— Думаешь, у них какие-то проблемы?

Дина пожала плечами.

— Кто знает… Возможно, какая-то запара на работе.

— У кого?

— Точно не у Паши. Про его делишки я знаю всё, в этом плюс совместной работы.

Отметая эту версию сходу, я произнесла:

— Если проблемы на работе у Дэна, причём тут тогда мой брат? Нет, здесь что-то другое.

Дэн нервно махнул рукой, что-то доказывая, но Паша с силой вцепился рукой в его плечо, встряхнув, и не менее эмоционально отвечая.

Может… Может, всё же дело во мне? Так разговаривать друг с другом они могут по немногим причинам, и одна из них — я. Паша мог запросто взбеситься от того, что Денис задумал порвать со мной, ведь знал, что мне это причинит сильнейшую боль.

Нет! Что за бред, Господи! Я же сама пять минут назад сказала, что между нами с Дэном нет ни ссор, ни косых взглядов. Страсть и влечение нисколько не угасли, и понимаем мы друг друга с полуслова. Я сама себе противоречу. Нужно отвлечься от темы личного и подумать о том, какие общие дела их могут связывать.

— Может, просто спросим у них? — шепнула Дина.

— Ага, — я фыркнула. — «Мы тут за вами подсматривали, и нам не понравилось, как вы друг с другом разговаривали. Не хотите объяснить, в чём дело?» — так ты это себе представляешь? Да и не на что нам надеяться, — произнесла я, отходя от окна и возвращая штору в исходное положение. — Я их знаю, как облупленных — не расколятся.

Дина быстро поправила занавеску и ударила по выключателю, озаряя кухню ярким светом, больно ударившим по глазам.

— Ай! Ты зачем…

— Они возвращаются, — сказала она, открыла холодильник и сунула мне в руки первое, что попалось под руки. Я взглянула — сыр. — Если не хочешь, чтобы они поняли, что мы битый час следили за ними, то делаем вид, что пришли за чем-то на стол.

Когда входная дверь отворилась, громкие мужские голоса раздались в стенах дома, и казались лишёнными любых негативных эмоций. На полуслове парни оборвали свой разговор якобы о вчерашнем футбольном матче и заглянули на кухню, натягивая на лица доброжелательные улыбки.

— Что делаете? — спросил Паша, шагнув к Дине.

— Да вот, решили нарезки добавить, — улыбнулась она в ответ, с напускным усердием кромсая ветчину.

— Ммм… — Дэн подошёл ко мне со спины и крепко обвил рукой за талию, ухватывая из-под ножа дырявый кусок сыра. — Сырочек!

— Вкусный?

— Безумно, — страстно усыпал поцелуями горящую от стыда щёку, подразумевая под своим “безумно” вовсе не еду. Зато я ещё раз удостоверилась в том, что не являюсь причиной его плохого настроения. Отдалась полностью в его руки и заставила себя меньше думать о плохом.

Спустя несколько дней произошло вообще что-то из ряда вон выходящее. Примерно в десять вечера в пятницу раздался телефонный звонок. Взяв трубку, Дэн обходился общими фразами вроде «Да. Понял. Постараюсь. Хорошо». И после этого, сказал, что я могу его не ждать и спокойно ложиться спать, так как ему нужно отлучиться по делам, и вернётся он, скорее всего, поздно.

В десять вечера. Дела. Конечно, так я и поверила.

Я не видела, кто звонил Дэну, и по разговору было не понятно, с мужчиной он говорил, или с женщиной. Я лишь понимала две вещи: в десять вечера есть не так много вариантов, куда можно податься; и вряд ли риелторы проводят деловые переговоры на ночь глядя.

Меня сжирала неизвестность. Я терялась в мыслях, что крутились в моей голове: измена, криминал, проблемы с серьёзными людьми. Что? Что, чёрт возьми, происходит? У меня скоро снова поедет крыша, если я буду изводить себя догадками. Если бы не работа с детьми, которая стала моей отдушиной, мне бы точно уже понадобилась помощь психолога. Только обучая малышей рисованию, я могла забыть о своих непонятно откуда взявшихся проблемах, и окунутся в поток позитива, который исходил от детей.

Сидя в коридоре на прохладном кафельном полу, я гладила своего щенка, который, словно чувствуя, как мне плохо, положил свою лохматую морду мне на колени, прижал торчащие уши и прикрыл глаза, похожие на две чёрные бусины.

Пропуская тёмную шелковистую шёрстку между пальцев, я разговаривала с псом, словно он был живым человеком и мог меня понять:

— Что происходит, Лорик?.. Может мы Дэну не в радость, как думаешь? — Лорик порычал-порычал и резко гавкнул, словно отметая эту версию. — А что же тогда? Почему он себя ведёт так подозрительно? — щенок снова издал протяжный рык и снова гавкнул. — Вот и я не знаю. Может, у него проблемы? Может, ему нужна помощь? — Лорик влажным носом ткнулся мне в ладонь, принявшись облизывать. — И что это значит? — нахмурилась я. — Думаешь, проблемы? — питомец поднял голову, заглядывая мне в глаза с таким умным взглядом, словно он сам давно во всём разобрался, а я пасу задних, недалёкая такая.

Разобидевшись на собственную собаку, я резко прогнала эту наглую морду с колен, поднялась на ноги и стала расхаживать взад-вперёд по квартире. На часах было 23:13, мне безумно хотелось спать, но шанс, что я усну в неведении был катастрофически мал, поэтому я решила всё же дождаться Дениса и потребовать объяснений. Так не могло больше продолжаться.

Когда телефон разразился громкой трелью среди гнетущей тишины в квартире, я помчалась к нему в надежде, что услышу любимого. Он скажет что-то такое, что меня успокоит, и что прольёт свет на ситуацию. Но звонила Дина. С трудом выдохнув, я поднесла трубку к уху.

Она сообщила, что Паша уехал около часа назад, но не на своей машине. Ключи от БМВ лежат на тумбочке, как и двумя часами прежде. Куда и с кем поехал — не признался.

Поняв, что эти двое в эту самую секунду вместе, где бы они ни были, я немного успокоилась, в моём воображаемом списке стало на одну догадку меньше. Это уже что-то. Но остальные пункты были не менее тревожными. И все они были связаны с какой-то незаконной деятельностью. Ничего другого просто в голову не приходило. И тут… я сглотнула, вспоминая недавнюю встречу с Мариной.

Незаконная деятельность. Наркотики. Кирилл. Я задохнулась от того, что самое страшное предположение, которое только могло быть, окажется правдой.

Денис

Часы вещали, что на дворе два часа ночи. Мы с Павлом подъехали к его дому. Друг недоуменно осмотрел парковку:

— Где моя машина?

— Наверное, ты оставил ее в другом месте, — предположил я.

— В каком, черт возьми, другом месте? — усталость в глазах Паши на миг сменилась раздражительностью. — Мое парковочное место — двадцатое. Вот оно, — ткнул пальцем в лобовое перед собой, — и оно пустое.

— И какого лешего ты орешь на меня? Сам просрал тачку, а теперь срываешься?! — я резко развернулся к Пашке. — У меня тоже была дерьмовая ночь, и грядет не менее дерьмовое утро, потому что Крис — я уверен — ждет меня и минута за минутой накручивает свой прекрасный мозг всякой ерундой! И поскольку у меня сейчас первоначальная задача — придумать, как оправдать свое полуночное отсутствие, убереги меня от головоломки со своим бумером и просто вспомни, куда поставил его, когда приехал домой.

Сцепив зубы, друг сделал несколько глубоких вдохов и еще раз осмотрелся, нервно постучав пальцами по дверной ручке.

Я приоткрыл окно и закурил, выпуская вместе с дымом вспыхнувшее напряжение. Нужно было успокоиться. В конце концов, мы с Пашей в одной упряжке. Были, есть и будем.

— Как насчет того, чтобы сказать ей правду наконец?

— Никак, — буркнул, глубоко затягиваясь табачным дымом.

— Думаешь, она никогда не узнает, что мы затеяли?

— Узнает конечно. Без Крис не сможет состояться суд. Но момент признания я постараюсь оттянуть как можно дольше.

— Тебе не кажется, что ты просто тянешь кота за яйца? Невозможно избежать того, что само собой должно случиться. Кристина ключевая фигура в этом деле, как ни крути. И поверь мне, она будет вне себя от ярости, если узнает обо всем последней.

— Она позлится. Но в итоге поймет меня, — докурив, я вышвырнул бычок из окна.