Взяв в руки башмаки, я с огорчением обнаружил, что передок одного из них сильно обглодан. Странно, что мышь смогла столько натворить за такой короткий срок! Ведь я совсем недавно держал в руках эти башмаки. Может быть, здесь действовали несколько мышей? Похоже на то.

Чтобы спасти обувь от окончательной гибели и избавить себя от новых волнений, я взял башмаки из угла, положил их рядом с собой и накрыл сверху слоем материи. Сделав это, я опять улегся спать.

Я дремал недолго и снова проснулся, на этот раз от явного ощущения, что какое-то существо очень быстро пробежало у меня по ногам.

Теперь сон меня уже совершенно покинул. Однако я не шевелился, а лежал и ждал, не повторится ли это снова.

Гнаться за мышью не было никакого смысла. Я решил лежать спокойно, дождаться, пока она взберется на меня, и тогда схватить ее. Я не хотел убивать это маленькое существо, а намеревался только хорошенько прижать его или отодрать за ухо, чтобы оно не беспокоило меня больше.

Мне пришлось долго лежать. Наконец мое терпение было вознаграждено. По слабому движению в складках материи, заменявшей мне одеяло, было ясно, что по ней кто-то бегает, и мне показалось даже, что я различаю топанье маленьких лапок. Вот ясно почувствовалось, что кто-то взбирается по моей лодыжке. Вот оно уже на бедре. Что-то оно слишком тяжелое для мыши. — Но у меня не было времени размышлять об этом, нужно было хватать немедленно!

Но… о ужас!.. — Вместо маленькой крошечной мышки рука моя сжала туловище животного размером почти с котенка! Сомнений быть не могло — это была огромная, страшная крыса!

Прежде чем я успел среагировать, острые зубы крысы вонзились мне в большой палец и прокусили его почти насквозь. Раздался визг, прозвучавший в моих ушах пронзительно и страшно.

Резко махнув рукой, я отбросил зверя в самый дальний конец каморки. Все затихло. Видимо крыса убежала. Палец кровоточил. Крови было так много, что слипались кончики пальцев. Отрезав от рубашки лолскут, я перебинтовал палец. С каждой минутой рана болела все сильнее. А вдруг крысиный укус так же ядовит, как укус скорпиона? А вдруг заражение? А вдруг мой враг вернется? Мысли, мысли… 

Всю жизнь я испытывал отвращение к крысам, даже, правду сказать, страх перед ними. В детстве это отвращение было у меня особенно сильно, но и позже, хотя мне впоследствии пришлось встречаться и сражаться с более опасными животными, ни одно из них не внушало мне такого страха, как обыкновенная вездесущая крыса. Этот страх смешивался с отвращением. Было множество достоверных случаев, когда крысы нападали на людей — и не только на детей, но и на взрослых мужчин, особенно на раненых и больных. Люди погибали от крысиных укусов, и эти отталкивающие всеядные животные пожирали потом трупы.

В детстве мне много понарассказывали таких историй — естественно, что в тот момент я вспомнил о них. Воспоминания эти нагнали на меня страх, граничащий с ужасом. — Ведь эта крыса такая огромная! Теперь понятно, куда делась половина галеты, и кто изгрыз башмак. Крыса, значит, уже давно бегала вокруг меня, а я ее и не замечал.

Нечего говорить, что заснуть я боялся, — лежал и прислушивался, не вернется ли зверь. А что делать, если крыса вернется? Как ее уничтожить? Руками? Но я уже один раз схватил ее руками, и повторять? — Нет, благодарю покорно! Долго я напрягал мозг, но не мог ничего придумать. Конечно, я смогу победить и убить крысу: все-таки я сильнее и в состоянии задушить ее руками, но при этом, конечно, получу порядочное количество серьезных и опасных укусов, а с меня и одного уже достаточно.

Шло время, крысы не было слышно, и я подумал, что ей видимо хорошо досталось, что я ее шваркнул о бочку с бренди довольно сильно, и что она не осмелится явиться сюда снова. Утешив себя этой надеждой, я, наконец, заснул, так ничего и не придумав, как избавиться от проклятой твари, причинившей мне столько беспокойства и тревоги.

 Но по существу, я не спал до утра, каждую минуту просыпаясь от кошмарных сновидений, в которых то крыса, то краб хватали меня за горло…

Проснулся я от мысли, что сон может превратиться в реальность, что это гнусное существо вопьется мне сонному зубами в горло. Нет спать нельзя! Пока я бодрствую, я с ней справлюсь, но вот, если я засну крепко…?  Да, но сколько человек может выдержать без сна? Выход один, — необходимо ее уничтожить поскорее. Но как?

Сколько ни думал, я не мог придумать ничего другого, как поймать ее руками и задушить. — А это практически невозможно, ведь на правой руке болел не только укушенный палец, но и вся рука опухла и сильно болела. И как ей хватать крысу? Ведь хватать крысу придется в темноте, наугад.

Но нет худа без добра. — Все эти панические мысли, так сильно меня занимали, что я почти забывал о боли, и это было очень кстати, поскольку никаких лекарств не было, и оставалось только терпеть, надеясь, что все пройдет само собой. 

 Погода была тихая, и отчетливо слышался противный писк крысы. Я не мог побороть неприятное предчувствие, что соседство крысы угрожает моей жизни, и, как вы потом убедитесь, действительно угрожало. Вы смеетесь над моими ребячьими страхами, но я ничего не мог поделать с собой.  

Как же мне защитить руки от ее зубов? Хорошо, если бы у меня была пара толстых перчаток! Но их нет, и напрасно о них думать… Нет, не напрасно! — Мои башмаки! Надо всунуть кисти рук в башмаки и, предохранив себя таким способом от острых зубов крысы, давить ее между подошвами, пока она не испустит дух. Прекрасная идея! Я немедленно приступил к ее осуществлению:

Тщательно заткнул кусками сукна все щели по периметру своей каморки, оставив только одну — между бочками с водой и с бренди. Положив башмаки наготове, я притаился возле этой щели, держа куртку в руках. Пропущу крысу внутрь, заткну курткой последнюю щель, надену «перчатки» — и за дело!

Не знаю, как это получилось, но только я приготовил свой «дом» для «приема гостя», как писк дал мне знать, что крыса прошла через щель и уже находится внутри. Я хорошо слышал, как она бегает кругом, пока забивал отверстие курткой. Раза два она пробежала у меня по ногам. Но я не обращал на нее внимания, пока не сделал все, чтобы отрезать ей отступление. Затем я всунул руки в башмаки и начал разыскивать врага.

Я поступал так: поднимал башмаки и опускал их снова, ударяя каждый раз по другому месту. Если удастся захватить хотя бы часть тела крысы, я смогу удержать ее и потом сдавить обоими башмаками. Останется только жать изо всех сил. Таково было мое намерение, но дело кончилось совсем по-другому.

Я действительно придавил зверька одним башмаком, но мягкая материя, на которой все это происходило, подалась под нажимом, прогнулась, и крыса, визжа, выскользнула. В следующее мгновение я почувствовал, как она карабкается вверх по моей ноге, забравшись под штанину.

Дрожь ужаса пробежала по моему телу, но я уже был разгорячен поединком и, отбросив башмаки, которые больше не были нужны, ухватил крысу в тот момент, когда она подобралась к моему колену. Я держал ее крепко, хотя она сопротивлялась с поистине удивительной силой и ее громкий визг страшно было слышать.

Я сжимал ее изо всех сил, даже не чувствуя боли в большом пальце. Материя штанины предохраняла от укусов мои пальцы, но я не обошелся без ран, потому что мерзкое животное впилось мне в ногу и сжимало зубы до тех пор, пока в состоянии было двигаться. Только когда мне удалось схватить крысу за горло и окончательно задушить, задушить насмерть, зубы ее разжались, и я понял, что прикончил врага.

Вытряхнув тело крысы из штанов, безжизненное и неподвижное, я вынул куртку из отверстия, и бросил мертвую крысу туда, откуда она пришла.

Я почувствовал громадное облегчение от уверенности, что «госпожа крыса» больше не станет меня беспокоить, и улегся спать, решив как следует отоспаться.