На их телефонах играла бодренькая песенка, которую я несколько раз слышал по радио. В центре группы знакомый светловолосый парень в темно-синей толстовке и выцветших джинсах абсолютно безудержно танцевал под музыку. Его движения были уверенными и отработанными, ноги притопывали, бедра двигались в ритме, пока он старательно увлекал свою аудиторию.
Когда начался припев, он громко и невпопад запел, выкрикивая текст песни и приказывая всем в пределах слышимости заткнуться и потанцевать с ним.
В какой-то момент я остановился и уставился на это зрелище. Скайлару не было дела ни до чего на свете. Его друзья хлопали и подбадривали его, подпевали вместе с ним следующему припеву. Его улыбка ослепляла. Когда он изменил положение и оказался лицом ко мне, наши взгляды встретились. В его движениях не было заминки или паузы. Он продолжал танцевать, глядя на меня, и его лицо озарилось знающей, дьявольской улыбкой. Я как будто стал центром его вселенной, и не существовало никого, кроме нас. Это продлилось лишь несколько секунд, и он снова повернулся, но перед этим подмигнул, и я почувствовал, как по всему телу пробежала дрожь.
— Кто-то знакомый?
Я дернулся, резко переключив внимание от гипнотических танцев Скайлара. Реджи смотрел то на меня, то на Скайлара, приподняв бровь.
Я прочистил горло и пошел дальше по коридору.
— Он студент.
— Естественно. Все они студенты.
— Нет, я имею в виду, он студент на моем курсе по древним цивилизациям. Энергичный парень. Суматошный. Любит выделяться.
— А, понятно. Вы знакомы?
Я помедлил, выталкивая из головы образ стоявшего на коленях Скайлара и его губ, обхвативших мой член, пока я толкался в его рот.
— Нет.
— Просто он показался знакомым, вот и все.
— Он всего лишь студент.
Реджи закрыл тему, но я не раз чувствовал на себе жар его взгляда, пока мы шли дальше. На развилке коридора мы попрощались, и я пошел в свой кабинет, но все же согласился вместе пообедать на фудкорте в пятницу. Реджи был неуемным, и напоминания Леви достаточно громко орали в моей голове, чтобы мне казалось, что эти двое сговорились против меня.
***
Тем вечером я долго смотрел на пустые полки холодильника, после чего решил заказать доставку из ресторана «Восточный Сад», расположенного неподалеку. Мне надо завязывать с ленью и вытащить свою задницу в магазин за продуктами. Эта новая диета из фастфуда скоро скажется на мне, и неважно, сколько миль я бы ни проходил за день.
Заказав острую сычуаньскую свинину, пельмешки и китайские рулетики, я позвонил Леви, надеясь, что он уже дома и не занят.
На вызов ответили, но вместо приветствия я услышал пронзительный визг двухлетки и низкий голос отца, говорящий:
— Если ты еще раз швырнешь спагетти на пол, ужин окончен.
— Не отдавай их обратно ей, — сказала Отэм на фоне. — Она просто... Леви! Я же говорила.
— Клэр!
Девочка заревела. Другой тоненький голосок попросил еще один чесночный тост, и Леви сказал:
— Клэр, папочка недоволен тобой. Хватит тебе. Я больше не буду этим заниматься. Отэм, мне надо ответить на этот звонок. Можешь разобраться с ней, пожалуйста? — раздался звук стульев, отодвигаемых по линолеуму, пререкания, снова пронзительные крики, затем все стихло вдали.
— Господи Иисусе, кризис двух лет меня в могилу вгонит. Привет.
— По-моему, не так давно ты сказал мне, что вы с Отэм пытаетесь снова забеременеть?
— Так чего ж ты не врезал мне по башке дубиной? Вот какой ты после этого друг? У меня спагетти на новенькой рубашке. И на ухе.
— Мне перезвонить попозже?
— Нет. Дай мне секунду, я хоть лицо умою.
На фоне полилась вода из крана, и я услышал, как Леви положил телефон. Минуту спустя вдалеке крикнула Отэм, попросившая наполнить ванну для крикуньи. Снова шум воды, дверь закрылась и приглушила шум, после чего Леви шумно вздохнул.
— Я прячусь в спальне. Как думаешь, сколько минут покоя у меня есть?
— Десять минут максимум.
— Я мог бы выбраться в окно и никогда не вернуться.
— Я тебя умоляю. Ты через полдня соскучишься по ним.
— Верно. Как ты?
Мы не говорили с тех пор, как Леви наставлял меня по проблеме «Скайлар-в-моей-постели».
— Потихоньку.
— Как твой бойкий студент для потрахушек?
— Это была разовая ошибка. Я пытаюсь забыть об этом.
— И как, получается?
— Не очень, но я не хочу об этом говорить. Он хотя бы промолчал про Моргана. Пока что. И про... другое. Так что это меня радует.
— Это хорошо. Значит, хочешь повторить, да?
— Я думал, ты хочешь что-то мне рассказать.
Леви усмехнулся.
— Да, да, мистер Серьезность. Хочу, но я не уверен, что я думаю по этому поводу.
Я плюхнулся на диван и закинул ноги повыше.
— По какому поводу?
— Позволь для начала сказать: я думаю, что у твоего засранца-мужа самый гнусный и мутный адвокат. Чем больше я имею с ним дело, тем больше мне кажется, что они два сапога пара. Это пугает.
— Ты кажешься удивленным.
Леви вздохнул.
— Да нет. Просто... Забудь. Так вот, Фрэнсис утверждает, что Морган подпишет бумаги и согласится на наше изначальное предложение без дальнейших осложнений только в том случае, если ты его навестишь. Я решительно отказал. Я сказал, что не бывать этому, и это не обсуждается. Это было две недели назад. С тех пор мы кружили вокруг разных сделок, и Морган приготовился растягивать это навечно. Мы можем обратиться в суд. Судья вынесет решение, не спрашивая его. Однако очаровательный засранец-адвокат Моргана прямым текстом сказал мне, что он примет все меры, чтобы как можно дольше затянуть процесс. Я видел, как адвокаты делают подобное. Ты не поверишь, какое дерьмо они вытворяют. «О, у нас суд в этот день? Ой, вы посмотрите. У меня забронирован отпуск». Или «Моя мама заболела, лежит в больнице». Или «срочные семейные дела», и так далее. Он говорит, что если ты хочешь покончить с этим, тебе надо согласиться на визит.
Я стиснул переносицу и сделал несколько ровных вдохов, пока мою грудь сдавило.
— Джейсон, мне это не нравится. Вообще. Я думаю, это ужасная идея, и это лишь причинит тебе боль. Он морочит тебе голову, манипулирует тобой. Если хочешь услышать мое...
— Я сделаю это.
Леви выругался себе под нос.
— Я знал, что ты это скажешь. Я соглашусь на это только в том случае, если ты позволишь мне сопровождать тебя. Ты не увидишься с ним один.
— Ладно. Когда?
— Я могу запланировать это на следующую неделю. Это должен быть будний день, поскольку Фрэнсис должен присутствовать как его представитель, и он отказался приезжать в выходной. Ты можешь приехать?
— Я нанял ассистентку. Могу уехать в следующий четверг после последней пары. Ты можешь договориться на пятницу? Так я пропущу всего один день. Она справится с одним днем.
— Ладно. Я могу это сделать. Тогда останься с нами на выходные. Я не хочу, чтобы ты ночевал в том доме.
— Все нормально.
— Нет, не нормально. Это и без того будет психологически травмирующим.
— Я не настолько хрупкий.
— Ты принимаешь таблетки?
— Иисусе. Отвянь ты с таблетками. Нет у меня депрессии.
— Ага, конечно.
— Я остановлюсь в твоем цирке на выходные.
— Ой, да ладно тебе. Ты любишь моих девчонок.
— В меня они никогда не кидали спагетти.
— Считай себя везунчиком.
В дверь позвонили, и я выпрямился.
— Мне пора. Мою еду доставили.
— Ладно. Я позвоню на этой неделе. Постарайся не дать этому грызть тебя. Мы справимся с этим, а потом все закончится.
Легче сказать, чем сделать. Мысль о посещении Моргана уже просачивалась в мои вены и будоражила всю ту грязь, от которой я не мог отделаться.
***
Той ночью я плохо спал и в итоге посреди ночи оказался в гостиной, пролистывая папку с жертвами Моргана, топя себя в чувстве вины и ненависти к себе. Основательно накрутив себя почти до состояния панической атаки, я отправился на полночную пробежку.