Моя кожа сделалась липкой и потной. Мне казалось, будто меня переехал грузовик, и я больше не мог контролировать свои эмоции. Как только слезы протекли, во мне будто дамбу прорвало. Я дрожал, трясся, лепетал, не мог вымолвить больше ни слова.

— Джейсон. Джейсон, я еду, ладно? Продержись еще немножко.

Я повесил трубку, сел на пол ванной и зарыдал.

***

Мне потребовалось несколько больших стаканов воды и полпачки крекера, чтобы я сколько-то пришел в себя и смог иметь дело со Скайларом. Последнее сообщение, которое он мне прислал, говорило, что он на пути домой и приедет в город после обеда, ближе к вечеру.

Вибрируя от смеси злости и остаточного похмелья, я набрал его номер на телефоне и ждал, пока шли гудки. Если он сделал то, что утверждал Леви, я ожидал, что Скайлар проигнорирует мой звонок и позволит ему переключиться на голосовую почту.

Когда соединение установилось, и робкий голос произнес «Алло», я так удивился, что дальше последовало долгое испепеляющее молчание, пока мои мысли бесконтрольно бушевали.

— Джейсон? Я слышал, что случилось. В кампусе. Ты в порядке?

Затем реальность стремительно вырвалась на передний план и врезалась в меня с силой тысячетонного стенобитного тарана. Не помогло и то, что я страдал от жуткого похмелья и еле пережил вчерашний хаос. Я был зол. Злее, чем когда-либо в жизни.

Так что я гордился тем, что мой голос прозвучал относительно ровно.

— Скажи мне, что он врет. Скажи, что это неправда, — только я знал, что это правда. Леви был единственным человеком во всем мире, которому я мог доверять. — Скажи мне, что ты не ездил навещать Моргана.

Молчание.

Это сообщило все, что мне надо было знать.

Я стиснул телефон с такой силой, что пластиковый корпус заскрипел. Мои челюсти ныли, в нутре полыхало адское пекло.

— Отвечай, Скайлар, — прокричал я в телефон.

— Я... я ездил навещать Моргана, но, Джейсон...

Я не слышал остального. Рык подступил к моему горлу, и я швырнул телефон в стену, разбив экран. На следующие десять минут или около того мой мир превратился во вращающуюся воронку, и все остатки моего здравомыслия разлетелись по ветру. Это уже слишком.

Я забрался в постель, заполз под одеяло и сосредоточился просто на том, чтобы делать один вдох за другим. Это все, на что я был способен. Дышать.

Вдох. Выдох.

Если я отвлекусь от этих простых команд, если я перестану твердить своему мозгу просто дышать, то, боюсь, я провалюсь в забвение и больше не вернусь.

Вдох. Выдох.

Мир вокруг расплывался, и я закрыл глаза, делая все возможное, чтобы держать себя в руках.

***

Непрерывный трезвон домофона разбудил меня через несколько часов. Возвращение в мир живых ощущалось так, будто я тащился по колено в грязи. Это не стоило усилий, и я пытался противиться, вот только домофон не переставал трезвонить. Звук был достаточно громким, чтобы моя голова раскалывалась надвое, и хотелось скрежетать зубами.

Я сел на краю кровати и быстро просканировал свое тело. Голова все еще болела, но желудок успокоился. Одежда была мятой. Рубашка не заправлена в брюки. Мне отчаянно нужно почистить зубы и принять душ. Внутренний мандраж был таким же сильным, как и раньше. Нервы или похмелье? Как знать.

Я встал на ноги и направился к двери. Тот, кто жал на кнопку в лобби, не унимался. Сначала я посмотрел на кухне, сколько времени. Уже за полдень, ближе к вечеру. Почти пять. Я проспал несколько часов.

Это мог быть Леви. Это могли быть репортеры, обнаружившие, где я живу. Но, скорее всего, это был Скайлар.

Я нажал кнопку и заговорил, не прочистив горло. Слова прозвучали хрипло и грубо.

— Кто это? — рявкнул я.

— Это я, — кроткие слова были произнесены с колебанием. — Можно мне подняться?

Мне почти не хотелось впускать Скайлара, но бушевавший во мне шторм хотел знать, чем он думал, черт возьми. Именно сейчас он повел себя так бездумно и глупо.

Когда вчера я вышел из университета в настоящее безумие снаружи, я почувствовал, что вновь разваливаюсь на куски. В те разрозненные часы после этого я не раз мечтал, чтобы рядом со мной был Скайлар, а не Реджи. Я нуждался в его энергии, его улыбке, его терпении. В его необъяснимой манере поддерживать меня, каким бы разбитым на куски я ни был.

Я впустил его, не ответив, и стал расхаживать туда-сюда, ожидая.

Несмотря на несколько часов сна, я чувствовал усталость. Это было утомление, порожденное долгими месяцами последствий из-за преступлений Моргана.

К тому моменту, когда Скайлар постучал в дверь, я уже не был уверен, что смогу иметь с ним дело. Мне хотелось заползти в кровать и забыть про весь мир. Когда я не ответил, он зашел сам. Закрыв за собой дверь, он прислонился к ней спиной и наблюдал за мной. Его тело источало нервную энергию, лицо выражало беспокойство.

Я мог лишь смотреть. А знал ли я его вообще? Все это было шуткой? Предлогом? Уловкой? Я снова оказался в дураках, хотя поклялся, что не окажусь в таком положении дважды? Подумать только, я позволил себе сблизиться с ним. Открыл ему свое сердце. Может, даже... я оттолкнул эту мысль. Я не собирался думать об этом. Не сейчас. И больше никогда.

Скайлар заламывал руки и шагнул вперед.

— Я знаю, ты сердишься. Пожалуйста, дай мне объяснить.

— Я был бл*тским идиотом, — эти слова произносились скорее для меня, чем для Скайлара.

Он покачал головой.

— Нет. Пожалуйста, Джейсон. Послушай. Я знаю, что совершил ошибку.

Я слишком онемел, слишком отключился от всего. Такое чувство, будто я парил где-то вне реальности, не в силах соприкоснуться с землей.

Предательство. Вот как это ощущалось. Откровенное предательство.

— Я доверял тебе, — и снова слова прозвучали шепотом, словно в них не было силы. Я не был уверен, что вообще говорил. — Как ты мог так поступить со мной?

Но Скайлар услышал.

— Знаю. Я облажался. Это было глупо с моей стороны. Просто мы работали над нашим проектом, Хантер и я, и у него есть вся информация по его субъекту, а у меня такие скудные и недостаточные сведения. Мои оценки важны.

Он лихорадочно помотал головой.

— Это не оправдание. Я не говорю это в таком смысле. Но... Я сто раз хотел попросить тебя о помощи. Я пытался, но любое упоминание Моргана так сильно триггерит тебя. Мне ненавистно было расстраивать тебя. Тебе стало намного лучше. Ты улыбался, смеялся, и то, что зарождалось между нами, просто... у меня никогда прежде такого не было, Джейсон.

Этот его незатыкающийся рот, который мне так нравился... раньше нравился... болтал, болтал, болтал. Это был словесный понос. Нескончаемая болтовня. Скайлар только это и умел. Когда он радовался, нервничал, волновался, даже расстраивался (именно таким он выглядел сейчас), Скайлар говорил.

Но сегодня он был полон оправданий.

Его глаза цвета зеленой морской пены блестели от непролитых слез, а нижняя губа задрожала, прежде чем он взял ее под контроль. Его щеки порозовели от натуги. Его руки жестикулировали, вторя его рту.

Бесконечное. Все это было таким бесконечным. Таков уж Скайлар.

— Ты сказал мне найти информацию в других источниках. Любыми способами, ты сам сказал. Хантер предложил интервью. Многие журналисты так делают, верно? Он сказал, что если бы его субъект исследования не умер, он бы тоже так сделал. Разве есть лучший способ получить информацию? Я сказал ему, что он сошел с ума, а потом подумал, почему нет? Все будет просто. Всего лишь интервью. Моргану необязательно знать, кто я. Я мог быть кем угодно.

И снова он заламывал руки. Его слова посыпались быстрее, или мне показалось? Они звучали как грузовой поезд, несущийся по рельсам. А я стоял на его пути. Мне надо было убраться. Сказать что-то. Столкновение неизбежно.

— Я приготовил вопросы, — продолжал Скайлар. — Но когда я пришел туда... Джейсон, я испугался. Я сразу понял, что допустил большую ошибку. Я знал, что ты разозлишься. Он посмотрел на меня и как будто видел меня насквозь, и я подумал... я подумал... я так сильно облажался. Я не знаю, как это исправить. Я не знаю, что сказать, чтобы сделать все лучше.