще больше парня напугал усталый и строгий взгляд мельника.

— Спасибо, — сказал Ивар. — Ты спас мою дочь, хотя мы жестоко с тобой обошлись. Прости нас.

— Да я не…, — промямлил Влад, не зная, как продолжить.

Да и что он мог вообще сказать? Из-за Ивара он прошел через кошмар, Ивар из-за него — тоже. Каждый в этой истории наделал ошибок и пострадал от чужих. Влад стал причиной многих неприятных событий, но неосознанно, поневоле. Однако сделал все что было в его силах, чтобы исправить хотя бы последствия. И вместо того, чтобы искать, за что бы еще себя обвинить, пора оценить сделанное. Случилось то, что случилось. Настоящие злодеи наказаны. Остальные получили второй шанс, чтобы сделать выводы и не допустить новой трагедии. Все самое страшное закончилось. Пора успокоиться и забыть обиды.

— Я рад, что вам уже лучше, — искренне ответил Влад, отставив скромности и оправдания.

Открылась дверь, и из сеней вместе с морозным облаком вошла Мофья — смуглая, плечистая тетка ростом под потолок. Цветастый передник под распахнутой шубой и вязаная шапка с помпоном придавали ей лихой вид. А тяжелый стук, с которым она поставила огромное ведро с водой на пол, коротко и ясно говорил о ее силе. Мофья была пра-пра-правнучкой берендея. Люди-медведи сгинули давным-давно, но наследства в виде нечеловеческой силы и роста хватило на много поколений вперед.

Закинув шапку и шубу на печь, женщина повернулась и окинула всех внимательным взглядом. Из-за густых черных бровей она казалась жутко серьезной, будто вот-вот заругается и отметелит кочергой. Только Влад знал, что на самом деле, Мофья — веселая и подвижная женщина, которая может крутиться вокруг пациентов весь день, а потом метнуться через все село только ради того, чтобы за кружкой чая часик-другой потрещать с русалками об одном и том же.

— О. Собрались. Наконец-то, — одобрительно хмыкнула она и обратилась к Ивару. — Как вы себя чувствуете?

— Лучше всех, — в ответе не было ни капли иронии, но почему-то он заставил всех улыбнуться.

— По вам видно. Так,… как тебя… Марийка? — внимание Мофьи кузнечиком перескочило на девушку. — Пока я осматриваю больного, можешь сходить на кухню и приготовить всем чай. А ты, Влад, если отдохнул и не собираешься ни на что жаловаться, то иди в столовую. Тебя там уже ждут — не дождутся. Вон та синяя куртка — это тебе. И шапка. Лыш самое лучшее выбирал.

Марийка пошла вместе с Владом, решив сначала его проводить.

Синей курткой оказалась тяжелая плотная парка на меху, на вид новая, как только что из магазина. Из капюшона свесила шнурки ушанка в стиле «летчик».

Влад оделся и переглянулся с Марийкой, будто спрашивая ее мнение о его внешнем виде. Девушка ответила умилительно-насмешливой улыбкой. Владу она показалась неестественной, дежурной, словно глазами Марийки на него смотрит кто-то другой — тот, кто все еще там, в ледяной пещере.

— Эм. Марийка, — скромно обратился он. — Хотел тебя попросить. Это очень важно.

Девушка заинтересованно подняла брови.

— Не рассказывай никому, как я пою. Не хочу чтобы из-за меня комплексовали.

Смех тронул губы Марийки неожиданно даже для нее. Ей удалось не засмеяться в голос, но от того беспричинное веселье растягивало ее губы. Не в силах ответить и перестать улыбаться, она покачала головой.

— Буду считать, — сказал Влад, повторяя ее жест. — Что это "да". Ладно. Я пойду… Увидимся?

— Ага, — просто ответила девушка с благодарностью во взгляде.

Влад вышел в сени. Держась за холодную стену, спустился по высоким дощатым ступеням и вышел на улицу.

Морозный ветер ударил по щекам, захватывая дыхание. На миг Владу показалось, что он все еще в горах и он схватился за перила крыльца. Но перед ним был всего лишь двор с санями, сараем и поленницей. Все это накрывала тень высокого забора. Сосны тянулись из-за сарая, подставляя красные изогнутые шеи под янтарный свет. Они напоминали Змея, так же высунувшего голову из тени гор в яркие лучи холодного солнца. Влад до сих пор не мог поверить, что был там совсем недавно, видел все своими глазами, ходил по краю в сантиметрах от пропасти среди мечущихся пересмешников, а сейчас просто стоял на крыльце, как будто ничего не было.

Он спустился, подошел к калитке, потянулся к ручке, и дверь вдруг распахнулась, едва не попав ему по носу.

— Ой, — виновато ахнула женщина, удивленно уставившись на него.

— Здрасти, — растерянно уронил Влад, отступив на шаг от Ялки.

— Привет.

Они неловко замолчали. Ялка смотрела на него с материнской печалью.

— Ты, наверное, сердишься на нас?

— Да нет же! И в мыслях не было! — Влад так отчаянно замотал головой, что уши шапки зашлепали о воротник.

Извиняющиеся люди, особенно взрослые были такой редкостью в его жизни, что каждый раз вгоняли в ступор. Почему местные не могут вести себя как нормальные люди — прикинуться, что ничего не было и жить дальше?

— Если только вы на меня не…

— Вот еще, придумал, — иронично фыркнула женщина. — Бедный ребенок, столько пережил! Ну-ка. Вот. Возьми пирожок. Со столовой несу.

Она выставила перед собой корзину и отогнула край полотенца высвободив нежный запах еще теплой выпечки.

— Спасибо. Но я и так туда иду.

— По дороге съешь. А то не дойдешь. Вон. На ветру качаешься.

— Лучше в дом несите. Там ваши все проснулись, а вы их тут голодом морите.

— Проснулись?! И Ивар? Навь-матушка, радость то какая! Отошла на минутку...

Ялка побежала к крыльцу, потом вернулась, всучила-таки Владу пирожок и заскочила в дом.

***

Утро разрисовало улицы желтыми и синими полосами. Люди и чудные существа, несмотря на ранний час, ходили по улицам, махали друг другу рукой и собирались в компании. В Чистом начинался самый обычный суетливый день. Владу казалось, что это сон. Ощущениями он все еще был в горах, наедине со смертельной высотой, холодными скалами и воем ветра. Он оставил там частичку себя и вдруг начинал видеть ее глазами.

Он тряхнул головой и прогнал жуткие видения. Затем откусил пирожок и зашагал по дороге. Глядя под ноги, он начал замечать, что снег в тени не просто контрастно синий, а с черными разводами. Угольный след тянулся почти через всю улицу и сворачивал на другую. Туда же направлялось большинство прохожих. Кто-то уже тащил оттуда сани груженные черными досками.

Влад вспомнил, что несколько дней назад, когда вылез из подземелья буброзубов, видел дым над поселком. Он пошел по следу и остановился за два дома от сгоревшего. К счастью или нет, от огня пострадала только баня.

Люди и навьи существа разбирали горелые останки постройки. Помогали даже дети, которых привезли с собой беженцы из Змееграда. Был среди работников и Каленый, к которому постепенно возвращался рассудок. Рядом с ним крутился какой-то ребенок.

Влад уже хотел уйти, чтобы не мешаться под ногами, и тут кто-то навалился ему на плечи. Он вздрогнул, решив, что его хотели подвинуть с дороги. Но это оказался Лыш. Фавн с порванным ухом и отколотым кончиком рога выглядел немного помятым, но в целом довольным жизнью. Перемазанные сажей лицо, мешковатые штаны и фуфайка делали его похожим на черта.