Когда Влад подошел, Марийка растерянно пролепетала приветствие, стараясь не выглядеть сильно шокированной от кроваво-помятого, а теперь еще и подкопченного вида нового знакомого. Влад понимал в какой культурный шок вгонял бедную девушку. Он бы на ее месте отошел на другой конец улицы и разговаривал бы оттуда. Выдав нервную улыбку за дружелюбную, он с кивком пробормотал что-то похожее на "здрасти" и отступил обратно за могучую фигуру охотника.

— Пойдемте, — улыбнулась Марийка, снова взглянув на Севра. — Нечего тут торчать на виду.

***

Марийкин дом резко выделялся среди общей разрухи ухоженным видом. Пусть в деревне уже некому было оценить резьбу, украшавшую дом снаружи, но трава вокруг была выкошена, двор чист, забор стоял бодрячком, а от калитки к крыльцу тянулся пружинящий под ногами настил из досок.

На крыльцо под деревянным козырьком вели три высокие ступеньки. Марийка повесила на гвоздь у двери арбалет и снятый с пояса колчан, затем положила на подпорку козырька почти пустую зажигалку. Влад задержал на ней взгляд, задаваясь пока еще мысленным вопросом, есть ли у них тут поблизости ларек.

В сенях их встретил уютный и чистый полумрак. Окно слева перечеркивала крутая, но основательная лестница на чердак. Напротив входа в темноте поблескивали железными ручками две двери: одна, судя по грязному коврику, вела на задний двор, а ко второй, чистой и плотно обитой перьями, вели еще три широкие ступеньки. Справа была третья дощатая, чуть осевшая дверь. Из-за нее, сквозь щель вместе с сонным кудахтаньем доносился запах загаженного сена.

— Па-а!

Звонкий голос Марийки встряхнул застоявшуюся тишину и с тоненьким гудением залег в жестяном ведре под лестницей. Влад почесал ухо. Из-за покошенной двери донесся лязг посудины поменьше, перепуганное квоханье и басовитое мужское ворчание. В сени вышел рослый, плечистый дядька. Он был на голову выше Севра, с густой частично седой бородой и такими же бровями. В руках, испачканных в зерне, сене и птичьем помете, он держал грязную алюминиевую миску.

— Пап, у нас гости..., — начала Марийка.

— Здрасти, да. Бошки бы им поотрубать! — едва взглянув взглянув на парней, проворчал мужчина и сразу направился к обитой двери, едва не чертя по низкому потолку макушкой. — Ялка с них еще яиц ждет. Ага, как же. Только жрать давай.

Марийка, хихикнув, поманила гостей за собой.

Просторная горница окутала замерзших путников печным жаром, от которого по телу побежали мурашки, разливаясь приятной истомой. Запах еды ударил в ноздри одуряющим чадом. Пошла слюна. В голове толстым аистом угнездилась мысль "Всё. Пришли. Больше никуда и ни за что!".

Кроме печки комната умещала стол с лавками по обеим сторонам, а в другом конце кресло и широкий темный буфет. За печкой было пространство, наверное ведущее в еще одну комнату, или две. Между окон на стене висели часы с маятником, под ними тянулась небольшая лавка занятая книгами, как попало брошенной одеждой и кухонными тряпками.

Влад с изумлением отметил, что все здесь как в обычных домах. В том смысле, что учитывая увиденного кентавра и само слово "Навь", он рисовал себе местный быт как в древней Руси: избушка, конюшня, полати и так далее. А здесь все было как в типичном частном доме: на окнах кружевные занавески, на столе клеенчатая скатерть в подстертый цветочек, над столом медная гравюра — девица в сарафане, на маленькой полке у двери спички с самолетом, в нише между печкой и стеной приютился привычного вида соломенный веник и пластмассовый красный совок. Не было только намека на розетки и электрическое освещение. А может Влад просто не заметил — в конце концов, в комнате было еще недостаточно мрачно, чтобы включать свет.

— Па, — не отставала Марийка.

— Ну, что? — мужик бросил в раковину грязную миску и загремел "носиком" умывальника, ополаскивая руки. — Забыла куда вести? Открывай ворота, пои, корми коня....

— Да ты посмотри, кто вернулся!

Мужчина вытер руки первой попавшейся тряпкой и наконец, обратил внимание на посторонних в его избе. При взгляде на Влада он попятился, споткнулся о ведро с картошкой и только благодаря вовремя подхватившей его Марийке приземлился не на пол, а на лавку у стола.

— Ты чего? Па, да ты не на того смотришь! Вон же! Севка!

Мужчина с заметным усилием взял себя в руки и перевел взгляд с тощего юноши в окровавленной одежде на крепкого высокого парня рядом с ним, такого же растрепанного и чумазого, но довольного произведенным впечатлением.

— Ах, ты чертяка, — выдавил он из себя невозмутимый тон, затем поднялся и так хлопнул Севра по плечу, что тот чуть сердце не выплюнул. — Ты что, с луны свалился?

— Кхе. Почти.

— Молодец, что заехал, — с легким упреком протянул мужик, не преставая трясти парня как запылившийся тулуп. — Ну и раскабанел же ты! Хорош! А это кто?

Влад, пытаясь держаться за спиной охотника, уронил смазанное «здрасти».

— Это… Влад, — Север закинул руку ему на плечи и вытащил вперед. — Он из Яви.

— Тьфу ты. Что, еще один "слуга тьмы"?

— Не-не. Он нормальный. Просто заплутал случайно.

Влад изо всех сил старался сойти за нормального, но все равно выглядел как чумная выпь.

— Понятно. Влад, значит. Я Ивар.

— Здрасти, — надломившимся голосом повторил Влад.

Его рука смялась в огромной ладони как фантик.

— Так вот..., — перешел к делу Север. — Нам бы в город попасть.

— Вам бы в баню и поесть, — веско обломал Ивар. — Вы как с войны. Давайте. Недавно стопили, еще не выстыла. Марька, поухаживай за гостями, я за мамкой схожу, морально подготовлю. А то еще в обморок от счастья грохнется.

Парни расступились, пропуская его к двери.

— Поджигалка и арбалет на крыльце! — бросила Марийка вслед отцу, за которым уже закрылась дверь.

***

— А твой батя не обидится? — поинтересовался Север, придирчиво рассматривая развернутую серую рубаху больше него размеров на пять.

— На что? — удивилась марийка, отдавая Владу ворох сменной одежды и полотенце.

— На то что ношу его постельное белье.

— Это тебе на вырост, — хмыкнула Марийка и вытолкала ребят в сени, а затем через дверь под чердаком на задний двор.

Парни прошли по прыгучим мосткам к бане. Север открыл дверь и обернулся, видя, что Влад отстал.

— Ты не идешь?

— А… Вместе что ли?

— Ну, хочешь тут подожди, — предложил Север и многозначительно глянул на небо.

— В смысле, я же оборотень. Не боишься, что я озверею? Вот ты смеешься, а вдруг я всю дорогу прикидывался мирным, чтобы усыпить твою бдительность и в один прекрасный момент откусить тебе голову.

— Ладно-ладно. Пойдешь первым, — отсмеявшись согласился охотник, держа дверь и пропуская Влада в предбанник.

Он положил вещи на столик, скинул на табуретку куртку и начал стаскивать свитер, но замер, увидев, что Влад ничего не делает.

— Можешь отвернуться? — хмуро попросил Влад, опередив его вопрос.

— Что там у тебя, третья нога? — хмыкнул Север. — Или хвост чертий.

— Ну жалко тебе что ли?

Тут уже Север не удержался и закатил глаза, но отвернулся, позволив Владу раздеться и пойти первым. С собой дал ему кружку с зажжённой свечой.

В бане стоял такой туман, что дальше двух шагов ничего не было видно. В маленьком окошке синели сумерки, а света от короткого огарка хватало только на половину комнаты.

Владислав Зайцевич был принципиально человеком города и удобств, не любил походы и ковыряние в огороде. И никогда бы ни за какие подкупы и уговоры не пошел бы по доброй воле в баню, когда есть душ. Тот принципиальный Влад из цивилизации ни за что бы не поверил, что будет поливаться из ведра с таким наслаждением, словно видит воду в первый и последний раз.

Пока он плескался и вдыхал запах распаренного дерева он вдруг вспомнил, что, оказывается, все-таки был в бане. Давно, в детстве. Потому все казалось более-менее знакомым.

Его взгляд зацепился за дешевые шампуни в фирменных пластиковых бутылках и мыло с отпечатанным, но уже смывшимся логотипом. Похоже, у них тут не ларек, а целый магазин.