— Ермоленко? — спросила Крис, снова ковыряя кабачок в тарелке. — Кто это?

— Мой клиент. Довольно проблемный, — между прочим ответил я, и пока мы на весёлой ноте разговаривали с отцом и Вероникой, запоздало заметил, что моя девочка снова превратилась в тихушницу.

Сидела, сжав худые плечики, словно пыталась уменьшиться и сделаться невидимой, и медленно прокручивала в руке наполированную вилку. Мысли её были явно где-то не здесь, судя по взгляду, и мне это жутко не понравилось. Её перепады настроения не сулили ничего хорошего. Я понимал, что её психика расшатана (будь проклят тот чёртов сукин сын, который виноват в этом), но что могло произойти сейчас, что она снова стала такой далёкой? Сидели шутили, нормально общались, один момент — и она уже совершенно другая. В груди повисла тяжесть от того, что её что-то тревожит, а я не могу ничем помочь, и, пока папа со своей избранницей воодушевлённо обсуждали предстоящую свадьбу, я урвал момент и наклонился к Крис, тихо спросив:

— Принцесса, что случилось?

Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась неестественной. Она обдала меня угасшим взглядом. Я серьёзно взволновался, увидев в её глазах что-то вроде отчаяния, и сжал под столом её руку.

— Эй, я же вижу: с тобой что-то не так.

— Давай не сейчас…

— Мне стоит волноваться? Давай выйдем.

— Нет, — ответила она и, наконец, смогла улыбнуться хотя бы одними губами, — всё нормально. Я просто задумалась.

Так я и поверил. Отстал от неё лишь потому, что понимал, что она не хочет говорить при посторонних, и решил, что добьюсь правды, как только мы окажемся наедине. Снова взгляд упал на почти не тронутую еду. Нет, её явно что-то беспокоило.

— А почему не ешь?

— Не хочется, — честно призналась она. — Я, правда, не голодна. Ты переоценил мои аппетиты.

— Я просто забочусь о тебе, — ответил я, и взгляд Крис заметно потеплел. — Поговорим позже обо всём, что тебя беспокоит, ладно?

— Хорошо, — не стала она отлынивать, и я успокоился.

Вероника завзято описывала план проведения свадьбы с выездной церемонией, аркой, украшенной живыми цветами и живой музыкой, а я диву давался, зачем в их с отцом возрасте такое пышное празднество. При том я задумался, захочет ли Крис громкую свадьбу? Я бы хотел, чтобы этот день стал только нашим. Пожениться и уехать на пару недель отдыхать в тёплые края, а куда именно пусть выберет сама. Посмотрев на девушку, понял, что вряд ли она одобрит такой план, потому что её глаза лучились неистовым светом, когда женщины обсуждали платье и букет невесты.

— Свадьбу мы запланировали на двадцатое апреля, — сказала Вероника. — Весну в этом году обещают раннюю, так что к этому времени уже должно быть достаточно тепло. Перед церемонией мы планируем устроить фотосессию: мы вдвоём и наши дети, то есть вы и Дима.

Я недовольно скривился, запоздало подумав о том, что выглядело это не очень прилично.

— И что тебе уже не нравится? — спросил отец.

— Ты же знаешь, что я не особенно люблю фотографироваться, — пояснил я. Все эти фотосессии: повернись так, встань эдак, улыбнись, посмотри вдаль — жуть. Я совершенно не похожу на фотомодель, и к тому же довольно деревянный.

— Я тебе открою маленький секрет, сынок, — ухмыльнувшись, склонился над столом отец, — ни один нормальный мужик не любит фотографироваться. Всё это мы делаем только для того, чтобы порадовать наших девочек.

— Денис, прошу, подыграй мне, — произнесла Вероника. — Володя согласился на эту фотосессию только с учётом того, что она будет семейной. Кристина должна понять, почему это так важно, — выразительно взглянула она на мою девушку.

— Конечно. Дэн, это ведь память на всю жизнь. Не упрямься и не порть людям праздник.

В этой битве я был побеждён, и мне только оставалось вздохнуть.

— Ладно, — сказал я, гладя на отца. — Придётся нам потерпеть, па.

— Тогда с тебя аперитив для поддержания праздничного настроения, — указав на меня пальцем, сообщил тот.

Принимая его условия, я, усмехнувшись, кивнул:

— Замётано.

А женщины лишь многозначительно переглянулись и закатили глаза. Им нас не понять.

Остаток вечера прошёл в лёгкой дружеской обстановке. Крис чувствовала себя непринуждённо среди моей семьи, и явно отдохнула душой, общаясь на более радостные темы, нежели в крайние дни, но, когда мы покинули дом и уже направлялись к машине, мой телефон зазвонил. На экране высветилось имя Павла.

Я гнал, что было мочи. Не взирая на ухудшившиеся погодные условия. Видимость на дороге была неважная, но, к счастью, до дома Крис было рукой подать. Я уже жалел, что не оставил её у отца. Так было бы гораздо безопаснее. Когда услышал от Паши, что в это самое время камеры засекли мужской силуэт на территории, тут же прыгнул в машину, а Крис — за мной.

Со свистом я затормозил у двора. Я взялся за ручку на двери и с суровым взглядом повернулся к любимой.

— Сиди здесь, поняла?

— Ты с ума сошёл, я с тобой!

— Нет, — рыкнул я, — ты останешься здесь и будешь ждать, пока не приедет Паша! Там, — ткнул пальцем в сторону двора, — может быть опасно, и он может быть не один. Не усложняй мне задачу, будь умницей, — я поцеловал её в лоб.

— Дэн, — испуганно шепнула она.

— Ты пообещаешь не высовываться, пока мы с Пашей не убедимся, что там безопасно, или мне заблокировать двери в машине?

— Обещаю, — клятвенно произнесла она, и я быстро вышел из пикапа.

Тихо приоткрыл калитку, осматриваясь по сторонам вошёл во двор. Ночь укрыла мир темнотой. Полная луна, окружённая россыпью сияющих звёзд, слабо освещала снежную тропу, откидывая тени дома и деревьев на серебристую гладь, по которой пролегали свежие следы. Прикинул, куда они ведут и прислушался. Тихо. Чёрт, за то время, что я уговаривал Крис сидеть смирно, этот гад мог сто раз уйти.

В воздухе всё замерло. Идеальную тишину нарушало собственное сбитое дыхание. Вдруг — хруст снега под чьими-то ногами, и вдали метнулась тень. Не раздумывая, я ринулся за преступником. Горе-вор мигом прошмыгнул за угол дома, но поскользнувшись на заледенелом участке, полетел на землю вверх ногами.

Я замедлил ход, приближаясь к худощавому постанывающему телу и рывком поднял его на ноги, держа руками за основание капюшона.

— Добегался, зараза, — выплюнул, разворачивая его к себе лицом, и, вцепившись в воротки, с силой тряханул. Парень почему-то не сопротивлялся и перепугано на меня смотрел.

— Извините, я ничего не сделал…

На вид пареньку было максимум лет двадцать, да и на вора он не был похож, как заметил я после детального скана пристальным взглядом. Одет чисто, прилично. Шмотки вроде фирменные.

— Кто ты и что тебе нужно? — задал я вопрос, но дурак меня, будто не слышал, причитая, чтоб я его не трогал. Пришлось снова его встряхнуть. — Заткнись.

Замолчав, он уставился на меня виноватым взглядом.

— Ты здесь один?

Словно не поняв меня, он осмотрелся.

— А… Ну…

— Будешь продолжать мычать, сейчас врежу, — для пущего эффекта занёс кулак. — Отвечай, один или с тобой ещё кто?

— Один, один, — в защитном жесте он поднял руки. — Не бейте. Я ничего не сделал.

— Ты кто?

— Я Ваня. Ваня, сосед новый, — затараторил пацан. — Мы месяца два назад с родителями сюда переехали с окраины города.

— На кой чёрт повадился во двор лазить, Ваня? — не переставал я детально расспрашивать глупца, который казался довольно безобидным. Испуганным даже и каким-то неотесанным. — Воруешь?

— Нет, нет, что вы. Я не хотел ничего плохого. Просто…

— Что «просто»? — не терпелось мне.

— Да блин, девчонка здесь симпатичная поселилась, — прорвало признаниями нового соседа. — С собакой вечно гуляет, но подойти страшно…

— Из-за собаки что ли? — фыркнул я.

— Нет, щенок тут не при чём. Просто она вся такая, как с картинки. А живёт одна, как заметил, ну и решил проследить, чем интересуется, чем дышит, так сказать. Чтобы почву иметь для первого знакомства.