– Ладно, – произнес Дриэн, откидываясь на спинку кресла. Помолчал немного, а затем широченно улыбнулся и похвалил: – Умницы! Виксартский мед, черное золото, алльерсский минерал и множество ценных трав! Конечно, сотрудничать нужно. Будем ждать, когда Кхангатор пришлет своих виксартов к нам

– Викхартов, верховный, – поправила я. – Они обидчивые и мстительные.

– Конечно, Асфи. Викхартов, а как же. – И он застучал выдвижными ящиками стола, зашелестел бумагой, возвращаясь в привычный рабочий процесс. – Кхангатор не сообщил, когда займется регионом Каменных великанов?

– Обещал начать в ближайшие периоды, – я с радостью принялась отчитываться перед ним. – Пока об этом деле знаете только вы и исследователи. Ромиар хотел отправить весточку им и, наверняка, уже это сделал, но пока она дойдет… А мы с Елрех уже тут. Разрешите дать совет.

– Разрешаю. – Дриэн даже прекратил бумаги перебирать и выжидающе посмотрел на меня.

– Действуйте прямо сейчас, первыми, и урвите от этого сотрудничества кусок побольше. Не ждите, когда раскачаются исследователи и свяжут вас с викхартами. Сами станьте связующим звеном.

Судя по блеску в золотистых глазах, он уловил смысл, а может, и сам пришел к этим планам, но мои слова послужили ему поддержкой. Застучав толстой стопкой по столу, он довольно произнес:

– Я горжусь вами.

К сожалению, от Дриэна мы вышли позже, чем я рассчитывала. Пришлось задержаться из‑за моего ухода из гильдии. Хоть я и не успела полноценно вступить в ряды Пламени Аспида – подписать договор, закрепленный клятвой перед духами, – но знала слишком много, чтобы так просто меня отпустить. Поэтому мне принесли договор, в котором в основном были прописаны условия о неразглашении всего того, что я успела узнать. И как выяснилось, узнала я достаточно и о самой гильдии, и о некоторых злачных местах, используемых Елрех для сбора трав. Многое приходилось вписывать вручную, чтобы духи в дальнейшем трактовали каждую мою оплошность правильно и наказывали без усердий.

Багровое небо полыхало над городом. Солнце закатилось за дома и подсвечивало кромкой темные крыши. Ветер продолжал бушевать, словно обещал пригнать непогоду. Срывал листья с деревьев, поднимал высоко пыль и закручивал ее в вихри, дергал наши куртки, хлопал штанами. Я встала на крыльце гильдейского дома Аспидов, наскоро заплетала косу и обдумывала ближайшие планы.

– Ты хотела пойти к мудрецам, – напомнила Елрех, отворачиваясь от ветра и туже затягивая узел одного из амулетов, вплетенных в длинные белые волосы.

– Не успеваем.

– Думаешь, проворные парни справятся раньше?

– Даже если задержатся, оставлять их одних с Дароком и его братьями нельзя ни на минуту. Мудрецы подождут.

Ждали же веками, потерпят и еще немного.

Петляя улицами, мы забежали в лавку за провиантом, чудом успели на рынок, где уже собирали с прилавков товар запоздавшие торговцы. Добавив пару одеял, сумок и несколько больших рубах к ноше за спиной, озаботились еще точильным камнем, новым котелком, ножами, кружками и прочей утварью. К сожалению, на рынке многое уже не нашли, но торговец, знакомый Елрех, жил неподалеку. Поэтому пришлось мчаться еще и к нему.

Все эти мелочи могли купить и Роми с Кейелом, но я не стала нагружать их. Пусть направят все внимание на гарпун. Он важнее.

К городским воротам добрались с первыми яркими звездами. Упрямства нам с Елрех было не занимать, потому что у нас даже вопрос не поднимался, не остаться ли на ночь под крышей ее дома. Знакомый фангр сидел на лавке у сторожевого дома и общался со вторым стражником, провожая ленивым взором поздних путников. Я замедлила шаг, присматриваясь к фигуре, охваченной светом Охарс, к чертам синекожего лица, и улыбнулась. Подойти к мужчине, который когда‑то предлагал мне помощь, конечно, хотелось, но я не рискнула.

Фляга, украшенная драгоценными камнями, которую я обещала отнести к защитникам, осталась у Кхангатора. А как еще дополнительно задобрить того, у кого весь дом в золотом убранстве? Подарок ему понравился. Еще сильнее Кхангатору понравилась весть о том, что я встречалась с его дочерью в таверне. Соврала немного, что она согласилась выручить меня и по доброте душевной накормила ужином, когда при мне не было ни гроша. Упоминание о том, что я в ответ на доброту подарила Вайли кинжал из набора с этой флягой, окончательно растрогало клыкастого мужика. Интересно, Вольная уже на севере?

Сердце ухнуло от неожиданного осознания. Улыбка сползла с лица, а я, стискивая шлейку тяжелой сумки, ускорилась. Миновав ворота, пнула камешек и спросила:

– Елрех, как думаешь, Кхангатор объявит войну северу, если узнает, что его дочь умерла там?

Кейел  

Солнце в этот закат умирало особенно ярко. Небо окрасилось его пылающей кровью и измазало растянутые облака. Ветер, бушующий в первую половину рассвета, к закату умчался бесследно. Птицы перекликались неохотно, будто с опаской. Я стоял под липой, скрестив руки на груди, и мял в пальцах зеленый листик.

В стороне садовник понуро следил за тем, как двое слуг носят ведра и сливают всю выпивку в выкопанную яму. В метре от меня еще двое слуг откупоривали бутылки, открывали графины и содержимое сливали в опустошенные ведра. Ромиар крепко спал в своей комнате. Телегу с разобранным гарпуном я завел во двор.

До сих пор не понял, каким чудом мне удалось убедить мастеров, что Ромиар не накажет их, если они отдадут заказ человеку. Существ, согласных помочь с вывозом гарпуна и сопровождением до указанного места, я нашел среди наемников. Вот только Ромиар так и не протрезвел, чтобы мы могли отправиться в путь. Он разлил все зелья и отвары, которые к нему носили, бросался в слуг всем, что попадало под руку, и гнал всех из дома, напоминая, что тут он хозяин. Кричал о своей расе, о своем всемогуществе. Самый крепкий эльф, который в итоге и уложил господина в кровать, теперь, ставя пустое ведро на землю, каждый раз трогал подбитый глаз и с волнением смотрел на окна второго этажа. Наверное, гадал, не вышвырнут ли его из гильдии, услугами которой пользовался капризный беловолосый шан’ниэрд.

Я злился. Как Асфи справляется с нами?

* * *

С самого рассвета Ромиар принялся ругаться.

– Это мой дом! – расхаживая в подштанниках по комнате, отчитывал он меня. – Мои слуги и моя выпивка!

Я оглянулся на двух сгорбившихся эльфов, оттирающих от пола присохшую лужу рвоты. При них лучше не говорить, что Роми злится из‑за влюбленности. Кипа свитков, любовно перевязанных ароматными лентами и шнурками, подсказывали, что мать и сестра Ромиара пекутся о нем, несмотря на произошедшую между ними ссору. Наверное, женщины найдут способ, как узнавать о жизни их близкого существа. И, наверное, лучший способ – спросить у слуг.

– Ты не имел право командовать ими! Ты…

– Тебе нужно оплатить наемникам их ожидание.

Ромиар застыл. Очертил хвостом размашистую дугу, щурясь в мою сторону.

– Ты можешь ругать меня хоть полрассвета, но это не вернет тебе твое вино. И твои растраты только увеличатся, потому что наемники продолжают ждать.

– Кого я подобрал, – сквозь зубы процедил он, но направился в комнату, где его ждала лохань с водой, чистая одежда, отвар, снимающий похмелье и новые амулеты. Темно‑синие, с разводами, как на бирюзе, и символом, похожим на глаз.

Целительница обещала мне, что они помогут унять чувства шан’ниэрда – неважно, ненависть или любовь. Но и сообщила о том, что потом другие амулеты станут фактически бесполезны. Я сомневался, необходимо ли тратить на них все свои монеты, которые отдала Елрех, честно оценив мою помощь ей. Сомневался долго.

Дверь за Ромиаром захлопнулась. Я постоял несколько мгновений, слушая шорох тряпок по полу, плеск воды. Затем подошел к столу и еще раз взглянул на амулеты, давно истратившие силу. Слуга, пострадавший от Ромиара, любезно рассказал мне, что мешочек с амулетами вывалился из‑за пазухи господина, когда тот размахивал кулаками. Пять одинаковых камней были собраны и закинуты в маленькую вазочку – темно‑синие, с разводами, как на бирюзе, и символом, похожим на глаз.