— Да Андрей ему как отец был!.. — Вырвалось у нее.

— И где теперь этот отец? Сидеть ему за махинации долгие годы, вы бы и Женьке такую судьбу хотели? — усмехнулась Юля.

Она ничего не ответила, за темными очками даже выражения глаз было не разобрать, потом молча села за руль и уехала.

— Грустно, что так все закончилось, — вздохнула Алёна. — Но за вас, ребята, я очень-очень рада. Правда. Теперь у вас все точно будет хорошо…

В деревне Юле с Алексеем пришлось провести практически целый месяц, теперь девушка не торопилась вызвать состояние обостренных чувств, знала — наступит время, и оно обязательно придет. Так и вышло.

В тот тихий ноябрьский вечер падал снег, громадные тяжелые хлопья падали на землю, укрывая зимним одеялом. На столе тихонько колебался крохотный огонек свечи: с тех пор как не стало генераторов, света в деревне не было. Веня лежал на диване, свернувшись калачиком. Видимо, так любили спать абсолютно все та́хи. У двери давно уже стоял рюкзак с собранными вещами, и Авдотью Михайловну они предупредили, что уйдут, скорее всего, внезапно и вряд ли смогут зайти попрощаться. Для нее была приготовлена записка, которую они собирались воткнуть в дверь.

Неожиданно под самыми окнами протяжно завыл пу́ри, Веня поднял голову, но не зарычал, как обычно, а слез с дивана и подошел к двери. Юля спускалась с лестницы, когда пространство резко надвинулось на нее, сделав каждую деталь чрезмерно четкой. Она снова слышала дыхание волка и потрескивание свечи.

— Лёша, мы должны уйти сию же секунду, — тихо проговорила она.

Он молча кивнул, окинул взглядом дом, снял верхнюю одежду и протянул куртку Юле. Задув свечу и провернув ключ в замке, они вложили его в записку и сунули в щель.

В этот раз Юле показалось, что шли они не больше десяти минут. Впереди, почти рядом, бежали два зверя, два представителя совершенно разных пространств, тоже волей судьбы застрявшие в Голубом мире. Первым исчез Веня, он прочертил головой невидимый круг и ускакал, не дожидаясь остальных.

— Обними меня и не отпускай, что бы не случилось, — проговорила Юля, поднявшись на пригорок.

Прижавшись обеими ладонями к уцелевшему камню, она мысленно вытянула из клубка бордовую нить. Дернула и натянула до предела. Сосредоточившись на образе Наталии, Юля стала искать серебристую точку. И когда она зажглась, Юля шагнула в пустоту, сжав как можно крепче руки Алексея.

В этот раз падение закончилось гораздо быстрее, но оба, не удержавшись на ногах, повалились на мягкую подстилку из вьюнка. Следом в переход черной молнией прошмыгнул пури, он словно вырвался из многолетней клетки на свободу и умчался в заросли ко́ру, даже не оглянувшись.

Когда они подошли к веранде, около двери крутились сразу два та́хи.

— Теперь одного зовут Веня, а другого Максим нарек Сёмой, — засмеялась Юля.

Дверь тут же открылась и на веранду шагнула Наталия, она довольно улыбалась, словно знала, что они появятся именно сегодня.

— Лёшенька, как я рада тебя видеть, — протянула она навстречу руки.

— Я тоже очень рад, Наталия Викторовна, — ответил Алексей, позволяя женщине заключить себя в объятия.

— А у меня тут для вас небольшой сюрприз, — чуть виновато проговорила Наталия.

Оказалось, что в доме на диване мерно посапывают Аркаша и Стасик.

— Вот, их привел обратно Инар. Они там такую истерику закатили, когда узнали, что Илюшка с Кириллом в интернате жить не будут, а Зине сейчас не до такой ватаги.

Алексей осторожно опустился на корточки у дивана и погладил мальчишек по коротким ежикам волос. Аркашка мигом проснулся и замер с широко распахнутыми глазами. Потом толкнул Стасика в плечо и что есть мочи закричал:

— Я же говорил, я же всегда знал, что папка вернется!