— Попозже оторвешь, — сказал он. — Щас не до этого.

— А мне как будто до этого! Своих дел нет, как тебя еще пасти! На что я вообще с тобой Лыша оставила?

— Я его отпустил.

Русалка издала нервный неженственный смешок.

— Как этотыего отпустил, интересно? Хотя на что я надеялась, — бессильно выдохнула она. — Это же Лыш… Ладно. Пошли домой.

— Сначала поговорю с Владом.

— Обязательно. Но не здесь и не сейчас, — Врана схватила его под локоть.

— Как раз каждая секунда на счету! Дело жизненной важности, женщина! Я все равно уже его…! — он выдернул руку, неуклюже развернулся обратно к холму и удивленно застыл. — … Нашел.

Перед ним на тропинке стоял черный, поджарый, лопоухий волчок не больше лайки на тоненьких косолапках. Кудрявая матовая шерсть делала его черным пятном вырезанным из снежного полотна. Хвост лихо бил о сугробы по бокам от тропы.

— "Ж-ж… жу сви… ле лю гри. Бонжур-р", — спотыкаясь о каждое слово, вывалил оборотень. Его челюсть не двигалась, только приоткрылась, но речь звучала четко.

Хотя никто все равно не понял, что он сказал. Даже Врана округлила глаза и нахмурила брови, впервые слыша от Влада подобный набор звуков.

Север забыл родную речь. Он ожидал увидеть сгорбленное волосатое существо с оскаленной по умолчанию мордой и вурдалачьим пятаком, а не обычного лохматого щенка.

— "Че застыл, как будто оборотня увидел?" — продолжил Влад.

— Это что…. В-все? — с нервной ухмылкой обронил Север, переглянувшись с Враной.

Брови девушки поползли вверх, а губы поджались, сдерживая смешок.

— "Э-э! Что значит "все"?" — тоном заморского торгаша обиделся Влад. — "Смотри, эксперт нашелся".

— Ты что там делал? — спросила Врана у него, едва натянув обратно строгий вид, пока Север придумывал слова поумнее. — Я думала, ты со Снежком.

— "Снежок поймал пухлого чудика и повел обратно к Мофье. А я помогал девочкам со стиркой".

— Ага. Помогал. У тебя же «лапки», — припомнила русалка ранее услышанную от него же отмазку.

— "Да. И я их, кстати, держу при себе. А вот когда пришел Паукан «за водой», он стал руки распускать. Все шесть."

— Вот упырь.

— "А я ему пригрозил..."

— Молодец, — похвалила русалка.

— "Что ты покараешь его за распутный образ жизни", — договорил Влад, и одобрительная улыбка Враны вмиг испортилась. — "А он сказал, что не страшно, потому что у него есть коромысло."

— Вот им и покараю. Ладно. Черт с вами, — сдалась русалка. — Болтайте. Только не на дороге. Сгиньте куда-нибудь с глаз.

— "Да ничего не будет. Татий знает, что Север свой", — заверил Влад. — "Просто он старый и поэтому ворчливый. Это я про деда".

Север понял, точнее начал смутно догадываться, что речь идет о старосте.

— Поживи с ним хотя бы месяц, а потом говори, — наставительно проворчала русалка. — И без вас тут как по лезвию ходим. В общем, идите уже, и чтоб как мыши.

Врана грозовой тучей направилась к ручью, оставив парней в неловком уединении пялиться друг на друга.

— "Ну, здорово, уральский следопыт. Нигде от тебя не скрыться. Я почти готов поверить в твое, как ты сказал, чутье".

Лишившийся голоса Север все еще не мог свести в голове что черный волк перед ним и голос в голове — это все Влад.

— "Хватит пялиться на меня, как поп на кей-поп. Я что, настолько страшный?"

— Ты… на меня разве не злишься?

— "А должен?"

Север удивленно моргнул.

— Ну, я, как бы, получается, тебя Ивару сдал.

— "А так ты реально сдал?"

— Нет! — уверенно отрезал охотник. — Я не знал ничего. Они мое внимание отвлекли и… А я проворонил все на свете. Извини. Виноват.

— "Да уж. Отношение к тебе поменялось, конечно", — с шуточным огорчением протянул Влад. — "Голову бы тебе откусить, да боюсь, меня кое-что выдает".

Он оглянулся на свой хвост, бешено метущий вопреки его воле.

— "Предатель".

Север облегченно хохотнул.

— "Не волнуйся, мне все рассказали в красках, как ты пришел меня спасать и сражался с девятью охранниками, пока Лыш клетки открывал".

— Я? — удивился Север, вспоминая совсем другой рассказ от фавна по дороге к Мофье. — Я да.

— "Ну, может он приукрасил. Ну и что? Не порть картинку, пока я рад тебя видеть. "

— Я… Тоже рад, — с облегчением признался Север и обрадовался, увидев, как волчий хвост прибавил оборотов. — А как ты… разговариваешь?

— "Никак. Рот-то по привычке открывается. А так, просто думаю вслух. А ты слышишь", — объяснил Влад и с теплотой добавил. — "Потому чтохочешьуслышать. Но давай все-таки отойдем".

Они сошли с дороги на тропинку. Теперь Влад шел впереди, черной материей перетекая между сугробов и под заснеженными ветками, а Север тащился сзади, едва поспевая за волчьей трусцой.

Влада было не узнать. И не только из-за внешности. Он совсем не казался напуганным или обремененным новым состоянием. Даже, голос, откуда бы ни исходил, звучал уверенно и звонко, как настроенная гитарная струна. Складывалось впечатление, что это Влад живет в Нави всю жизнь, а Север только сегодня сюда попал.

— А мы далеко?

Влад не ответил, он ушел вперед. Но Север уже сам увидел за белыми деревьями деревянный контур какой-то постройки.

Пройдя через арку под тяжелыми от снега еловыми лапами, он вышел к беседке стоявшей на краю склона. На деревянном настиле стоял большой стол и две лавки по бокам. От дождя (но не от вездесущего снега) все это защищала четырехскатная крыша на четырех столбиках. Опоры были покрывала резьба в виде страшных морд или геометрических узоров. На ближайшем столбе, у которого остановился Север, какой-то романтичный вандал нацарапал буквы "Г+В" и обвел не сердечком, а аж ивовой веткой.

Налюбовавшись художеством, охотник устроился на лавке, ближайшей к краю склона. Отсюда как раз открывался вид на соседний горный склон. Там, за сверкающими вершинами елок темной змейкой лежал горный ручей, у которого собралась небольшая толпа. Судя по доносящимся оттуда крикам, плеску воды, дружному девичьему смеху, кого-то карали коромыслом.

Эта забавная деталь усилила ощущение беззаботной сказочности царившей в поселке. Север даже в родной деревне не чувствовал себя настолько "как дома", но тому было целых два объяснения. Во-первых, никто из местных не знал его с детства. А во-вторых, Чистый, в отличие от теперешней мертвой Моховки, бурлил жизнью, словно никаких пересмешников никогда не существовало. Если бы Марийке не грозила смерть, Север бы никогда больше не захотел возвращаться в город. А ему еще как-то предстояло уговорить на это Влада.

— О черт, — тихо сказал он.

— "Что?"

— Я хотел вернуть тебе телефон, но его унес единорог.

— "От кого еще я мог услышать подобное", — с довольной усмешкой ответил волчок.

— Извини.

— "Нашел о чем переживать. Ну на кой он мне теперь? Кому звонить? Только напоминать будет", — он сказал это спокойным тоном, но Север чувствовал, что разговор съезжает не туда.

— Тебе нравится здесь?

— "Наверное. Снежок меня нашел, Врана и Мофья позаботились, дед Татий, староста, научил, как уживаться с волком", — он смущенно усмехнулся и опустил взгляд. — "Здесь просто… живешь. И всем плевать копыта у тебя, рога или хвост. Я, можно сказать, впервые ощутил себя человеком".

У Севра от этих слов сжалось сердце.

— А ты… можешь обратно превратиться?

— "Могу", — ровным тоном сказал волчок. — "Но не хочу".

— Значит ты все-таки сможешь вернуться домой.

— "Домой", — критично хмыкнул волк. — "Издеваешься? Посмотри на меня. Куда я такой… вернусь?"

— Какой «такой»?

— "А то сам не видишь! Дикий, свирепый!", — Влад задумался и таинственным тоном добавил. — "Страшный".