— Ионка готова?! — выкрикнул он, понимая, что им совсем не долго осталось.

— Нет еще, 20 секунд охлаждения! — ответил Спэйс, стоявший за управлением орудия и уже зафокусивший его на «Громовержце».

— Кэп, нам выбили щитовой отсек! Там тупо дыра, все выжгли внутри! — доложил Мак, его голос был громким, но спокойным.

— Успеем еще раз жахнуть! — уверенно сказа Кэп, — Умрем, сражаясь!

— Конечно успеем! — ответил Спири, он говорил почему-то по комлинку.

— О, Спири, а ты где?.. Куда свалил, старый хрыч? — оглянулся Адафос, не заметив его рядом, — Когда успел?

— Я в щитовом отсеке! — ответил Спири, — Сейчас все будет! Вега сделает дело. Как ты там говоришь пацан?.. АУХ!!

И с этим «АУХ» вдруг заново поднялся щит «Коперника», защитив его от огня терран.

— Я в шоке, так это и есть та самая истинная сила Веги?!.. Воистину, даже среди «элит» такого псионика поискать! — пробормотал Тарика-2, - Там же вообще ничего не осталось, все щиты сожжены… но они… работают!

— Конечно, даймонист! — сказал Адафос, с гордым видом похлопав его по плечу, — Дед Спири хоть и старый пердун, а «спартанец» до мозга своих престарелых костей! Смотри внимательно, это не сила псионики — это сила «спартанского» духа!

Ионка снова выстрелила — луч унесся вдаль, влившись всей своей энергией в «Громовержец». Второго залпа крейсер уже не выдержал. Разгораясь плавленым металлом, он начал распадаться на обломки, разлетающиеся в стороны.

— Вот это мощь! Вот это я понимаю! — возбужденно закричал Адафос, — «Царь», смотри, мы побеждаем! «Спарта» побеждает!

Кэп обернулся к нему, и уже хотел что-то ответить, но в этот момент окружающее космическое пространство словно взорвалось.

Откуда ни возьмись, казалось, со всех сторон, появились огромные летающие кристаллы, и они сияли и сверкали сине-красными цветами, необычно яркими и зловещими. Сколько точно их было — невозможно было понять сразу, они как будто были абсолютно везде, просто появились из ниоткуда в своем сиянии и в одно мгновение стали частью происходящего боя.

А потом пришла всеохватывающая, ужасная боль.

Шаман вздрогнул и открыл глаза. Он находился на мостике своей «Стальной Ярости».

На какое-то короткое время он погрузился в легкую дрему, но ужасные видения сразу же вновь ярко возникли в его сознании, не давая никакого отдыха. Долгие годы он не мог нормально спать, и в последнее время становилось только хуже — его пророческий дар усиливался, и страшные видения будущего неотрывно преследовали его, истощая и сознание и волю, стоило только ему закрыть глаза. С тех самых пор, как он поселился на гигантском кристалле-резирагхе в Коралле, дар очевидно стал сильнее, возможно от свойств биотического резонанса, которым обладали все подобные кристаллы, и гигантский Отец тем более.

Эти видения повторялись в разных формах и образах — но суть их всегда была одна.

Смерть, и только смерть.

Все человечество погибнет, неминуемо и неизбежно. Скоро.

Спасения нет…

Но Шаману казалось, что есть какая-то слабая надежда, как будто было в его видениях что-то такое, что он почти ухватил, почти понял.

Он всегда верил в предопределенность, как псионик с врожденным даром пророка, он всегда следовал пути Великого Духа — как бы его не называли иные, бог, вселенная, реальность или Пожиратель. Суть была одна. Сплетение событий и причин, как великий узор паутины всего сущего, в котором бессмысленно трепыхались микроскопические мошки-существа, отыгрывавшие послушно свои роли и исчезающие за мгновение, не способные даже примерно осознать грандиозности всеобщего замысла происходящего.

Хоть дар Шамана был силен для смертного и еще усилился со временем, он все же не был таким сильным, как у элиты Такэси. То, что Безумный Адмирал видел четко и ясно, весь рисунок событий надолго вперед, для Шамана представлялось только видениями, приходящими во снах или неким навязчивым предчувствием, что так должно и быть.

Однако сомнений не было, все это было неизбежно.

И это было невыносимо тяжело, так жить. Полностью осознавать и понимать, что грядет, и никакими усилиями не мочь это изменить. Как только Такэси справлялся с этим? Ведь его дар был невероятно могуч, полностью владея его сознанием и во сне и наяву. Неудивительно, что Безумный Адмирал действительно сошел с ума, когда в его глазах наслаивалось настоящее и будущее, и временные промежутки перемешивались между собой в диком хаосе, сливаясь воедино, словно в каждом мгновении происходящего он видел все мгновения сразу… Этот проклятый дар кого угодно мог свести с ума, Шаман даже иногда думал, что лучше бы он был рожден обычным человеком без дара, чем таким.

Но все же… Он видел страшную опасность впереди, и он не мог отвернуться просто так от нее. Он должен был сделать се от него зависящее, чтобы защитить человечество — и он дела, даже если приходилось идти на грязные и страшные дела. Все это было ничто, по сравнению с жизнями всех людей вообще.

Весь вопрос был в том, насколько напрасны его старания.

Если все действительно уже предопределено, то все бестолку… Но если нет? Ведь даже Безумный Такэси до последнего момента считал, что он победит, неужели его могучий дар подвел его? Или же вселенная допускает вариативность событий?

Этот вопрос мучил его больше всего, потому что со своим даром он не мог на него ответить — ни логическими рассуждениями, ни псионным предчувствием.

Оставалось только делать, что должно, и надеяться на лучшее. Подобно рациональным киборгам, Шаман поставил себе цель и упорно шел к ней, не отступая, вот уже почти 4 года.

И вот где он в итоге оказался.

После боя с гурхорами и «Монолитом» в секторах Двойной Звезды, Шаман и его последователи ушли прыжком во Внешний Космос. Они не прыгали наугад, благодаря своему псионному дару, Шаман точно знал, куда должен лежать их путь и зачем.

Он посмотрел на внешние визоры. Вокруг расстилалась светящаяся газовая туманность, переливающаяся фантастически красивыми оттенками изумрудного и рубинового цветов, расходясь вокруг причудливыми клубами и сгустками. В глубокой древности в центре туманности звезда сбросила свою оболочку, перейдя на новую стадию своей эволюции, и эта туманность, порожденная ею, теперь расширялась во все стороны безграничного пространства, сохраняя в себе свет прежней жизни своего светила. Все это было невероятно красиво и масштабно, захватывало дух от одного взгляда на это великолепие.

«Стальная Ярость» летела внутри этой космической красоты, а за ней следовали два оставшихся корабля фарханаргов Шамана — Т-6 «Минотавры» «вторичной» сборки. Эти корабли не отличались ни хорошей скоростью, ни хорошим вооружением, но они были достаточно крепкими и вместительными, а большего от них и не требовалось. По сравнению с Т-5 «реликтом» Шамана они смотрелись маленькими, визуально раза в 4 меньше. Это было неудивительно, любые легкие корабли Типов-6-7 были меньше любого Тип-5, обычно раза в 1,5–2. Но в случае «Стальной Ярости» разница в размерах была еще существенней. Каждый «реликт» обладал своей особенностью — тяжеловооруженные «Черные Смерти», сверх бронированные «Звездные Демоны», невероятно скоростные и маневренные «Космические Акулы» и «Огненные Ветры» с усиленной энергоустановкой… Т-5 «реликт» «Стальная Ярость» превосходил даже их. Можно было сказать, что это такой мини-крейсер, учитывая его мощное вооружение, защиту, двигатели и реакторы. Конечно, до настоящих крейсеров он не дотягивал — ни размером, ни боевой способностью, но все же. После Т-5 происходил резкий рывок размеров и мощностей, и даже легкий крейсер Тип-4 уже был больше любого Т-5 раза в 4, а уж легкие корабли превосходил раз в 8-10. Более тяжелые крейсера были и того больше.

Тем не менее, «Стальная Ярость» за счет своих «реликтовых» особенностей вполне могла составить конкуренцию в бою какому-нибудь «стандартному» легкому крейсеру и даже победить, при удаче.