Это было нечто непередаваемое. Из головы ушли все мысли, перед закрытыми глазами взрывались ослепительные искры, и горло стянуло спазмом, словно кто-то перекрыл мне кислород. Но мне не хотелось дышать. Я полностью подчинилась своему телу, своей потребности ещё в одном, последнем рывке, за которым последовало сладостное освобождение от тесных оков, что держали в плену так долго; запустила руку в завившиеся от влаги чёрные волосы и с силой притянула мужчину ещё ближе, топя собственный голос в пламенном, головокружительном поцелуе. Дэн в последний раз подался навстречу и с гортанным звуком, свойственным ему, замер. Неохотно оторвался от моих опухших губ, и тяжело дыша, открыто посмотрел мне в глаза. Я нежно ему улыбнулась, и словно расслабившись, он выдохнул и упёрся лбом в мой лоб.

Мы молчали, когда Дэн стирал с меня капли воды пушистым полотенцем. Молчали, когда, подхватив меня на руки, он отправился в спальню. Мне казалось правильным — молчать. Зачем нужны слова, когда взгляды, жесты и прикосновения могут сказать гораздо больше, нежели самые проникновенные фразы? Часто бывает так, что самые красивые слова оказываются пустышкой, но глаза никогда не обманут. И мурашки, пробегающие по коже от ласковых мужских пальцев, не смогут солгать. В этот момент я отчаянно нуждалась в тихих объятиях и красноречивом молчании.

И лишь, насладившись нашей личной тишиной сполна, когда сердца перестали бешено биться и слились в унисон в размеренном ритме, я тихо шепнула:

— Я счастлива.

Мы так и легли в постель неодетыми, уютно зарывшись под тёплое одеяло, не в силах оторваться друг от друга.

Денис обхватил ладонью моё лицо, погладил нежную кожу большим пальцем и его горячее дыхание обожгло висок.

— Тогда я счастлив вдвойне.

С того момента, как я перебралась жить к Дэну, прошло уже больше месяца. Ух, чего за это время только не произошло. Но пойдём по порядку…

Накануне Рождества мы с любимым гуляли в парке Горького. Это было своего рода нашим местом. Там мы провели множество свиданий три года назад, включая самое первое, которое перевело нас из качества друзей в качество влюблённой пары. Тогда было лето. Аллеи утопали в сочной зелени высоких деревьев и аккуратно подстриженных кустов с различными цветениями, клумбы благоухали обилием красок, прозрачно-голубое небо озаряло яркое солнце, согревая весь мир своим теплом. По извилистым дорожкам гуляли семьи с детьми, пожилые пары и шумные компании молодых ребят. Подростки рассекали на гироскутерах, скейтбордах, роликах — в общем-то летом здесь можно увидеть огромное изобилие «транспорта». У касс на аттракционы всегда стояли внушительные очереди, но больше всего людям не терпелось испытать на собственной шкуре «свободное падение». Самое смешное, что каждый, кто оказывается наверху и потом резко летит вниз, испытывает такой благоговейный страх, который сковывает грудь стальными щипцами, заставляя кричать от ужаса во всю глотку, потом сходит с аттракциона с белым безжизненным лицом и откровенным шоком в глазах, повторяя про себя, как мантру, что больше на эту адскую штуку ни ногой, но через некоторое время с дико пылающими глазами снова стоит в очереди таких же безбашенных людей, протягивает охраннику свой билет и ждёт, когда металлическая защита опустится перед ним, чтобы снова испытать тот ярый выброс адреналина, что уже когда-то заставлял его колени подкашиваться. Да, я сама испытала это не раз, и вот вывод, к которому я пришла: адреналин — он, как наркотик, — один раз попробуешь, и будешь нуждаться в нём постоянно.

Сейчас же, зимой, аттракционы почти не работали. Разве что чёртово колесо, и то, когда на улице не было мороза. И людей здесь было не особенно много, но от этого он казался не менее замечательным. Даже приобретал особую красоту. Вечером здесь оживал дух волшебства, когда свет фонарей и огни аттракционов сливались воедино с блеском снежного серебра.

В один из таких снежных вечеров, мы с Дэном приятно прогуливались по парку, неспешно вышагивая бок о бок, потягивая горячий глинтвейн из бумажного стаканчика и разговаривая о каких-то мелочах, без которых человеческая жизнь кажется не возможной, как меня вдруг окликнул женский голос. Он утонул в шумных порывах ветра, поэтому я не сразу поняла, кому он принадлежит, и только обернувшись и завидев спешащую к нам невысокую фигуру, я узнала Марину. Изначально мы обе не знали, как себя вести друг с другом. Я волновалась. Мне не давал покоя вопрос: знает ли она, что случилось со мной в тот вечер, когда её парень вызвался меня подвезти? А если знает, какую роль сыграла в этой ситуации? Неужели, моя подруга, как в самом паршивом мыльном кино, специально подстроила изнасилование? Если да, то зачем? Какая ей с этого выгода? Потом вдруг подумалось мне, что я вообще могу выглядеть в её глазах предательницей, переспавшей с её парнем, ведь, если до неё дошли какие-то слухи, он мог их опровергнуть, сказав, что я сама его соблазнила, и этим обосновать то, что я оборвала связь с ней. Ведь с Мариной я тоже не общалась с той самой ночи. С той ночи я вообще ни с кем не общалась, кроме мамы и Паши.

Но, как оказалось позже, Марина тоже неловко себя чувствовала. И не потому, что я себе успела надумать, а просто ей было непонятно, почему я в один миг исчезла и ликвидировала многолетнюю дружбу. Она призналась, что неоднократно задумывалась над тем, не обидела ли меня чем-то, но в голову ничего подходящего не шло. Я сама себе горько усмехнулась: Денис тоже думал, что виноват в нашем разрыве. Я разочаровала и породила чувство неуверенности ещё в одном человеке.

Тот вечер мы провели в уютном кафе на территории парка несколько часов, общаясь с давней подругой на истинно женские темы, вспоминая смешные школьные моменты, я по ходу дела узнала некоторые факты из жизни одноклассников, с которыми раньше общалась. Лиля месяц назад вышла замуж за бельгийца, уехала жить в Брюгге и поступила на обучение в один из колледжей на факультет искусств, Аня учится в академии городского хозяйства на бухгалтера, подрабатывая на полставки в деканате. Девчонки постоянно видятся, ходят на шопинг и на каток, а с Лилей несколько раз в неделю созваниваются по скайпу с тех пор, как она уехала в Бельгию.

Самую интересующую меня тему Марина затронула сама, рассказав, что «с тем парнем из клуба, Кириллом, — помнишь его?» они расстались накануне первого учебного дня в университете. Она узнала, что он не брезгует побаловаться кокаином, и решила оборвать всю связь с ним, пока не стало поздно. Дэн в этот момент вернулся за наш столик после очередного выхода на перекур, и успел услышать всё самое интересное. Я со всей стойкостью пыталась придать себе беззаботный вид, но, думаю, выглядела слишком взбудораженной после такой информации, и после упоминания о коксе, слышала уже лишь обрывки фраз. Дэн же выглядел очень сосредоточенным, сидел неподвижно, сведя тёмные брови на переносице, внимательно вникая в каждое слово, сказанное моей подругой. Мне не понравился его взгляд и выражение лица, полное решимости. Но я заставила себя успокоиться на этот счёт, ведь он обещал не трогать Кирилла. Тем более теперь, когда мы узнали, что он балуется наркотиками… кто знает, чем это может закончиться. Нет, Денис не будет лезть в это дело. Он обещал. А я обещала ему доверять.

С тех пор мы с Маринкой периодически созванивались, и я даже сходила на каток с давними подружками, взяв с собой Дину. Так, постепенно, наша девичья компания возобновила своё существование, претерпев некие изменения в составе. Теперь с нами не было Лили, но Дина быстро влилась в коллектив.

Второе значимое событие произошло на работе.

Во время новогодних каникул, наконец-то, состоялся конкурс рисунков. Заранее посоветовавшись с родителями моих детей, которые были отобраны для участия в конкурсе, было решено создать одну общую работу. Но работа эта должна была стать шедевром. Дети приносили из дому по несколько небольших эскизов, и дома я пыталась собрать их воедино. Сначала я представления не имела, какой вид должна приобрести картина, но потом меня осенило. Вот так в один миг, словно вспышкой. Оставшись с детьми после урока, мы принялись за работу. И таким образом, спустя несколько часов из-под наших кистей вышла картина, которую мы назвали: «Зимняя сказка». В заснеженном лесу вокруг костра Двенадцати месяцев водили хоровод персонажи любимых сказок Дарины, Илюши и Алёнки, и их в сказочном танце подхватывал вихрь из серебристых снежинок. Мне даже пришлось раздобыть краску с переливающимися блёстками для нужного эффекта, а это, признаюсь, задача была не из простых. Но всё же, проведя пару часов на художественном торговом ряду, я таки, отыскала желаемое. Мне очень хотелось, чтобы труды моих учеников оценили по достоинству. И их таки оценили.