Этого не случилось.

Одиннадцать пожизненных сроков. Мужчина, которого я, как мне казалось, любил, больше никогда не выйдет на свободу.

Комната для посещений была суровой и пустой. Четыре бетонные стены, одно маленькое зарешеченное окошко под потолком, выходившее во двор. Морган сидел за массивным стальным столом, прикрученном болтами к полу. На нем был оранжевый комбинезон, его руки и ноги были скованы наручниками, соединявшимися цепью, которая крепилась к ремню на его поясе, а тот, в свою очередь, крепился к крюку на полу.

Темная щетина на его подбородке привлекла мое внимание. Она вызвала на поверхность давние воспоминания о том, как я водил носом, целовал и покусывал резкую линию его подбородка, после чего завладевал его губами. Его грозовые серые глаза, полные глубины, характера и любви, смотрели на меня. Это все было ложью. Его губы изогнулись в намеке на печальную улыбку.

И я ненавидел себя за то, что даже сейчас считал его привлекательным.

Мой Морган. Мой муж. Мужчина, которого я любил всем своим сердцем двадцать бл*дских лет.

«Что с тобой случилось?»

Где-то под этим миражом жил столь темный и опасный монстр, что одна лишь мысль об его существовании вызывала у меня желание отпрянуть и убежать. Я не мог видеть зверя. Морган похоронил ту часть себя глубоко под слоями лукавства и фальшивых фасадов. Так легко было убедить себя, что зла внутри него вовсе не существует.

Именно за этим я и пришел, не так ли? За доказательством. За завершением. Услышать это из его уст. Я не мог и дальше жить с неопределенностью в своем сознании. Это сводило меня с ума. Я настолько сильно слетел с катушек, что с каждым днем все сильнее и сильнее страшился за свое психическое здоровье.

Может, суд ошибся. Может, они посадили за решетку невиновного.

Но в глубине души я знал правду.

Я знал, что они не ошиблись.

Морган виновен.

— Джейсон, — его голос был низким и бархатистым. Когда-то он пронизывал меня подобно языку пламени, распаляя кровь и танцуя по моей коже.

Сегодня этот голос заставил меня задрожать, напоминая скорее нежеланное заражение, нежели ласку. Я сдержал желание обхватить себя руками и сказал себе быть храбрым. Быть сильным. Не давать ему эту власть. Все утро я твердил себе держать голову высоко поднятым, сделать то, что нужно, чтобы потом двинуться дальше. Если я смогу закрыть дверь в прошлое, тогда, возможно, сумею как-то открыть новую дверь в будущее без него.

Я пока что не доверял себе говорить, так что подошел к свободному стулу по другую сторону стола и сел. Он наблюдал за каждым моим движением. Внимательный. Бдительный. Как я до сих пор не заметил змия в саду?

Мы долго смотрели друг на друга, и ни один из нас не произносил ни слова.

Воздух в бетонной комнате был спертым, излишне теплым и застревал в моих легких с каждым прерывистым вдохом. Вентиляция во всем здании была плачевной, кондиционеры в лучшем случае работали неудовлетворительно. Погода в конце лета была влажной, и моя рубашка липла к телу, пот стекал по спине и вискам.

Я всматривался в лицо Моргана, плавал в глубине его глаз и отчаянно пытался увидеть под поверхностью мужчину, который скрывался от меня все эти годы. Я искал монстра. Зверя. Как это было возможно? Этот костюм, этот фасад были слишком правдоподобными.

Я был таким дураком.

Охранник неподвижно и молча стоял у двери — ноги расставлены, большие пальцы просунуты в шлевки на поясе. Наготове. Я осознавал его присутствие и знал, что он может повлиять на желание Моргана ответить мне честно. Но я должен воспользоваться этим шансом.

Морган был таким же внимательным и анализировал меня своим взглядом. Это казалось почти осязаемым, словно его умелые пальцы шарили в моем мозгу и выискивали слабые места.

Он скользнул руками к центру стола, звякнув цепями при этом движении, и оставил их там ладонями вверх. Приглашение.

Я скучал по его прикосновению. По его теплу. Я скучал по Моргану, которого знал когда-то. Размеренное ноющее ощущение в груди стало тем, чему я противился восемнадцать месяцев.

Я посмотрел на его руки. Руки, которые когда-то прикасались к моей коже, ласкали и любили меня. Руки, которые также оборвали одиннадцать жизней.

Встречаться с ним было плохой идеей. Для него это игра. Уловка. Он пытался заманить меня в свои силки лжи.

Проигнорировав его предложение, я чуть выпрямил спину.

Когда ко мне вернулся голос, слова прозвучали хрипло и надломлено, но я совершил над собой усилие и спросил то, что хотел спросить с того дня десятого апреля.

— Ты действительно это сделал?

Морган цокнул языком.

— Джейсон, Джейсон, Джейсон, — это прозвучало снисходительно и покровительственно.

— Нет. Не надо. Никакой брехни. Только правда. Посмотри мне в глаза и скажи правду. Сейчас же, — я ткнул пальцем в стол. — Я заслуживаю хотя бы этого.

Перемена в его поведении была почти неуловимой. Если бы я не жил и не дышал этим мужчиной два десятка лет, я мог бы и не заметить. Для всех остальных он оставался холодным и надменным. Но не для меня.

Эти электризующие глаза, которые я обожал и в которых так много раз терялся за эти годы, раскололись и утратили глубину. Тепло, которое в них обычно содержалось, превратилось в лед. В мгновение ока Морган, которого я знал и любил, пропал. На его место пришла сущность чистого зла, и впервые в жизни я увидел в нем убийцу так же отчетливо, как видел собственное отражение в зеркале.

Я не узнавал Моргана напротив меня, и это пробирало меня до костей. Кто этот мужчина? Как он мог годами скрывать от меня такой порок?

Он убрал руки со стола и уронил их себе на колени, откинувшись на спинку стула и уже не желая того контакта, который он искал мгновение назад. Его печальная усмешка превратилась в нечто более злобное.

— Ох, Джейсон. Милый, не-такой-уж-невинный Джейсон. Разве ты не понимаешь? Все, что я сделал, я сделал для тебя, любовь моя. Я оберегал тебя. Они искушали тебя, и я не мог терпеть такое. Никто не может получить то, что принадлежит мне, разве ты не понимаешь? Никто. Ты принадлежишь мне.

Я сжал кулаки, все мое тело содрогнулось.

— Ты больной мудак.

Затем он улыбнулся, и это не походило на те улыбки, что я видел прежде. Мой желудок взбунтовался, и я подумал, что меня стошнит.

— Ты убил их, ведь так? Всех их.

Его улыбка не дрогнула ни на секунду. Там не было раскаяния, чувства вины, сожаления.

— В тот или иной момент одиннадцать мужчин стояли перед тобой. Одиннадцать мужчин испытывали твою слабую силу воли. Если бы я не предпринял меры, где бы мы теперь оказались, Джейсон? Хмм? Скажи мне.

Я не мог перестать качать головой. Его лицо размылось, когда выступили слезы.

— О чем ты говоришь? — заорал я.

Охранник прочистил горло. Предупреждение, что я успокоюсь, он немедленно завершит визит.

Не было смысла говорить Моргану, что он ошибается, что его ревнивый мозг извратил факты и превратил добродушные шутки в нечто совершенно иное. Он всегда был излишне опекающим собственником. Когда-то это было очаровательным. Я бы ни за что на свете не подумал, что его проблемы пустили настолько глубокие корни.

Я никогда не мог вообразить себе, что несколько моих простых слов, произнесенных в шутку, приведут к такому ужасу.

Я пришел за ответами, и я их получил. Леви был прав. Я должен был довериться своей интуиции. Не было никаких причин делать это.

Я оттолкнулся от стола и встал. Холодный взгляд Моргана скользнул вверх. Его расслабленная манера держаться сама по себе была зловещей.

— Я не жду, что ты поймешь. Твое сердце всегда было мягким. Я люблю тебя, Джейсон. Это не изменилось. И никогда не изменится. Со временем ты поймешь. Ты увидишь дар, который я тебе преподнес.

Я уставился на незнакомца в оранжевом, позволяя каждому его слову пронестись через меня. Я мог быть спорить, возражать и сказать все те вещи, что полтора года пылали и бушевали в моем нутре, но оно того не стоило.